Взгляд ястреба
Шрифт:
— Рада познакомиться с вами, миссис Роун Игл.
Айрин Роун Игл посмотрела на сына и перевела взгляд на Карли.
— Мне тоже приятно познакомиться с вами, мисс Кирквуд, — ответила она, хотя ее тон явно не соответствовал словам. — Зейн…
— Где нейхо?
— Ему пришлось уехать в Джорджию.
Зейн перевел взгляд на Карли.
— Отец работает водителем грузовика в одной компании, занимающейся заготовкой древесины, — объяснил он.
— А-а-а.
— Зейн! — с явным нетерпением повторила его мать.
— Хорошо, хорошо. Карли, может быть, ты пойдешь с моей матерью? Мне нужно переодеться.
Карли взглянула на Айрин Роун Игл и почувствовала, что его предложение обрадовало мать Зейна не больше, чем ее.
Они пошли к футбольному полю, где выступали танцоры. По пути стояли несколько киосков, в большинстве из них были представлены ремесленные изделия коренных американцев: куклы, цепочки для часов, опахала, флейты, ножи и даже топорики.
Трибуны были заполнены зрителями. Скамьи окружали поле. Айрин Роун Игл подняла одеяло, лежавшее на скамье, и они сели.
Прошло несколько минут, и на поле вышли участники традиционного танца мужчин. Карли, затаив дыхание, рассматривала фантастические костюмы. Она не сразу узнала Зейна. На нем был какой-то длинный пушистый головной убор, белая рубашка с длинными рукавами, нагрудник, кожаные штаны ниже колен, турнюр из перьев и краги. Вокруг колен на кожаных ремешках висели колокольчики. Короткое ожерелье охватывало шею. На щеках были зигзагами начертаны желтые полосы. В одной руке он держал веер из перьев.
Вскоре забили барабаны, и танец мужчин начался.
Наблюдая за Зейном, Карли забыла обо всем на свете. Ничего более завораживающего ей не приходилось видеть. Он казался чужим, пугающим и невероятно сексуальным. Его легкие шаги сопровождались перезвоном колокольчиков. Движения рассказывали, как воин охотится, выслеживает зверя или бьется с врагом. Когда танец закончился, танцоров, покидавших поле, приветствовали аплодисментами. Карли улыбнулась, увидев, что Зейн направляется к ней.
— Ты был великолепен, — сказала она, вставая.
— Спасибо, — он посмотрел на мать. — Как у меня получилось?
— Лила васте.
Наклонившись, Зейн поцеловал мать в щеку.
— Спасибо, Ина. Мне нужно переодеться.
— Разве ты не будешь больше танцевать? — разочарованно спросила Карли.
— Нет. Я приехал, чтобы поддержать школу. Учащиеся зарабатывают деньги на новую школьную форму. Пойдем, перекусим что-нибудь. Ина, ты пойдешь с нами?
— Нет. Сейчас будет танцевать Линда Три Пера, и я обещала ей, что буду здесь.
— Хорошо. Может быть, мы увидимся позже. Скользнув взглядом по Карли, Айрин Роун Игл кивнула.
— Может быть.
Зейн сжал руку Карли.
— Я переоденусь и сразу вернусь.
— Хорошо.
— Мне кажется, я не понравилась твоей маме, — заметила Карли, когда Зейн вернулся. — Потому что я не дакота?
— Я уверен, что ты ей очень понравилась. Просто она стесняется незнакомых людей.
У Карли были сомнения на этот счет, но она не стала спорить.
— Что это? Жареный хлеб? — спросила она, указывая на вывеску неподалеку.
— Именно то, что написано. Хлеб, который хорошо зажарен.
Зейн подвел ее к прилавку, над которым висела вывеска: «Индейские такое», и заказал два такое и две кока-колы.
Индейские такое оказались жареным хлебом с начинкой из говядины, бобов, салата, измельченного сыра, кусочков помидоров и лука.
— Итак, — сказал он, кивнув на поле, — что ты об этом думаешь?
— Мне очень понравилось. Если ты не возражаешь, я бы с удовольствием посмотрела еще.
— Конечно! Пойдем.
Они нашли себе место на трибуне. Карли была в восторге. Она посмотрела танец с обручем, танец влюбленного мужчины, танец одеяния, танец оленьей кожи, танец колокольчиков. Исполнялся даже танец тыквы. Все они были очень выразительны.
И, как всегда, Карли остро чувствовала присутствие Зейна. Когда она встречалась с ним взглядом или касалась его руки, ей казалось, что ее сердце бьется в унисон с барабаном.
Потом они бродили по киоскам, и Зейн купил ей ожерелье с маленьким бирюзовым орлом.
День клонился к вечеру, когда они попрощались с его матерью и покинули поле.
— Мне жаль, что я ей не нравлюсь, — призналась Карли, когда они шли стоянке. — У меня такое чувство, что твоя мать была бы более довольна, если бы встречался с Линдой… как ее там зовут…
— Но мне не нравится Линда, как ее там зовут, — возразил он, сухо усмехнувшись. — Мне нравишься ты.
Карли улыбнулась ему.
— Ты мне тоже нравишься.
Они обменялись взглядом, от которого Карли бросило в жар.
Когда они подошли к грузовику Зейна, он сорвал с лобового стекла рекламный листок, быстро прочитал его и посмотрел на Карли.
— Ты спешишь домой?
— Нет. А что?
Он взмахнул листком.
— Здесь неподалеку проводится аукцион. Боб Мерфи выставил несколько своих лошадей. Хочешь посмотреть?
— Конечно!
Через сорок минут они добрались до скотопригонного двора. Карли с любопытством оглядывалась, когда они проходили мимо загонов, заполненных лошадьми и ослами.