Взгляд василиска
Шрифт:
Все это время ни один японский перворанговый корабль не появлялся рядом с Порт-Артуром и лишь изредка мелькавшие миноносцы напоминали о том, что война продолжается. Впрочем, как оказалось, пассивность врага была лишь кажущейся. После разгрома корпуса Засулича, японское командование стало перед дилеммой: Развивать ли наступление вглубь Маньчжурии или двинуться вдоль побережья к русской военно-морской базе. Поскольку доставлять подкрепления и припасы по корейским дорогам было крайне неудобно, предвоенным планированием была предусмотрена высадка крупных десантов на китайском побережье. Очевидно, японский генштаб предполагал, что русский флот к этому времени будет заблокирован в своей базе, однако возросшая активность последнего поставила на их планах жирный крест. Было очевидно, что любая подобная попытка может быть легко парирована Порт-Артурской эскадрой, и потому чревата разгромом. Тем не менее, что-то было нужно делать, и японцы решились высадить тактический десант в Дагушане. На флот была
Один из таких отрядов, бывшим в отличие от остальных конным, смог даже перевалить через перевал и обозначить угрозу станции Ташичао, гарнизон которой был крайне невелик. Имея крайне преувеличенное мнение о японских силах, начальник этого гарнизона был готов оставить станцию и отступить. Говорили даже, что был отдан приказ об уничтожении имущества и порче путей, лишь по счастливой случайности не выполненный. Положение спас командовавший Уссурийской конной бригадой генерал-майор Самсонов. Получив сведения о прорыве вражеской кавалерии, он немедленно выступил вперед с Нерчинским казачьим полком и в яростной схватке начисто истребил весь отряд противника. Молниеносному успеху особенно способствовало вооружение казаков пиками, против которых не смогли выстоять японские кавалеристы, имевшие только сабли.
Все же известия о том, что неприятелю удалось перерезать железную дорогу, довольно широко распространились, и лишь через несколько дней стало ясно, что эти слухи безбожно преувеличены. Поскольку то, что рано или поздно Порт-Артур будет отрезан от основных сил, было ясно с самого начала войны, эти новости не произвели на гарнизон крепости и экипажи эскадры удручающего впечатления. Бодрому настрою способствовал так же указ государя императора о награждениях отличившихся в последних боях. Николай Александрович в этот раз не поскупился на награды и проявил истинную щедрость к героям войны. Перечислить всех отмеченных нет никакой возможности, скажу лишь, что Волчанский не только получил орден святого Георгия, но стал еще и кавалером Белого Орла, а его броненосец украсился георгиевским вымпелом. Лейтенант Рощаковский за проявленную храбрость стал не только георгиевским кавалером, но флигель-адъютантом, что, принимая во внимание его молодость и звание, было совершенно беспрецедентно. Рейценштейн за налет на Чемульпо стал, наконец, контр-адмиралом, а Иессену за "Бойню на Эллиотах" и "Сражение в Восточно-Китайском море", помимо всего прочего, на эполеты прилетел второй орел [89] . Эссен и великий князь Алексей Михайлович были награждены золотым оружием с надписью "За храбрость", причем у великого князя сабля была с бриллиантами. Так же их обоих повысили в чине, приведя, таким образом, в соответствие с занимаемой должностью. Не были обойдены наградами и прочие участники, а на отличившихся матросов просто пролился дождь из крестов. На "Ослябе" награждение нижних чинов производил лично командир. Вручая награду Алеша, старался припомнить имя каждого из своих подчиненных и сказать при этом что-нибудь приятное или ободряющее. Матросам было лестно внимание, и они отвечали великому князю с искренней приязнью. Наконец награды были вручены, но командир не торопился закончить церемонию. Угрюмов, сверкая новеньким Станиславом с мечами, вопросительно взглянул на него, но Алеша с непроницаемым лицом кивнул стоящему рядом Рощаковскому.
89
То есть, произведен в вице-адмиралы.
– Шкипер Селиверстов!
– выкрикнул лейтенант.
Вперед вышел, прячущийся до поры на "шкентеле [90] " лоцман и немного недоуменно уставился на великого князя. Тем временем, Рощаковский зачитал приказ с описанием подвига и Алеша вручил моряку большую серебряную медаль "За храбрость" на георгиевской ленте.
– Поздравляю Никодим Матвеевич, - пожал он ему руку и тихонько добавил, - а вступил бы в службу, получил бы орден.
– Да на что мне, - отозвался растроганный моряк, - староват я уже для классного то чина. А за почет, спасибо, ваше императорское...
90
Оконечность строя. (Жарг.).
– Тебе спасибо, если бы не вы с Рощаковским, куда больше крови пролилось в последнем деле!
Лоцман вразвалочку вернулся на свое место, а лейтенант вызвал еще одного награжденного.
– Вольнонаемный Хомутов!
Изнывающий от долгого стояния в строю Ванька даже не понял, что его зовут, пока Архипыч не ткнул его в бок.
– Заснул, тля худая? Ну-ка шагом марш вперед!
Растерянный кофишенк неловко вышел из строя, начав не с той ноги, да еще и едва не запнулся, подходя к великому князю. Алексей Михайлович так строго посмотрел на него, что у мальчишки похолодело сердце и по коже табуном промчались мурашки. Не слыша, как зачитывается приказ, парень во все глаза смотрел на своего хозяина, не понимая чего тот от него хочет. Наконец, Рощаковский замолчал, а командир наклонился к Ваньке и что-то приколол ему на голландку [91] .
91
Матросская рубашка с синим форменным воротником.
– Носи с честью, Иван, - сказал он ему и, наконец, улыбнулся уголками губ.
Скосив глаза, мальчишка увидел, что на его груди красуется малая серебряная медаль "За храбрость" и расплылся в растерянной улыбке. Как вернулся в строй он не помнил, и лишь только голос несносного Архипыча вернул кофишенка в реальность.
– Ирой, едрить твою через якорь! Ну, разве моряки эдак ходят? Опозорил меня на старости лет, тля худая. Ничего-ничего, я тебя маршировать-то выучу!
Глава 17
Помимо всего прочего, "Бойня за Эллиоты" значительно увеличила количество раненных в госпитале, где служила Мила. Работы сразу прибавилось, и девушка совершенно перестала бывать дома. Единственным связующим звеном с семьей оставался Сережа. Хорошо воспитанный, приветливый мальчик скоро полюбился и раненым и персоналу. У раненных довольно мало развлечений, а потому готовый написать письмо или прочитать "Новый край" гимназист, был как находка. Впрочем, порт-артурская сплетница, как называли все эту газету, не пользовалась особой популярностью. И тогда Сережа стал приносить с собой книги и читать их матросам. Подобные чтения пользовались неизменной популярностью у нижних чинов. Большинство из них были неграмотными в своей массе вчерашними крестьянами и даже не подозревали, что в их стране есть великая литература. Он читал им "Вечера на хуторе близ Диканьки" и благодарные слушатели с восторгом внимали приключениям гоголевских героев. Затем наступил черед "Евгения Онегина", но шедевр классика не вызвал большого успеха.
– То о господах, - пожав плечами, говорили они, - нам бы чего попроще...
Беда была еще и в том, что библиотека Егоровых была, не слишком велика, но тут гимназиста выручила Лидия Чарская. "Храбрая дружина" или приключения Пелагии, были ближе к простым людям, чем любовные переживания помещиков. Чтения, набиравшие все большую популярность, вызвали даже определенные опасения у госпитального начальства. Однако убедившись, что ничего запрещенного молодой человек нижним чинам не читает, чиновники от медицины успокоились. Кто-то, впрочем, счел своим долгом донести обо всех этих делах жандармам, так сказать, на всякий случай, но разрывающийся на части Микеладзе, велел не докучать ему ерундой.
В тот день, в госпиталь прибыло морское начальство во главе с адмиралом Иессеном. Карл Петрович со свитой обошли все палаты, награждая отличившихся и желая им скорейшего выздоровления. Сопровождавший адмирала великий князь, узнал Сережу и приветливо ему кивнул, наполнив сердце мальчишки гордостью. Впрочем, случившийся рядом начальник госпиталя Суботин сделал страшные глаза, и гимназист поспешил ретироваться. Выйдя из здания, он собирался было идти домой, как вдруг глаза его наткнулись на "старого друга". Несносный слуга Алексея Михайловича сидел на козлах, а на груди его блестела медаль. Выдержать это зрелище было выше сил человеческих, и Сережа невольно сделал несколько шагов к своему неприятелю. Однако тот, увидев гимназиста, не стал его задирать, а лишь кивнул поздоровавшись. Мальчишке ничего не оставалось, как ответить ему тем же.
– Здравствуй, - невольно вырвалось у него.
– Здорово, - не стал чиниться Ванька и спрыгнул с козел на землю.
Ребята некоторое время постояли друг против друга, обмениваясь взглядами.
– Это что?
– не выдержал первым Сережа.
– Медаль, - правильно понял тот его вопрос.
– Давеча награждали всех кто с их благородием лейтенантом Рощаковским на авантюру ходил. Ну и меня тоже.
– Тебя взяли на авантюру?
– изумился гимназист, как и все порт-артурцы хорошо знавший значение этого слова.