Шрифт:
Эйв Дэвидсон
Выстрел
Пер.
– М.Кондратьев.
В той части нашей страны, где вечер наступает "после полудня", а фейерверк устраивают раз в год, на 25 декабря, есть провинциальный окружной центр, в котором можно увидеть большую, покрытую белой краской постройку, фасад которой украшает надпись:
ДЖЕЙМС КАЛВИН "ДЖЕЙСИ" УИЛЬЯМ
БАКАЛЕЙНАЯ ТОРГОВЛЯ ЗА НАЛИЧНЫЕ
Уильям также владеет большей из двух хлопкоочистительных машин, автомобильным агентством, единственной приличной гостиницей, продуктовой биржей и немалым количеством коммерческих предприятий, а заодно кое-какой недвижимостью. Но было бы
Дом мистера Уильяма находится неподалеку от его конторы, а его жена, двое дочерей и повар всегда рады сварить ему чашку кофе перед полуднем. Впрочем, обычно мистер Уильям посещал с этой целью кафе Тэрбифулла на противоположной стороне улицы. В утро, о котором идет речь, он немного постоял у двери, чтобы поболтать с хозяином кафе. Когда Уильям наконец уселся на табурет, человек за стойкой уже налил ему кофе. Попробовав напиток, Уильям нашел, что тот вполне соответствует его вкусу.
– Вижу, тебе уже сообщили, что мне нравится, - заметил он буфетчику.
– Так точно, сэр, они и впрямь сказали мне, - проговорил мужчина, чуть улыбаясь. У него было красное помятое лицо и довольно кривая улыбка.
Рядом с Уильямом уселся тощий посетитель с лукавой физиономией и седыми волосами.
– Ты уже решился, Джейси?
– спросил он.
– Будет ли это "сенатор" Уильям или "судья" Уильям?
Это был шериф Том Уиллер, хороший старик, но болтун по натуре.
– Ты узнаешь об этом первым...
– Уильям отпил глоток кофе.
– Только дело в том, что мне не хочется торчать в столице штата. Ведь я старый деревенский трудяга.
Шериф заказал сладкое молоко и пирог.
– Законодатели собираются лишь раз в пару лет, - заметил он, после чего они продолжали обсуждать этот вопрос, пока не покончили с завтраком и напитками.
У двери Уильям помедлил и спросил у шерифа и хозяина кафе:
– Кто этот новый буфетчик? Кажется, я где-то встречал его раньше.
Оба покачали головами. На другом конце зала буфетчик запел, нарезая сыр:
Есть на небе Божье Око,
то, что видит всех насквозь...
Мужчины улыбнулись, Тэрбифулл потер тяжелый подбородок и пробормотал:
– По-моему, он чуток простоват. Но он хорошо работает. Звать его Джемми, а привел его вчера наш проповедник.
– Он поет гимны, как настоящий святоша, - кивнул Уильям.
– Ну, пока.
Пересекая улицу, он не мог избавиться от мысли, что где-то встречал этого человека.
Мистер Джейси - так звали его все, включая жену, - не был уроженцем города (вернее, поселка) Калхоун. Он прибыл сюда лет тридцать тому назад из другой части штата с пятью тысячами долларов. Джейси купил лицензию на торговлю тракторами и маленькую ферму. Местные фермеры тогда все еще предпочитали мулов, но успех Джейси Уильяма убедил многих из них попробовать трактора. Он так и не упустил удачу, хотя в годы депрессии нередко еле сводил концы с концами.
Но все это было в прошлом, а он редко говорил о прошлом. Жителям Калхоуна было известно о его ранней жизни только то, что он вырос на ферме и побывал на первой мировой войне, хотя она закончилась прежде, чем Уильям отправился за океан. На параде в День памяти союзных войск он щеголял в форме местной организации ветеранов. Единственный родной брат Уильяма умер несколько лет назад, и он уезжал на его похороны. Но вообще-то Джейси редко покидал округ.
По утрам, за чашкой кофе у Тэрбифулла, его беспокоили слабые, но настойчивые отголоски воспоминаний, когда он смотрел на буфетчика или слышал, как тот пел:
Господь, единственный мой пастырь,
благослови мой путь домой,
Веди меня в зеленые долины,
где осенит меня покой...
Однажды Джемми, заваривая кофе с обычной для него кривой улыбкой, обратился к Джейси.
– Ваши девочки, мистер Уильям, - сказал он, - показались мне сегодня утром парой ангелочков, когда малютки садились в автобус до Трех Родников. Должно быть, они очень гордятся своим отцом, которого непременно назначат большим начальником.
Джейси решился: он будет баллотироваться на должность окружного судьи. Ведь, как полушутливо заметили его друзья, Гарри Трумэн тоже был окружным судьей, прежде чем стал сенатором - не говоря уже о достижении более высокого поста.
– Я тоже горжусь ими, - с улыбкой поделился Джейси и, продолжая изучать взглядом буфетчика, застенчиво опустившего глаза, спросил: - А ты, случаем, не боксируешь, Джемми?
Буфетчик кашлянул, и на вопрос ответил шериф Уилер, поставивший на стойку стакан сладкого молока.
– Следы на его лице оставлены не боксерами, - пояснил шериф.
– Это поработали охранники в тюрьме штата, верно?
Буфетчик кивнул. Его улыбка не изменилась.
– В те времена я строил из себя крутого парня, - сказал он.
– Но полицейские были еще круче.
– Он усмехнулся, будто вспоминая добрую шутку.
– Джемми освободил досрочно старый губернатор Анструтер, - продолжал шериф.
– За то, что тот помог потушить большой пожар в тюрьме...
Джейси кивнул и сказал, что помнит тот большой пожар.
– И за то, что он вытащил троих охранников, потерявших сознание от дыма.
Уильям снова понимающе кивнул.
– То-то твое лицо показалось мне знакомым, - сказал он наконец Джемми.
– Наверное, я видел его тогда в газетах.
– В молодости я был не прочь побузить, - равнодушно произнес бывший заключенный, и в глазах у него промелькнул странный огонек.
– Быть может, женись я тогда и остепенись - и у меня теперь была бы славная семья, как у вас, мистер Джейси.
Их глаза встретились, и буфетчик продолжал, не опуская взгляда:
– Конечно, если бы я вначале женился, а потом попал в беду, дети стыдились бы меня... Ну а вашим детишкам, мистер Джейси, и вовсе нечего стыдиться за отца.
На улице, движимый необъяснимым любопытством, Джейси Уильям спросил у шерифа, за что именно угодил за решетку Джемми.
Шериф задумался.
– Он рассказывал мне, что пытался бежать и, само собой, получил новый срок... Ты имеешь в виду - в начале? Кажется, он в кого-то стрелял. Шериф повернулся к Уильяму.
– Ты ведь родом из округа Крукшенк?
– Уильям кивнул.
– Вот там это и случилось. В начале двадцатых. Его полное имя было... Джеймс Бакстон, точно. Ты слышал о нем?