Взгляд с обочины 2. Хисиломэ
Шрифт:
– Что, смелости только впятером на одного хватает? – криво заулыбался Тьелкормо, вытирая красные капли с носа и размазывая их по щеке.
Вместо ответа она опять шагнула вперёд, дёргая меч из ножен.
– Верьялле! Прекрати сейчас же! – резко развернулась к ней Арельдэ.
Тьелкормо шагнул тоже, тоже кладя руку на оружие, и Хуан низко, угрожающе зарычал.
– Вы с ума посходили? – Арельдэ решительно стала рядом с Хуаном, разделяя скандалистов. – Уберите оружие! Все! Никто ни с кем не будет драться. Если ты так настаиваешь, - это Верьялле, -
– Он будет очень рад, - буркнула Верьялле, переводя взгляд с Тьелкормо на Хуана. Пёс перегородил подходы к нему и теперь доброжелательно скалился – пока без угрозы, предупреждающе, приподнимая верхнюю губу на каждое движение чужих охотников в их сторону. Только Арельдэ пустил стать рядом.
– А что, давай поговорим.
– Тьелкормо зло кинул меч обратно.
– Если его устраивает такое поведение дозорных, то нам об этом в любом случае стоит знать. Чтобы в следующий раз приезжать в гости в полном боевом порядке!
На этом споры временно утихли, и разъезд в хмуром молчании повернул в лагерь, отведя дорогому гостю место в центре, чтобы не заблудился. Дорогой гость (по-прежнему красуясь венком на голове) с видом оскорблённой невинности промокал платком разбитый нос, гордо игнорируя обеспокоенные взгляды Арельдэ и неприветливые – всех остальных. Звать собственное оставленное на границе сопровождение он, поразмыслив не стал. Он рассчитывал быстро поговорить с Нолофинвэ, быстро добиться наказания для Верьялле и быстро вернуться обратно, ещё до того, как братья успеют заинтересоваться, куда он пропал и вернётся ли к ужину.
А потому можно обойтись разговором с Малторнэ: верные хватятся его куда раньше, чем братья.
(о) Эти младшие дома последние мозги растеряли! – принялся бушевать Тьелкормо, как только он отозвался и спросил, когда ждать возвращения.
– Ну если они так настойчиво просят ссоры, то скоро допросятся!
(о) Эй, эй, что случилось-то?
– Малторнэ спрашивал пока что спокойно и немного рассеянно, слыша, что лорд не ранен и ни от кого не отбивается. Только немного кипит праведным гневом, но это не так опасно.
– Ты поругался с Арельдэ?
(о) Арельдэ? – удивился.
– Да нет, при чём тут она. Просто их дозорные идиоты. Налетели и сходу начали оскорблять!
Малторнэ сочувственно покивал и деловито осведомился:
(о) Тебе нужна помощь?
(о) Да ну, ещё не хватало в самом деле драку устроить. Я с Нолофинвэ поговорю, пусть он приструнит своих безголовых подчинённых. И поеду обратно.
(о) Ну хорошо, - с сомнением протянул Малторнэ.
– Мы подождём.
Тьелкормо бездумно кивнул и вернулся в реальность.
Убедившись, что он смирно разговаривает с кем-то и скандалить не рвётся, Арельдэ приотстала вместе с Верьялле, сначала выспрашивая у неё что-то, а потом сердито ей выговаривая. Спорить та не спорила, но бросала на Тьелкормо взгляды, далёкие от раскаяния.
Остаток дороги прошёл спокойно, а вот в лагере младших домов всё пошло совсем не так гладко, как представлялось
Во-первых, вместо Нолофинвэ его встретил Турукано с требованиями объяснить, что феанарион делает по эту сторону границы, и вместо обещаний приструнить зарвавшихся дозорных Тьелкормо получил только ещё один скандал. Урезонить их, несмотря на попытки, Арельдэ не удалось, и всё кончилось тем, что она утащила гостя перекусить и отдохнуть, пока вернётся Нолофинвэ. Тьелкормо всё ещё надеялся добиться от него справедливости, так что не возражал, а Хуан и вовсе не против был пособирать новые запахи на старом месте. Громкие споры двуногих его беспокоили гораздо меньше, чем недавняя неудавшаяся драка. Двуногие всегда спорили, он привык.
А пару часов спустя, поняв, что порядком надоевшее ожидание затягивается, Тьелкормо решил всё-таки сообщить братьям – и сказать верным, чтобы встречали отряд с южного берега.
Куруфинвэ мигом оценил его настроение и отозвался в тон:
(о) Выкладывай.
(о) Второй дом меня не отпускает! – возмущённо пожаловался Тьелкормо.
– Сказали ждать Нолофинвэ и даже не говорят, когда он вернётся!
(о) Что ты делаешь во втором доме?
(о) Ну что я тут делаю? Я поехал к Арельдэ!
(о) Что?.. Мог бы мне сказать!
(о) Зачем? Позвать с собой? Слушай, они вконец обнаглели! Дозорные на меня накинулись, как будто они с нами воюют, а не с Моринготто! Я что, шпионить за ними приехал, что ли? Требовали оружие сдать, представляешь?
(о) И чего они хотят от тебя?
(о) Чтоб я знал! Я сказал, что поговорю с Нолофинвэ и они все по шее получат за такое хамство. А Нолофинвэ нет в лагере, зато есть Турукано!
(о) Понятно, - многообещающе заключил Куруфинвэ. – Мы скоро будем.
(о) Давайте быстрей!
Через четверть часа Куруфинвэ уже говорил с Макалаурэ, а через час они с отрядом выехали из лагеря.
***
На ужин давали холодную кашу с не менее холодным мясом, от которого опоздавшим остались самые костлявые и жилистые куски. Ещё каких-нибудь полтора часа назад всё это было вполне горячим и, вероятно, даже вкусным, но Тьелперинкваро, как обычно, посчитал, что заканчивать эскизы не на пустой желудок – дурной тон и пустые капризы. И неважно, что дело вроде бы не сильно срочное, а Куруфинвэ так и вовсе уехал куда-то без объяснений, да так и не вернулся до сих пор.
Тинто подозревал, что Тьелперинкваро-то как раз знает, куда его отец сорвался и когда вернётся, но осторожных наводящих вопросов он упрямо не понимал, а на прямой ответил, что всех подробностей не знает и сказать ему нечего.
Это было ещё днём. Теперь уже стемнело, и время ужина тоже, на самом деле, прошло. Тинто без энтузиазма поковырялся в котелке большой деревянной ложкой, потыкал ножом мясо с застывшим и уже твёрдым жиром и обернулся к лорду:
– А знаешь что? Давай к маме зайдём? Я уже дня три не заглядывал, и тебя она давно не видела.