Выжжено
Шрифт:
– Не-е, – скривился он. – Там сейчас эти чертовы новости.
– Но они сейчас же и закончатся.
– Они сказали, что все передачи сдвигаются на полчаса. – Юлиан поглядел на свой стакан и пришёл к выводу, что тот нетранспортабелен, если не отпить из него глоток. – А на других каналах то же самое.
Доротея, всё ещё обнимавшая Вернера, почувствовала, как он опять напрягся. Она встревожилась:
– Что там за новости?
– С Аравией что-то.
Они с мужем переглянулись, и оба поспешили в гостиную. На экране,
– …положение под контролем, – с запаздыванием переводил закадровый голос. – Пожарники потушили несколько очагов… кроме одного, который, однако… вскоре тоже будет погашен и… больше не представляет собой опасности; ситуацию держат под контролем… Военные охраняют, эм-м, другие возможные цели атак… И нынче же ночью, – саудовский министр внутренних дел подчеркнул это, – начнутся восстановительные работы.
Переключили на студию, как это обычно бывает во время таких специальных репортажей. За пультом шелестел своими бумажками ведущий. Гость студии оцепенело ждал. На мониторе мерцала надпись: «Взрыв в саудовском нефтеналивном порту». Тема разговора.
– Итак, вот что сказал саудовский министр внутренних дел, – произнёс ведущий и повернулся к своему гостю. – Профессор Шульц, вы являетесь экспертом по вопросам обеспечения нефтью. Что означает потеря такого порта? Грозит ли нам нефтяной кризис?
Тот снисходительно улыбнулся.
– Нет. Саудовская Аравия хоть и крупный, но не единственный поставщик нефти. Европа покрывает из Саудовской Аравии лишь около двадцати процентов своей потребности, а США – вообще всего восемь процентов. И нефть-то ведь есть, как уже сказано, речь идёт лишь о том, что в настоящий момент её нельзя загрузить в танкеры. Но я могу себе представить, что рынки всё же среагируют на это. Саудовская Аравия до сих пор играла роль так называемого swing producer, [27] которую теперь страна не сможет сохранять за собой, пока не восстановят порт. Это означает…
27
Swing producer – компенсирующий производитель (англ.).
– Что это значит – swing producer?
– Это означает просто, что Саудовская Аравия то повышает, то понижает своё производство в зависимости от потребности в нефти. Другие нефтедобывающие страны производят столько, сколько могут, а саудовцы, в отличие от них, всегда лишь столько, сколько необходимо сверх того. Это значит, в принципе, что цены на нефть определяли они.
Ведущий сделал большие глаза; он явно впервые об этом слышал.
– Э-эм… но это же очень удобная позиция, дающая власть, не так ли?
Гость студии поправил очки.
– Да, причём необходимо сказать, что в принципе они никогда этим не пользовались. Они всегда старались держать цены на нефть на уровне, терпимом для мировой экономики.
– А нефтяной кризис в начале семидесятых? Я вспоминаю о запрете на поездки в воскресенье, пустые бензоколонки и так далее, и все тогда кляли нефтяных шейхов. Ведь тогда тоже были саудовцы… Или нет?
Профессор кивнул.
– Ответственность за это тогда легла на Саудовскую Аравию под руководством короля Файзала; ОПЕК решила пойти на пятипроцентное снижение производства нефтепродуктов. Это имело, конечно, политические причины, и с сегодняшней точки зрения надо сказать, что реакция западных стран была, ну, несколько преувеличенной.
Ведущий схватился за белую кнопку в ухе.
– Мне только что сообщили, что у нас есть новые кадры из Рас-Тануры. Режиссёр, прошу вас.
Из громкоговорителя раздался грохот, заставивший вздрогнуть, а на экране задрожала зыбкая, неясная картинка. Съёмки, видимо, велись с вертолёта, и лишь постепенно можно было распознать гигантские цилиндры, огромное их количество – казалось, они тянутся до горизонта.
– Это нефтяные резервуары, как я полагаю? – спросил голос ведущего.
– Да, верно, – ответил профессор. – Это нефтеналивные сооружения Рас-Тануры. Здесь складируется больше сырой нефти, чем где-либо ещё в мире.
В кадр попало тревожное красно-жёлтое мерцание.
– А это, должно быть, огонь, который ещё не удалось потушить. Это значит, резервуары вне опасности; так ли это, по вашему мнению?
– Да, расстояние от пирса до резервуаров составляет несколько километров. Им никогда ничего не угрожало.
Запись оборвалась застывшим кадром, и на экране снова возникла студия.
– Саудовский министр внутренних дел сказал, что восстановительные работы начнутся немедленно; ещё этой ночью, как он подчеркнул. Как долго, по вашей оценке, они продлятся, пока нефть снова не потечёт в танкеры?
Мужчина в сером костюме покачал головой.
– Отсюда мне трудно судить. Но не меньше нескольких недель, а то и месяцев. Всё зависит от рода повреждений.
Ведущий помедлил, перед тем как задать вопрос, зная, что он может смутить собеседника.
– А когда нефть потечёт снова – как долго она ещё будет течь? Когда запасы подойдут к концу?
Профессор улыбнулся, как человек, которому задали ожидаемый вопрос, ответ на который он уже приготовил.
– В 2004 году государственная саудовская компания «ARAMCO» оценивала свои резервы в 259,4 миллиарда баррелей. Добывается ежедневно в среднем 8–9 миллионов баррелей. Вы легко можете подсчитать, что при такой добыче запасов хватит ещё самое меньшее на восемьдесят лет.
– Значит, нет причин для беспокойства? – с видимым облегчением резюмировал ведущий.
– Сейчас, я думаю, цены поднимутся, но вскоре опять нормализуются.