Выжженые земли
Шрифт:
– Я думаю, это не наше. – Первым озвучил витавшую в воздухе мысль Харальд. – Местное. Смотрите, на той тропинке, по которой мы идем, деревья почему-то не растут. Может, где-то слоем земли прячется мешающая их корням мощеная дорога?
– Пап, там…Странное. Как на той майке. – Юля осторожно тронула за руку отца и заговорила сбивчивым горячим шепотом. – На той стене, что рядом с проходом внутрь. Не было и вдруг появилось. И оно чем-то похоже на глаз.
– Понял. – Кивнул Яснев и тот час же захромал к Харальду, ставшему кем-то вроде неофициального вождя группы беженцев. Рассказывать правду американцам мужчина не собирался. Свечение в глазах дочери, так напугавшее его, само собой погасло минут через пять. Правда, под утро вроде бы вспыхивало еще раз…Однако с наступлением
К облегчению Святослава, долго убеждать рыжего гиганта в необходимости двигаться дальше не пришлось. Он и так-то не горел желанием лезть внутрь, а стоило лишь заикнуться, что в кустах замечено нечто слишком крупное для человека, так и вовсе поспешил увести людей подальше от подозрительного места. Вот только довольно быстро выяснилось, что либо реагировать на потенциальную опасность стоило иначе, либо шагать быстрее.
– Какая странная земля. – Донеслось откуда-то из головы колонны и плетущийся в хвосте Святослав сразу насторожился. Все необычное, а потому возможно несущее угрозу, мужчина теперь встречал в штыки. – Пружинит. Ма-а-а!
Лишь секунда понадобилась дюжине людей, чтобы с воплями исчезнуть в недрах разверзшейся под их ногами ямы. А в оставшихся из кустов и с веток деревьев полетели какие-то гнутые и неожиданно тяжелые палки, сшибающие с ног и выбивающие дух.
– Бумеранги? Но у них же форма совсем другая! – Мелькнула в голове Святослава мысль, когда он увидел, как пролетевшее мимо своей цели оружие разворачивается в воздухе и ложится на обратный курс. Впрочем, изумление от внезапной атаки не помешало ему выхватить пистолет и послать пару пуль в кусты наугад, надеясь сначала спугнуть агрессоров грохотом, а уже потом поразить их прицельно. Вот только результат получился немного не тот, на который Яснев рассчитывал. В ответ на звук выстрелов из чащи прямо в него ударил сыплющий искрами комок шаровой молнии, и сознание потонуло в пучине боли.
Как показалось Святославу, в себя он пришел практически сразу, может даже от удара затылком о землю. Рядом с ним кто-то фыркнул, обдав мужчину потоком отвратительного смрада. Разлепившиеся с некоторым трудом глаза увидели черную рогатую вытянутую морду, уж точно не принадлежащую человеку. Пистолета в руке ожидаемо не оказалось, и потому Яснев выпрямился словно стрела, не обращая внимания на боль в ноге и с богатырским размахом постарался изо всех сил садануть по чудовищу кулаком…Маневр ему частично удался. Ударившаяся об нечто упругое кисть вспыхнула огнем, а источник вони с испуганным меканьем подался назад, да вот только уйти смог недалеко. Помешала сплетенная из каких-то тонких и еле видивых, но очень-очень прочных нитей туго натянутая крупноячеистая сеть. Точно такая же, в которую со всей дури ударил Святослав секундой раньше, испугавшись любопытной морды самого обычного козла.
Животное находилось в кривобокой клетке, едва-едва позволявшей ему развернуться, а за ним виднелись нестройные ряды других таких же сооружений. Некоторые из них пустовали и деревянный пол устилала гнилая солома, в других поверх слоя грязной подстилки лежали кучки экскрементов, а третьи содержали в себе разнообразных животных или людей. Находился же этот загон, а по-другому и не скажешь, видимо где-то под уже виденным им Колизеем. Во всяком случае, окон здесь не имелось ни одного, а стены состояли из плотно подогнанных друг к другу мраморных блоков. Только не привычной прямоугольной формы, а каких-то ромбических, образующих своими стыками рисунок, чем-то похожий на чешую. Свет в помещение изливался, как это ни странно, от пола. Одна из плит, заботливо расчищенная от грязи и мусора, были украшены бессмысленным на первый взгляд нагромождением множества ломаных линий, тускло мерцающих алым. Однако при попытке разглядеть их поближе чертеж словно начинал шевелиться и жить своей жизнью, а в виски начинала ломиться тупая давящая боль.
– Бесполезно, комми. Ты может и крутой красный шпион, но руками эту дрянь не порвать. – Раздался за спиной голос, кажущийся знакомым. Только сейчас Святослав сообразил, что увлекшись разглядыванием необычного светильника намертво вцепился в сеть, образующую стенку клетки и со стороны это походило на попытку выломать преграду. Яснев осторожно развернулся в своих личных апартаментах, к счастью оказавшихся достаточно высокими, чтобы встать во весь рост и увидел еще несколько клеток, стоящих вплотную к глухой стене. Большая их часть пустовала, хотя в одной виднелись темные пятна свежей крови, а прямо через стенку от него лежал на вонючей соломе ворчливый седой паралитик. Старик где-то потерял свою инвалидную коляску, взамен приобретя сразу штук пять украшающих его лицо гематом. – Даже Харальд не справился, а уж он то тот еще медведь.
– Что…Что произошло? – Святослав помотал головой, пытаясь отогнать царивший в ней сумбур. В данном деле ему здорово помогла боль. Рана на ноге не просто ныла, она пылала и дергалась! Судя по интенсивности ощущений, принятая таблетка обезболивающего давно успела прекратить свое действие, хотя и была рассчитана где-то на шесть часов. А еще у мужчины жутко зудела грудь, куда прилетело шаровой молнией. – Кто на нас напал?!
– Какие-то голозадые мохнатые пигмеи. Ростом нормальному человеку лишь чуть выше задницы, но шустрые и сильные. Десятка три их тут. – Старик сморщился, потрогав ссадину под правым глазом. – А еще они…Вот черт, не верю, что говорю такое…Они колдуют! Не все, но некоторые. Те, на ком татуировок больше.
– А это я, кажется, увидеть успел. – Святослав потер место, куда пришелся разряд шаровой молнии. К его удивлению, одежда осталась абсолютно целой, если не считать парочки едва заметных подпалин. – Было больно, но сейчас вроде все в порядке. Ну, если не считать ноги, которая явно успела неслабо так воспалиться.
– Ничего, такие как вы живучи, словно тараканы. – Сплюнул на пол старик. – Иначе бы в шпионы не взяли.
– Ты о чем? – Святослав потрогал пальцем нити, из которых сплели стенку клетки. Материл, из которого они состояли, мог по прозрачности дать фору свежевымытому стеклу, но слегка прогибался под пальцами, будто плотная резина. Однако впечатление воздушности и хрупкости являлось обманчивым. Стоило нажать на эту преграду как следует, и она обретала плотность стальных прутьев. Кулак, во всяком случае, об неё получилось рассечь почти до мяса. Ребра же клетки оказались сделаны из темно-красных стволов деревьев толщиной с человеческое бедро и осилить такое полено без топора нечего было и пытаться.– Почему это я вдруг стал шпионом? Совсем помешался на старости лет?
– Да мне бы было понятно, кто ты такой, даже в сто двадцать! – Скривил покрытое морщинами лицо старик. Он и раньше то не отличался добродушием, а побои определенно не могли изменить его характер в лучшую сторону.
– Эти голозадые макаки вытащили из под твоей одежды столько долларов и блестящих камушков, что их детенышам теперь с месяц станут не нужны новые игрушки. А у какого русского могут быть всегда с собой оружие, деньги и драгметаллы? Тут даже дураку бы стало понятно, что ты шпион! Одно я вот только не пойму: семья у тебя подставная или все-таки настоящая?
– Где они?! – Вздрогнул Святослав, начиная пристально рассматривать далекие клетки. Осознание того, что раз он попал в плен, значит и его девочки тоже не на свободе, пришло к мужчине как-то не сразу. – И почему все кроме нас лежат и не двигаются?!
– Слишком шумели и пигмеям это не понравилось. Пришла самая расфуфыренная из этих макак и что-то сделала. Напустила какого-то чертова тумана, рассеявшегося минуты за три. – Старик отвечал с явной неохотой, было видно, как неприятен ему сам факт беседы с подозрительным русским. Однако же отмалчиваться в тяжелой ситуации или бросаться бессмысленными оскорблениями паралитик явно не собирался.
– Надышавшись им даже Харальд за пару секунд свалился с ног и захрапел, словно залпом выдул пару пачек снотворного. А до нас эта дрянь не достала, далеко мы были слишком.