Выйти замуж любой ценой
Шрифт:
– Рассказывай, – предложил Протасов.
– Чего рассказывать? – заголосил парень. – Я вообще не при делах. Мишка попросил помочь, обещал десять тысяч. Мне деньги сейчас до зарезу нужны.
– Мне тоже. А что Мишка хотел от тебя?
– Хотел? А… девку сюда привезти. Ему мент велел. Просто привезти, а уж потом он скажет, что с ней делать.
– А что за мент? Фамилию знаешь?
– Нет. Откуда? Это Мишкин знакомый, а я вообще не при делах, недавно как освободился… Мишка мента боится. Сволочь, говорит. Держит его сами знаете за что. Если верить Мишке,
– Возможно, и отпущу, – кивнул Протасов, перебрался ближе к Мише и попытался привести его в чувство, раза два ударив по щекам, потом тряхнул как следует, и тот чудесным образом ожил. Пистолет, маячивший перед носом, ему очень не понравился. Кстати, Протасов врагов успел обыскать, у второго похитителя оружия не оказалось, на дело они пошли с одним пистолетом на двоих, и того теперь лишились. – Я задаю вопрос и считаю до трех, – голосом героя боевика заговорил Платон Сергеевич. – Не ответишь быстро и четко, ломаю палец. Это для начала. Нервы у меня ни к черту, начну стрелять, потом не жалуйся. Итак, фамилия мента?
– Не знаю.
– Тогда откуда знаешь, что он мент?
– Арестовывал он меня. Но фамилии я не помню. – Протасов схватил Мишину ладонь, прижал к полу и шваркнул по ней пистолетом. – Ей-богу, не помню, – дурным голосом завопил Миша. – Давно это было, пять лет назад. – Последовал еще один удар. Миша подпрыгнул, а потом обреченно головой покачал. – Слух про него есть, что с ним лучше не заедаться. Мне дружок сказал, мент совсем отмороженный. Два дня назад он меня возле дома ждал. Говорит, дело есть. Вчера позвонил, встретились в «Макдоналдсе», он мне фотку передал, вот ее, – кивнул Миша в мою сторону. – Адреса, где она может быть, а еще пистолет. Велел девку спрятать в надежном месте.
– Так как фамилия мента? – ласково спросил Платон Сергеевич.
– Не знаю, – упрямился Миша. – Ни фамилии, ни имени. Деньги обещал хорошие… Я подумал, один не справлюсь, вот Вовку и позвал. Одному как-то стремно…
Платон убрал оружие, к моей большой радости, и наконец-то связал пленников. У него это получилось куда лучше, чем у меня. Злодеи сидели спиной друг к другу, вытянув ноги и с беспокойством наблюдая за нами, гадая о своей участи. Я тоже гадала. С моей точки зрения, давно пора вызвать полицию, а не устраивать допрос с пристрастием. Я намеревалась сказать Протасову, что он выпендрежник, но сказала:
– Я тобой восхищаюсь. – В ответ он меня поцеловал, заметно приосанившись. Примеряет роль героя. Ладно, пусть немного подурачится.
Примерно в это время и объявился главный злодей. Слава богу, не сам объявился, а позвонил на мобильный Мише. Тот вопросительно взглянул на Протасова, Платон Сергеевич взял со стола мобильный, вновь вооружился и для большего драматизма приставил пистолет к Мишиному виску.
– Без глупостей.
Ах, как круто это прозвучало! Разговор вышел не долгим. Миша буркнул «да» и услышал в ответ:
– Я сейчас приеду.
После этого у нас вспыхнула дискуссия, где лучше ждать злодея: внутри или снаружи. Я, конечно, считала: надо вызвать полицию, спрятаться по соседству и наблюдать за происходящим. Платон настаивал, что с полицией следует подождать, мне лучше расположиться в его машине, а он останется здесь. То есть желание выпендриться росло и крепло. Расхожий кадр боевика: злодей входит, а герой, сидя за столом и играя пистолетом, произносит что-то типа: «Проходи, не стесняйся». Я не очень-то доверяла фильмам, особенно если сценарии пишут мужики, вы же знаете, как у них со здравым смыслом. В общем, отойдя ближе к двери, мы шипели друг на друга, чтобы Миша со своим приятелем нас не слышали, и конца этому не предвиделось.
– Хорошо, – сказала я. – С полицией повременим, но ждем снаружи. Или я остаюсь с тобой.
Это подействовало. Мы спешно покинули дом и огляделись в поисках подходящего укрытия. В досягаемой близости находился покосившийся сарай, его и решили использовать. По битому кирпичу мы преодолели расстояние в сотню метров, рискуя сломать ноги, и я ворчливо поинтересовалась:
– Почему ты так настроен против полиции?
– Я не настроен, – возразил Протасов. – Не забывай, этот тип тоже мент. Так что неясно, как все для нас обернется.
Я замолчала, размышляя над словами Платона. Светка называет полицейских людьми с ограниченными возможностями, в том смысле, что соображают они не очень. У Светки двоюродный брат полицейский, ей можно верить… Прав Платоша, резких движений лучше не делать…
В этот момент мы услышали, как подъехала машина, а потом и увидели джип «Лексус». Так что когда из него вышел Суриков, лишь вздохнули, переглянувшись. Быстро окинув взглядом переулок, тот направился к железной двери и скрылся в доме, а я шепнула:
– Что теперь?
Вдруг раздалось два хлопка, не то чтобы громкие, но вполне отчетливые, я бы еще добавила зловещие. Чему так хлопать? А через мгновение в дверях появился Суриков, вернулся к машине и скрылся с наших глаз. Протасов бросился к дому, и я за ним, хотя и догадывалась: делать этого не стоит. Миша с дружком отбыли в мир иной, заполучив по пуле в голову. Рядом лежало старое одеяло, ранее служившее покрывалом на колченогом диване, его, должно быть, использовали, чтобы заглушить выстрелы. Это сообщил Протасов. Чрезвычайно ценные сведения. Лучше б он сказал, что нам теперь делать? Два трупа, мент скрылся, и доказать, что он к появлению этих самых трупов причастен, мы уже точно не сможем. А вот если нас здесь застукают…
Не сговариваясь, мы рванули к машине и, только отъехав на пару кварталов, немного пришли в себя. Надо отдать должное Платону, он сообразил запереть дверь, когда мы покинули дом, и забросил ключ в кусты с крапивой. Я, правда, не знала, с какой целью, а вот теперь он пояснил:
– Пусть их не сразу найдут. А когда найдут, надеюсь, решат, что это разборки уголовников.
– Гениально, – кивнула я. – А Суриков продолжит служить Отечеству? Ты вообще что-нибудь понимаешь? У нас мент-маньяк, или он так с преступностью борется?