Взлет и падение ДОДО
Шрифт:
Он замотал головой даже раньше, чем я закончила фразу.
– Нет. Нельзя оставлять бумажный или электронный след. Ты должна ногами прийти в какое-нибудь ведьмовское место и порасспросить, ничего не выбалтывая сама.
Я еще не успела ответить, как он повернулся к Ребекке.
– Не хотите помочь Стоукс в поиске ведьм? – спросил он тоном (для Тристана) почти вкрадчивым.
– Я здесь ради Фрэнка, – ответила она. – Я не солдат вашей армии, мистер Лионс.
– Ладно, – ответил Тристан после недолгого молчания. Затем внезапно просветлел и широко улыбнулся. – В общем, Стоукс, ведьмы за тобой.
– Что за ерунда, Тристан? Как можно
– В Японии по сей день существуют цукимоно-судзи, – заметил Ода тоном светской беседы. – Колдовские династии. Считается, что магические способности передаются по наследству – по женской линии. Не знаю, какую магию они себе приписывают, но традиция жива. – Он чуть улыбнулся. – Быть может, если искать среди потомков ведьм, вы найдете ведьму, которая ждет вас с помелом.
– Забавно, – сказала Ребекка. Когда мы с любопытством повернулись к ней, она без особого энтузиазма пояснила: – Мою прапрабабку повесили в Салеме во время процессов над ведьмами. Фрэнк находит это колоритным.
– Салем не считается, – ответила я. – Это была массовая истерия, вызванная спорыньей.
– Верно, – ответила Ребекка тем тоном, которым говорят «ну да, конечно», и покосилась на мужа.
– Но Салем – эпицентр современного американского ведьмовства, – сказал Тристан.
– Это просто коммерческая замануха для туристов. И вообще, что именно мне искать? – допытывалась я.
– Если там действительно были ведьмы, – предположил Ода-сэнсэй, – возможно, кто-то из нынешних жителей ведет от них род и сохраняет какие-то ритуальные элементы, даже если магия не работает. У цукимоно-судзи, вероятно, дело обстоит именно так.
– В Салеме нет никаких потомков ведьм, потому что, как я сказала, в Салеме изначально не было ведьм, – настаивала я. – Если нам нужно ведьминское отродье, лучше поискать в местах вроде Нового Орлеана.
Тристан задумался.
– Поищи пока в Салеме. Если ничего не найдешь, может, я отправлю тебя в Новый Орлеан.
Вот так просто! И командировочные, каких бы я в жизни не получила, работая у Блевинса!
– На деньги налогоплательщиков? Я не в осуждение. Просто интересуюсь.
– Засекречено, – ответил Тристан и подмигнул.
В которой происходят конструктивные подвижки
Тристан временно передумал отправлять меня на охоту за ведьмами, пока у нас нет работающей камеры, в которую их поместить. А поскольку делать мне было нечего, а я проболталась, что ходила на занятия в школьной мастерской (один семестр), он объявил меня своим адъютантом в кампании по грядущему переустройству офиса.
В следующие несколько недель офис, каким я его знала, исчез. Еще до покупки здания Тристан с помощью кувалды и сабельной пилы произвел в нем изменения, на мой тогдашний взгляд, вполне существенные. Он усовершенствовал искусство смотреть в стену: теперь он обводил ее взором, весело объявлял, что она не несущая, и приговаривал ее к смерти. Таким образом, за время моей работы здесь офис ДОДО втрое увеличил свою первоначальную площадь, а некоторые его стены уже были помечены к сносу, как только соседние
«Департамент обрушения долбаных офисов», – все, что я смогла сказать, когда в следующий раз вошла в здание после нашего военного совета за чаем в доме Фрэнка и Ребекки. Прошло менее суток, но Тристан, похоже, все эти двадцать с чем-то часов ходил по зданию с баллончиком зеленой флуоресцентной краски, помечая стены, двери и другие архитектурные детали словом «СНОС», а когда краски осталось мало, просто косым крестом. В центре здания был общий для всех арендаторов конференц-зал. Тристан сдвинул длинный стол к стене, пометил косым крестом, потом нарисовал большой квадрат прямо на ковровом покрытии и перечеркнул его по диагоналям. Молодые бородатые технопредприниматели потерянно брели по коридорам, вынося компьютеры, принтеры, ультрасовременные кофеварки и мини-футбольные столы. Словно цифровые бомжи, они грузили свои пожитки в «сайоны» или прокатные грузовики и уезжали в неприветливый бостонский рынок недвижимости.
– Ты собираешься… э… убрать практически весь пол конференц-зала? – спросила я.
– Конференц-зала не будет, – ответил Тристан. – ДОДО обойдется без конференций и «Пауэрпойнта».
– Нимало не сомневалась, – сказала я.
Он уже смотрел мимо меня на стену, где висел большой плоскоэкранный монитор. Что-то в его лице подсказало мне, к чему идет дело.
– Не несущая? – предположила я, оборачиваясь через плечо.
Тристан обошел меня, поднял баллончик кислотно-зеленой краски, точно статуя Свободы – факел, встал на цыпочки и провел линию наискосок через всю стену, прямо через монитор. Нарисовав вторую диагональ, он объявил:
– Нам нужен прямой проход для танков от разгрузочной эстакады досюда.
– Вижу, ты занят, – сказала я, – и не хочу мешать творческому процессу. Просто заберу все мои переводческие записки домой, пока ты не выкрасил их зеленым.
– Помни, что надо соблюдать… – начал он.
– Режим секретности, – закончила я. – Помню.
Я добралась до той части здания, где все начиналось. Ода был здесь, сидел на большом синем фитболе перед самым большим компьютерным монитором, какой я видела в жизни, и пристально разглядывал крохотный виджет в пользовательском интерфейсе какой-то программы – надо думать, что-то для проектирования. Рядом лежал его сотовый (первый в жизни), только что купленный Тристаном, и стояла пиала пенистого зеленого чая. Маття. От чая исходил пар, наполнявший комнату свежим, но резким ароматом. Его явно только что приготовили. В коридоре, в женском туалете, зашумела льющаяся из крана вода. Я догадалась, что Ребекка там, моет посуду. Я вытащила из шкафа две папки с надписью «НЕСЕКРЕТНО. ПЕРЕВОДЫ» и пошла к ней. Она разложила на раковине свои венчики и другие принадлежности для маття.
– Травы, – сказала я.
Она подняла взгляд и посмотрела на меня в зеркало.
– Просто подумала, – добавила я.
– Что травы?
– Ведьмы на них помешаны.
– Знакомый стереотип, – заметила она и продолжила вытирать принадлежности для маття.
– Он основан на реальности. Все наши исследования на это указывают. – Я встряхнула папками, словно это могло придать моим словам убедительности. – Я подумала про них, когда ощутила аромат чая. Запахи очень действенны.
– Да, – сухо ответила она. – Так что, возможно, вам стоит рекрутировать потомков знаменитых парфюмеров или изготовителей благовоний, а не тех знаменитых не-ведьм, которых повесили в Салеме.