Взгляд с обочины 1. Митрим
Шрифт:
Лагерь возник внезапно. Просто в какой-то момент редкий лесок кончился, и с опушки открылся вид на земляной вал с частоколом, подходящий к самой воде. Брёвна уже успели немного потемнеть.
– Давно вы здесь? – спросил Эндир, пока они шли через поле. Наполовину ожидая, что провожатый уйдёт от ответа. Но тот ничего подозрительного в вопросе не увидел.
– С прошлой весны. Временно укрепились пока. Но лорды уже присмотрели место под настоящий город.
Да, пришельцы определённо не намерены скрываться и сидеть тихо. По меркам лаиквенди
Хуана провожатый отпустил сразу за частоколом, заверив, что дальше сам справится, и пёс тут же умчался куда-то. Там же, у стены, выяснилось, что Эндира уже ждут. Не давешние его знакомые, а их старший брат, Канафинвэ Макалаурэ, второй сын Феанаро, короля нолдор. Что Феанаро привёл сюда свой народ, чтобы отомстить Моринготто (“Морготу”, мысленно перевёл Эндир) за смерть Финвэ, но сам погиб, а его старший сын попал в плен.
О высадке большой армии уже знали в Белерианде. Следы сражений на севере Эндир и сам уже видел, а моряки Кирдана ещё до того рассказывали о большом пожаре в заливе Дренгист. О пожаре его нынешний провожатый не упоминал – но, возможно, просто потому, что дорога до шатра с гербами и флагом заняла не так уж много времени, а подробности высадки не так важно было сообщить, как имя и статус лорда, пожелавшего лично принять гостя.
Помня подозрительность его братьев, Эндир заранее приготовился объяснять, как и зачем здесь оказался, и обстоятельно обсуждать народы Белерианда. Но лорд Макалаурэ удовлетворился примерной картой и непринуждённой беседой о рунах Даэрона. После чего отпустил охотника отдыхать.
***
На разведку камня они, разумеется, пока не поехали. В случайные встречи Куруфинвэ не верил, местным не доверял и не собирался оставлять допрос лаиквендо братьям. Макалаурэ, вон, уже успел с ним поговорить, когда Хуан только привёл охотника в лагерь. И ровным счётом ничего не выяснил.
Так что с утра Куруфинвэ отправил Нинкветинко за гостем, а сына – раздать поручения остальным верным: несколько групп, отправленных в разных направлениях, всяко быстрей найдут все нужные материалы, чем всего одна. Сам же остался в шатре, разглядывая в ожидании примерную карту, которую лаиквендо набросал накануне для Макалаурэ. Озеро на ней было подписано “Митрим”, “серое”. Южный и восточный горные хребты, оба обозначенные “Эред-Ветрин”, смыкались на юго-востоке почти под прямым углом. Южней значились “земли лорда Кирдана” на побережье, “Дориат” в центре с пометкой в скобках “Элу Тингол”. И “лаиквенди” восточней. Элу – это не Эльвэ, часом? Брат того самого Ольвэ, владыки Альквалондэ…
Услышав шаги, Куруфинвэ поднял голову – и кивнул Нинкветинко: впускай.
– Алар, - снова кивнул, дождавшись, когда гость войдёт.
– Как я понимаю, Нинкветинко передал тебе моё приглашение.
– Приветствую тебя, лорд, - поклонился Эндир.
– Я буду рад ответить на твои вопросы.
– Спасибо.
– Куруфинвэ жестом предложил ему кресло с противоположной
– Принеси нашему гостю что-нибудь поесть и выпить.
Нинкветинко коротко поклонился и вышел.
Куруфинвэ ещё раз взглянул на карту, придавленную по краям образцами камня, и поднял взгляд на гостя.
– Насколько я помню, тебя зовут Эндир, так? Это твоё полное имя? Оно что-то означает?
– Это прозвище, - улыбнулся Эндир, садясь.
– Серединный Страж, несущий среднюю стражу.
– Эндэтирно, - медленно проговорил Куруфинвэ.
– Понятно. Меня зовут Куруфинвэ Атаринкэ Феанарион. Пятый сын Феанаро. Старшего сына короля Финвэ.
– Звезда осияла нашу встречу, - Эндир снова слегка поклонился.
Формула знакомства была одна и та же в обоих языках, и понять оказалось несложно, несмотря на все различия. Но это напомнило Куруфинвэ о необходимости говорить короче и проще.
– Тебе знакомо имя Финвэ? Вы что-то знаете о том, как пробудившиеся увели свой народ на запад? – спросил он.
– Сохранились какие-то сведения?
– Конечно, - кивнул Эндир. – Многие из нас участвовали в Великом Походе, многие видели и Великого Всадника. И мы все знаем историю нашего народа от Благих Вод Пробуждения.
– А о том, что происходило в Амане потом, у вас есть сведения? Или вы, как и мы, ничего не знаете о другом береге?
– Некому было рассказать нам, - ответил Эндир.
– Разве что ветрам и птицам из-за моря.
Куруфинвэ кивнул. Отличные новости, хотя и ожидаемые. Если гость не врёт, конечно, и не подослан Эльвэ, который уже знает обо всём случившемся.
– Ты прав, - сказал он вслух.
– Но мы привезли с собой достаточно книг, и если вы захотите что-то узнать, это можно сделать.
– Вначале нам придётся научиться читать на квенья, - заметил Эндир.
– Или переписать ваши книги рунами Даэрона.
Некоторое время они обменивались любезностями. Куруфинвэ говорил, как полезны им будут знания местных в войне против Моринготто, а Эндир в ответ хвалил мастерство пришедших из-за моря и уверял, что скромные знания его народа ничтожны по сравнению с мудростью тех, кто учился у самих валар. По мере разговора слух приноравливался к чужим словам, и понимать становилось легче, даже сложные фразы.
Полог шатра тихо прошелестел, открываясь и пропуская Нинкветинко с подносом, на котором стояло несколько блюд с лепёшками и сушёными фруктами и металлический кувшинчик с горячим отваром. Куруфинвэ недовольно поджал губы, но свернул карту, чтобы поднос уместился на столе, и продолжил, когда Нинкветинко ушёл:
– Это совершенно разные знания, Эндир. Да, нас называют народом мастеров, и мы действительно многое умеем. А мой отец мог потягаться в искусстве с самим Ауле. Но, увы, это всё мало помогает на войне. Нам не с кем было воевать в Амане, многие из нас впервые взяли в руки мечи совсем недавно. У вас, видимо, всё иначе.