Вызов небесам
Шрифт:
– Спасибо, так и сделаем. Да, надо ведь еще где-нибудь похоронить Влада…
– О похоронах Влада я позабочусь, — сказал Олесин. — Точнее, не о похоронах, а о кремации. Судебные эксперты, конечно, уже исследовали его тело, но кроме явно видных анатомических особенностей вряд ли что сумели отыскать. Куда больше информации заинтересованные лица смогут получить, если позаботятся о проведении генетической экспертизы, но к нашему счастью, такая мысль их пока не посетила. Так что я буду добиваться выдачи мне тела Влада и его скорейшей кремации. Жаль мальчика, но так будет лучше для всех нас. Да, еще один момент: не может ли ваш Боря этот день провести у каких-нибудь знакомых, где его не сразу станут
– А что им тогда помешает задержать его завтра на вокзале? — спросил Вадим.
– При таком скоплении народа? Да еще в моем присутствии? Нет, на такую наглость они пока еще не способны!
– Хорошо, я тогда позову Борю.
Вызванный в отцовский кабинет Боря был очень удивлен, что завтра им всей семьей предстоит покинуть Москву. Жаль было вот так, не попрощавшись, расставаться со школьными друзьями, но Вадим подсластил ему пилюлю, пообещав, что зато он теперь вскоре встретится с некоторыми своими приятелями и подружками по Кесареву. На вопрос, у кого их своих друзей по школе он сможет переночевать, Боря немедленно ответил: у Николаевых. Выбирать Боре не приходилось: к другим-то своим приятелям из-за нехватки времени ему и домой-то ни разу не удалось заглянуть, что уж говорить о том, чтобы познакомиться с их родителями. А у Вити, по крайней мере, Борю хорошо знали.
– Отлично, тогда собирай свои шмотки и мотай туда, — приказал Вадим. — Если увидишь, что за тобой кто-то следит, немедленно звони мне и сразу возвращайся. Если не будет ничего подозрительного, ночь проведешь там, а утром сразу поезжай на площадь трех вокзалов, там мы тебя встретим.
– Угу, — Боря отправился собираться в свою комнату. Ночевать в гостях ему еще не приходилось, но он решил, что много брать и не потребуется. Полотенце, зубную щетку, смену белья на всякий случай, а остальное ему там и так, наверное, выдадут. Четверть часа спустя он уже выкатился на улицу и направился к метро.
Родители Вити Николаева были, конечно, немало удивлены, увидев на пороге своей квартиры нежданного гостя, который, к тому же, собирался задержаться у них на целые сутки, но принять его не отказались. Олег Георгиевич, отец Вити, правда, поинтересовался, от кого это Боря скрывается. Борис ответил, что от ФСБ.
– Они там что, с ума уже посходили, что с детьми воюют?! — возмутился Олег Георгиевич. — И что ты такое успел натворить, что они тобой заинтересовались?
– Да ничего особенного, просто опять прогнал Петра, помните, как тогда в Алупке, — скромно ответил Боря. — А они сами с ним справиться не смогли, вот и считают, что раз я настолько силен, то значит — опасен для общества!
Витин отец, не стесняясь детских ушей, произнес пару крепких выражений в адрес отечественных жандармов. История с Петром долго не сходила со страниц газет, но никто из журналистов так и не докопался, почему этот юный монстр вдруг внезапно решил покинуть город. А это, оказывается, дружок их сына постарался, всего-то навсего! Ну, Борька, ну и молодец!
Спасителя Москвы, естественно, сразу усадили за стол, хотя он и отнекивался, говоря, что совсем недавно позавтракал. Витина мама предложила Боре оставаться у них столько, сколько он сочтет нужным, а Витя — тот просто скакал от радости. За весь год ему только раза три удалось затащить Бориса к себе домой, да и то часа на три максимум. А тут — целый день! Да еще и ночевать вместе! Витя сразу предложил, чтобы Боря спал с ним на одной кровати, но Любовь Андреевна не согласилась, пообещав поставить для гостя раскладушку в витиной комнате.
Боре нечасто выпадали свободные дни, так что в этот последний свой день в Москве он решил отдохнуть на полную катушку. Витя продемонстрировал ему все свои сокровища, все любимые книги и электронные игры, в которых он оказался куда более подкован, чем его старший приятель. В их игры упорно старалась встрять и подросшая за год Лена, и это ей иногда удавалось, хотя старший брат и нещадно ее гонял. День для Бориса прошел безмятежно, но ближе к вечеру он почувствовал смутное беспокойство. Он не смог бы сформулировать, что именно его тревожит, но вот было какое-то предчувствие, что оставаться здесь на ночь опасно.
– Витька, а ваша штаб-квартира на дереве еще цела? — спросил он приятеля.
– Да! — с охотой откликнулся тот. — Хочешь, пойдем и посмотрим!
– Не надо, — мягко погасил его энтузиазм Борис, но некая мысль у него в мозгу уже запала.
Когда настала пора отправляться спать, Боря сказал Любови Андреевне:
– Я лучше на улице заночую, ну, на всякий случай. Ночь теплая…
Та немного растерялась, но удерживать Бориса не стала. Когда совсем стемнело, Боря незаметно выскользнул из подъезда с гладильной доской, пледом и небольшой подушкой в руках и, крадучись, подошел к дереву, на котором витины приятели по двору соорудили свою «штаб-квартиру», больше похожую на чье-то огромное гнездо. Переправив всю свою поклажу наверх, Боря так уложил гладильную доску, чтобы она опиралась на прибитые к дереву дощечки, служащие в «штаб-квартире» сиденьями, улегся на нее, подложил под голову подушку и укрылся пледом. Ложе было жесткое и неудобное, чтобы уместиться на нем, мальчику пришлось подтянуть колени к животу, но все же спать было можно. Зато его здесь никто не увидит. Старая ковровая дорожка, служащая одновременно потолком и стенами «штаб-квартиры», надежно скрывала от любопытных взоров внутренность сего сооружения.
Пробудился Боря от щебета воробьев, потянулся, размял затекшие за ночь члены, отогнув край ковра, осмотрел окрестности, ничего подозрительного не увидел и спустился с дерева. В квартире Николаевых к нему сразу кинулся с криком Витя:
– А у нас ночью обыск был! Какие-то дядьки тебя искать приходили! Никого не нашли и убрались восвояси!
«Вот так так!» — подумал Борис. «Значит, кто-то видел, как я сюда входил, и поспешил настучать!»
– Да, заявились сюда два мерзавца! — подтвердил вышедший в прихожую вслед за Витей Олег Георгиевич. — Корочки свои мне под нос сунули и очень интересовались, где ты есть. Все углы у нас облазили, даже в платяные шкафы заглядывали, и очень потом удивлялись, куда мог испариться мальчишка! Совсем уже всякую совесть потеряли, работают, как в сталинские времена! Куда катимся?!!
– Ну, значит, мне надо срочно сматываться! — решил Боря.
– Тебя до вокзала не надо проводить? — осведомился Олег Николаевич. — Там, на улице, случаем, никто подозрительный не торчит?
– Да нет вроде, — ответил Боря. — Они меня теперь наверное в других местах ищут. А в витькину штаб-квартиру на дереве заглянуть никто из них и не догадался! Ладно, прощайте! Витька, я тебе напишу сразу, как только приеду в этот Кедринск!
Наскоро позавтракав вместе с Николаевыми и забрав свои вещи, Боря выскочил из квартиры и побежал в направлении станции метро. К счастью, никто его не преследовал.
Встретивший его на вокзале Олесин сильно нахмурился, услышав о ночном обыске.
– Похоже, я их недооценил! Взяли моду втихаря людей брать, засранцы! Ладно, здесь они тебе уже ничего не сделают, а вот семью твоего приятеля наверняка станут теперь донимать, раз уж уверились, что тебя там так хорошо знают, что даже пускают ночевать. Надо предупредить их, чтобы тоже покинули на время Москву. Лучше всего им отправиться в ту же общину. Дай мне их телефон, я сам им позвоню и постараюсь их в этом убедить.