Вздымающийся ад (сборник)
Шрифт:
Я не это имела ввиду. Но в этом мире человек до жен пробиваться вперед, или об него будут вытирать но ты это понимаешь?
Это позиция столичного жителя.
А здесь и есть столица. И после паузы… Зачем же ты сюда вообще приехал?
Хочешь сказать, что здесь мне не место?
Я не об этом, ты прекрасно знаешь. Я только спрашиваю тебя, зачем ты сюда вообще приехал.
Чтобы найти тебя.
Я серьезно.
Ладно. Нат все равно улыбался. Потому что здесь был Бен Колдуэлл, и я хотел работать с лучшим из лучших архитекторов над самым лучшим проектом. Это очень просто.
И ты работаешь, кивнула Зиб. Ну а когда «Башня мира» будет готова, сдана и станет просто ещё одним небоскребом, что дальше? Она замялась. Вернешься в свои горы?
Возможно. Вероятно. Поедешь со мной?
Я была бы там не на месте. Точно так же… она запнулась.
Как я не на месте здесь? Он покачал головой и снова улыбнулся: Ты везде и всегда будешь на своем месте. Ты существо общественное.
А ты?
Нат пожал плечами.
Иногда и сам не знаю, ответил он.
«И ни следа гнева, подумала теперь Зиб. Он никогда не показывает своих чувств. И не то чтобы он был бесчувственным. Нет, он может быть чудесным человеком и ласковым любовником. Но как в остальном, на что намекал Поль Саймон? Нет. Поль ошибается. Поль просто ошибается. Этого не может быть. Так к чему тогда твои сомнения, Элизабет?»
ГЛАВА VI
13. 30–14. 10
Берт Макгроу уже вернулся с обеда в свой кабинет, Поль Саймон, явно чувствовавший себя не в своей тарелке, сидел в низком кожаном кресле для посетителей. «Старик, говорил себе Поль, сейчас как раненый медведь так что лучше вести себя поосторожнее». Он посмотрел: часы.
Уже половина второго, сказал он. И с вызовом добавил: Как вы и приказывали.
Я обедал с Патти, начал Макгроу. Он держал себя в руках, но не имел представления, как долго сможет сдержать желание грохнуть кулаком по столу и заорать.
У меня был ланч с клиентом, сообщил Поль, владел голосом под стать настоящему актеру. Бизне идет неплохо.
В самом деле? Старик взял со стола толстый ков верт копий измененных чертежей, взглянул на него и резко отбросил его так, что тот отлетел Полю на колени. Тог посмотри на это.
Он встал с кресла, подошел к окну и остановился спиной к зятю. Тишину огромного кабинета нарушал только шорох бумаг в руках Поля. Наконец тот сказал:
Ну и что?
Макгроу отвернулся от окна. Он стоял выпрямившие заложив руки за спину.
Ты больше ничего не хочешь мне сказать?
Я тебя не понимаю. Что я должен говорить?
Ты провел эти изменения?
Разумеется.
Почему «разумеется»? Старик повысил голос. Поль потер висок.
Я не знаю, что сказать. Почему я не должен был их проводить?
Потому, ответил Макгроу, что ты не какой–нибудь электромонтер с почасовой оплатой. Когда кто–то говорит: «Сделай так», ты всегда вначале спросишь, как и почему. Так что, Макгроу запнулся, говори честно, как и что.
В голове Саймона внезапно что–то блеснуло.
Я попытаюсь, чтобы это не звучало невежливо, сказал он, но боюсь, тебе это не понравится.
К черту, говори как тебе угодно. Старик уже вернулся в свое огромное кресло и крепко сжал подлокотники.
Ладно, начал Поль. Дело вот в чем. Если кто–то говорит: «Измени здесь», я, как правило, хочу слышать объяснения. Но когда скажет свое слово Иисус Христос, Бен Колдуэлл или его благословенный апостол Нат Вильсон, то я только хватаюсь за пейсы и говорю: «Твоя воля, Господи!» и все сделано. Спрашивать почему, мне и в голову не приходит. Я ответил на твой вопрос?
Макгроу неторопливо произнес:
Перестань задираться как мальчишка. Он посидел молча, задумавшись, все ещё взволнованный. Потом сказал:
Значит ты настаиваешь, что все эти изменения утвердил Нат Вильсон?
На лице Поля читалось удивление.
Ничего другого мне и в голову не приходило. С какой стати?
А поскольку ты видел, продолжал Макгроу, что эти изменения, как оказалось, позволяют тебе то тут, то там немного сэкономить, и в целом все выливается в неплохую сумму, это давало тебе повод не задавать лишних вопросов, не так ли?
Мне кажется, ты сам говорил, что дареному коню в зубы не смотрят. Поль похлопал по бумагам, лежавшим У него на коленях. Если они хотели в своей башне такую проводку и я, как ты говоришь, мог на этом сэкономить, так зачем же мне возражать?
Макгроу не спешил с ответом.
Нат Вильсон утверждает, что он здесь не при чем. Поль переменился в лице, но сказал только:
Понимаю.
Что ты понимаешь, а? Уилл Гиддингс тоже не верит, что изменения подписал Вильсон. И Бен Колдуэлл тоже.
А чему верите вы, дорогой тесть? В кабинете повисла мертвая тишина. Макгроу уставился на свои руки, неподвижно лежавшие на столе.
Я думаю, что ты сам вырыл себе яму. Теперь он глядел Саймону прямо в лицо. Я думаю, что ты или Жулик или болван. У тебя роман с его женой…
Это тебе Патти сказала?
Макгроу сидел молча и по–прежнему глядел на него.
Ладно, через минуту сказал Поль. Это правда. Он развел руками. Ты этого не понимаешь.
Не понимаю. И не прощаю. Теперь в нем неудержимо поднималась слепая ярость. Я старомодный тупой работяга, а ты молодой, ловкий, образованный, из хорошей семьи и все такое, и при этом в тебе что–то воняет, как падаль, что долго лежит на солнце.
Выбирай выражения, я уже от тебя понаслушался…
Ты ещё вообще ничего не слышал, сказал Макгроу. Если посмеешь встать, пока я не кончу, я тебе лову оторву.
Он замолчал. Было слышно только его тяжелое дыха| ние. С трудом он заставил себя не кричать.
Зачем Нату Вильсону затевать эти изменения? Объясни мне. Он с них ничего не имеет. Он архитектор. Он Бен Колдуэлл. Разумеется, главный Бен, но это ничего не меняет. Они оба утвердили проект электрооборудования, сделанный Льюисом. Зачем же Вильсону что–то менять?