Взгляд Бездны
Шрифт:
Алиса прикусила губу, повернулась и села на ступеньку. Глаза её загорелись мрачным зеленым огнем, а щеки полыхнули красным.
— Он и вас… и с вами делал это?
Джек неуютно поежился, но ничего не ответил. Только живот его снова заворчал, словно упрекая Алису в том, что до сих пор пуст.
— Ладно, потом расскажете, если захотите, — вздохнула она, вставая и помогая парню перебраться через узенький шаткий мостик на другую сторону галереи, — пока передохнем и поедим. Если хотите, в конце коридора есть ванная комната, там можно помыться.
— Но у меня нет смены одежды, — Джек грустно
— У меня есть, — сказала Алиса, уменьшаясь и ныряя в замочную скважину. Джек только рот разинул от удивления. Но уже спустя минуту Алиса вернулась и сунула ему в руки чистую смирительную рубашку. Застежки от ремней слабо звякнули. Джек немного испуганно взглянул на Алису.
— Ну… она чистая, — нервно сказала та, — осталась от здоровенной кучи. Остальные Шляпник утащил. Только их и носит. Увеличивает в машине-увеличителе и надевает. Ему идет кстати. Как помоетесь, примерьте, а с застежками мы разберемся.
Через полчаса отмытый до скрипа Джек с трудом натянул рубашку на мокрое тело. Алиса помогла ему засучить рукава и закрепить ремни, обернув вокруг торса. Тот ремень, что полагалось пропустить между ног, они использовать не стали, и Алиса просто срезала его ножом.
— А вам идет, — заметила она, отступив и полюбовавшись на дело своих рук. — Даже больше, чем Шляпнику.
Джек густо покраснел и опустил глаза.
— Идемте, — Алиса кивнула в сторону гостиной, где успела накрыть часть гигантского стола, пока гость мылся. — Я, кстати, нашла те грибы. Ещё осталась пара засохших пышек из цветочной пыльцы, мне утром дала Нэнни, но их можно размочить чаем.
Они сели за стол и в несколько минут уничтожили почти всё, что на нем было. Потом Алиса свистнула, и большой металлический глазайник торжественно протопал через весь стол, позвякивая крышкой. Джек вытаращился на него, вжимаясь в кресло. Алиса кивнула, и глазайник наклонился, разливая чай по чашкам. Затем отошел и присел, согнув железные ноги, пуская пар из носика.
— Да, интересно у вас тут, — заметил Джек слегка севшим голосом. — Это что за чудище? Похоже на чайник.
— Не говорите так, он обижается, — Алиса перегнулась через стол, чтобы погладить питомца по горячему золотому боку. — Это глазайник, чайник с глазом. Мне его оставил Шляпник на всякий случай, и теперь у меня всегда под рукой отличный горячий чай.
Джек вздохнул, явно смиряясь в душе с подобными кошмарами и непонятностями, и скоро на столе перед ним остались лишь несколько крошек. Он оставил только одну булочку из цветочной пыльцы, чтобы сгрызть за утренним чаем.
— Если хотите, мы можем поговорить немножко, — сказала Алиса, когда они выпили весь припасенный чай, и она отправила глазайника за водой. — Из моей комнаты в вашу ведет замочная скважина. Я её сделала, уж не знаю зачем.
— Вы расскажете мне о себе? О том, как всё тут… получилось, — Джек сунул остатки булочки в кармашек на рубашке и поднялся из-за стола.
— Попробую. Хотя не совсем представляю, с чего начать. Вы тоже расскажете… о себе и о том, зачем вам понадобился этот… этот человек.
— Вы про Бамби?
— Про него самого, — Алиса скрипнула зубами. — Расскажете, зачем он понадобился вам.
Джек обхватил плечи руками, словно пытаясь защититься от острого, гневного взгляда хозяйки Ратледжа.
— Ладно, — кивнул он, вздохнув, — идемте, только… только не смотрите так, ладно?
Алиса поднялась из-за стола и вдвоем они поднялись по запасной лестнице на верхний этаж, где располагалась Алисина берлога.
Расположиться на ночлег заняло у Джека всего пару минут. Он с блаженным вздохом вытянулся на старом, провонявшем щелоком и плесенью матраце, и заложил руки за голову.
Алиса задумалась, пытаясь подобрать слова для вопросов. Хотела спросить про Бамби снова, но почему-то вернулась мысленно к началу беседы на Чаепитной поляне.
— Вы говорили, что смыслите в медицине, — сказала она, прислонившись к замочной скважине так, что была видна часть лица Джека, — а почему тогда решили вернуться в Англию?
— Я в основном ухаживал за больными, — заговорил Джек минуту спустя. — Но несколько раз у меня получилось поставить верный диагноз больным, которых не смогли диагностировать другие доктора. Это заметил старый профессор Макалистер и взял к себе. Но его ученику и помощнику доктору Валгро это не понравилось. Он надеялся заполучить место профессора Макалистера, когда тот отправится на покой, а профессор вплотную занялся моим обучением. Он в меня очень верил, говорил, у меня руки настоящего хирурга. Прочил себе в преемники… В общем, однажды я очнулся в лаборатории рядом с мертвым телом моего благодетеля, — по лицу Джека пробежала судорога, — весь в его крови. Мне пришлось бежать. Никто бы не поверил в мою невиновность и в причастность Валгро. Я нашел его в кабинете профессора, где он перетряхивал его книги и ящик стола. Видимо, искал уже подписанное направление в медицинский университет, которое профессор выправил для меня.
Он замолчал, пытаясь справиться с эмоциями. Алиса терпеливо ждала.
— Он увидел меня и ошалел от страха, — бесцветным усталым голосом произнес Джек, — и я ударил его. Сильно ударил, он отлетел к стенке и свалил чайный столик. Потом я ушел… правда, вокруг больницы уже было полно бобби, возможно, Валгро послал кого-то за ними. Я ни в чем уже не уверен.
— И как вы сбежали?
— К счастью у меня было много друзей среди тех, кому я помог. Билли Манли и Скотт Кавендиш, которых я вылечил от лихорадки, помогли мне выбраться из клиники, нашли чистую одежду и стащили у одного из умерших его документы. А Джо Маккерси, которому я помог спасти его маленькую дочку, посадил на корабль и дал еды и денег. Так я и оказался снова в Англии. Правда, в совсем другой Англии. Не той, что покинул год назад.
Он молчал какое-то время. Алиса вздохнула, глядя на его точеный профиль.
— Знаете, вот хоть убейте, но вы не из простых. Есть в вас что-то такое. Манеры, говор. Да всё! Вы не из тех блохастых дворняг, что родились и провели жизнь в трущобах.
— Я ничего не помню из того, что было до встречи с Бамби, — устало произнес Джек. — Пытался вспомнить, но…
— Могу представить, -скрипнула зубами Алиса, — этот негодяй был великий мастер заставлять людей забыть даже собственное имя. Он и меня пытался заставить забыть…