Взлёт разрешаю!
Шрифт:
Мы запускаемся, а рядом стоит грузинский борт и тоже собирается улетать. Вот, что я услышал.
– Вильнюс руление, 65820, разрешите запуск.
– 65820, Вильнюс руление, у вас допуск ОВИ есть?
– Минуточку.
Ну, я думаю, что понятно, что экипаж должен знать, какие допуски у него есть, тем более что туман был уже сильным. Однако мы уже заканчиваем запуск, но грузинский экипаж так и не раскрыл Тайны о его допуске к ОВИ.
– Вильнюс руление, 65820, разрешите запуск.
– 65820, Вильнюс руление, у вас допуск ОВИ есть?
– Минуточку.
Мы уже порулили.
– Вильнюс руление 65820 разрешите запуск.
– 65820, Вильнюс руление, у вас допуск ОВИ есть?
– Слюшай, какой ОВИ мы в Тыбилисо летим!
Пока ты летишь, расходуется топливо, а следовательно уменьшается масса самолёта. Это влияет на расположение центра тяжести.
А масса самолёта может быть без груза, а может быть и максимальной. Масса самолёта + Масса топлива + груз. Но эта сумма не должна быть больше возможности самолёта взлететь, даже если откажет один из двигателей.
Конечно, никому и в голову не придёт взлетать на неисправном самолёте, однако, может быть, что двигатель возьмёт и откажет на разбеге.
Казалось бы, что надо взлёт прекращать. А если он отказал, когда полосы не хватит, чтобы остановится. Тогда надо взлетать.
Именно поэтому и рассчитывают такую скорость, называемую Рубеж.
Если отказ двигателя происходит до этого Рубежа, то взлёт прекращают и полосы хватит, а если отказ происходит после Рубежа, то взлёт продолжают. Полосы не хватит, поэтому и взлетают. Конечно, летать с одним двигателем неприятно.
Этот Рубеж будет зависеть от длины полосы, массы самолёта и атмосферных явлений.
Чем полоса длиннее, тем лучше. Чем самолёт тяжелее, тем хуже. Атмосферные явления могут так влиять, как если ваш самолёт перегружен. Это высокая температура и ветер, который дует по полосе. Стараются взлетать против ветра. Это делается для того, чтобы ветер не вычитался, а прибавлялся к потоку, который обтекает крыло. При этом будет расти подъёмная сила.
Как-то мы сидели в Батуми. Уже лететь, отбиваемся от перевозок. Говорят, что всего-то этот тюк весит 20 килограмм, но я эти 20 килограмм даже от земли оторвать не мог. Жара под 30, но ветерок гнёт пальмы к морю. Нам можно взлетать с попутным ветром 5 метров в секунду. 5 метров, это, когда листья на деревьях шевелятся, но когда деревья гнутся устойчиво в одну сторону, то это явно больше 5!
Мы уже запустились и выруливали. Только бы взлететь! Самолёт начал катится. Скорость росла плохо. Уже половина длины полосы, а у нас только 200.
Полоса уже кончалась, но скорость всё-таки достигла 270 Взлетели. И вот уже чистое крыло и только стучит в висках…
Это было в страшные времена, когда разрушили Советский Союз и мерилом всего были деньги.
А вот совсем неприятная история случилась с моим командиром давным- давно.
Взлетали в Краснодаре со старой полосы 05, длина которой чуть больше 2000 метров, температура под 30 жары и лишь самолет оторвался, как птички попадают в двигатель. Происходит отказ двигателя, а высота всего метров 20.
Самолёт высоту не набирает. Скорость не растёт, шасси и закрылки не убраны. То есть сопротивление воздуха максимальное, а качество соответственно минимальное (отношение коэффициента подъёмной силы к коэффициенту лобового сопротивления или же, чтобы легче представить, аэродинамика в данный момент, чуть лучше кирпича).
Казалось бы, надо убрать шасси. Но при этом откроются замки створок, и сопротивление ещё возрастет, а скорости-то нет.
Впереди пашня, а за пашней водохранилище. Была уже мысль сесть на это водохранилище. Над пашней всегда восходящий поток, и вправду, самолёт пошёл чуть-чуть вверх. Этого было уже достаточно, чтобы убрать колёса. Скорость сразу стала расти, можно и высоту слегка набрать, вот уже и 120 метров. Можно и закрылки убирать.
Когда закрылки убирают, то происходит уменьшение подъёмной силы и самолёт слегка просаживается, поэтому и убирают закрылки на высоте не менее 120 метров и строго определённой скорости, для Ту-134 не менее 330 километров в час.
Конец ознакомительного фрагмента.