Выстрел в чепчик
Шрифт:
— Правильно, — обрадовалась Маруся, — прямо сразу ко мне и переезжай. Жили же мы как-то без денег, так зачем рисковать? Кто его знает, может, с деньгами нам и не понравится.
— Маруся, — возмутилась я, — ты все время поперед батьки в пекло лезешь. Дай выяснить. Что это за знакомый? — обратилась я уже к Ивану Федоровичу. — Зачем он дурачил Пупса?
— Ваня! Как ты мог на такое пойти? — не удержалась от вопроса и Маруся.
— Да на какое — на такое? — рассмеялся Иван Федорович. — Там даже статьей не пахнет. Никакого преступления нет.
— Как нет? — взревала Маруся. — А покушения?
А картина моя?
Архангельский пожал плечами:
— С картиной Кузя перестарался, а в остальном все безопасно. Шляпки я сам продырявил, еще когда с Марусенькой жил.
— Права, значит, я! — восхищаясь собою, воскликнула я. — И пульку в стену кафе вы вконопатили?
— Ну, мы. Кузя потом из арбалета постреливал, чтобы наделать шороха Он же и по знакомым ходил, «чирики» сшибал, все как договорились мы с ним.
Подгримировали мы его, я заценил — вылитый Витька, если не сильно приглядываться. Тогда и на прямое общение с Розой замахнулись. Кузя пьяные дебоши устраивать начал. Мы же знали, Соня, что ты мимо никак не пройдешь, обязательно нос свой совать везде станешь, на это и рассчитывали. Не так уж и много пришлось потрудиться нам, а бабки за это крутые пообещали.
— А кто пообещал-то? — деловито поинтересовалась Маруся. — Может, я прямо вся их и получу?
— Тебе еще туда надо сунуться, — прикрикнула я. — Угомонись! А чего этой фирме надо от Пупса? — спросила я уже у Ивана Федоровича.
— Надо было всего лишь Виктора наклонить документ какой-то подписать.
— Так ты не знаешь даже, что за документ? — изумилась я.
Архангельский шумно поскреб в затылке и сказал:
— Ну, да. Не знаю. В мою задачу входило только переговоры с Витькой вести и Кузю направлять.
— А кто это все придумал? — спросила я.
— Ваня! — поддержала меня Маруся. — Сейчас же говори, кто это придумал!
— Да не могу я вам этого сказать. Опасно вам знать это. Он крутой мужик, кстати, работал раньше на «Мосфильме».
— Это сразу бросается в глаза, — отметила я, — состряпал неплохой сценарий.
— Да, — согласился Архангельский, — состряпал он. Как узнал, что Кузя из арбалета стреляет отлично, тут же и придумал. Неплохо замутил.
— А если бы мы в милицию заявили? — поинтересовалась я.
— А что бы вы там сказали? — удивился Архангельский. — Даже при самом плохом раскладе всегда можно на розыгрыш списать. Я тайком Тамарке позванивал, сплетни от нее узнавал, поскольку она не дружит с Марусей и потому не скажет ей обо мне.
— А потом, наслушавшись сплетен Тамарки, — продолжила я, — ты, подлый, Кузю на новые покушения посылал. Поняла теперь, Маруся, откуда зараза эта произрастала?
— От Тамарки?! — почесывая кулаки, взревела Маруся. — Ну, старушка, умеешь ты подруг себе выбирать!
— Ох, и потешились мы вволю, — добавил масла в огонь Архангельский.
Он улыбнулся, видимо, вспоминая самые смешные эпизоды их сценария.
Маруся возмутилась:
— Ты что дыбишься? Я прямо вся испугалась, а ты лыбишься! И зачем вы все время воровали стрелу?
У вас что, стрел нет больше?
— Есть у них стрелы, — ответила за Архангельского я, — им надо было наше внимание посильней привлечь к Пупсу. Им хотелось, чтобы мы все о нем заговорили, какой он странный, и все прочее. Репутацию чокнутого Пупсу создавали.
— Одно я точно знаю, что для пользы народной старались. Чиновника какого-то крупного с помощью документа, который Витька подпишет, собираются завалить. Обвинят его во взяточничестве, в газете пропишут — и нет человека. А Витьку в крайнем случае уволят, и больше ничего.
— Ваня! — возмутилась Маруся. — Как ты мог? Ты же был дружен с Пупсом! Пупсу репутацию испортил, старушке голову разбил! Шляпы издырявил! Нет, я прямо вся обиделась на тебя!
Маруся схватила меня за руку и рявкнула:
— Старушка, пойдем отсюда. Я прямо вся его не прощаю.
И мы ушли.
Признаться, я была за Марусю горда. Наконец-то она повела себя как настоящая подруга.
— Спасибо, малышка, — прошептала я, пожимая ее честную руку. — Ты растрогала меня, хотя, если правду сказать, у меня не так уж и сильно болит голова. Не стоило из-за этого ругаться с Ваней.
— Ты что, старушка? — изумилась Маруся. — При чем здесь твоя голова? Я просто вспомнила, что у меня в туалете бачок потек.
— А при чем здесь бачок? — изумилась и я. — Ты же поругалась с Ваней!
— А что мне оставалось делать? Рано утром придет Аким ремонтировать мой бачок. Что, по-твоему, я сказала бы Ване?
Глава 42
Не стоит, думаю, говорить, что к семейному очагу я вернулась поздно. Евгений рвал и метал.
— Что происходит? — закричал он, едва я переступила порог дома.
Я попыталась изобразить невинность:
— А что происходит?
— Еще спрашиваешь? В доме творится непонятно что! Санька делает стойку на голове, баба Рая обсматривается рекламой, на кухне шаром покати, а тебя я скоро буду видеть только на фото, на ментовском стенде среди объявлений «разыскивается преступница».
— Вот жа ж до чяго додумалися! — раздался из комнаты голос бабы Раи. — Уже жа ж усю семью блатуют у пса пробовать. И говорять, что от боли помогает.
Я поспешно прикрыла дверь и зашептала:
— Женька, что случилось? Почему ты про милицию заговорил?
А Евгений мне в ответ, качая головой:
— Звонил тебе Иван и кодирование как-то объяснялся, а я подозреваю, что он в бегах. И ты с ним в каком-то деле.
— Что за чушь! — рассердилась я. — Почему Иван в бегах? Он просто ушел от Маруси.