Взлом
Шрифт:
– И чего она собаку и незнакомых мужиков в дом тащит? Ненормальная, что ли… – пробубнил дворник, успевший стащить с себя куртку. И, осматриваясь, ровно как пёс до этого, направился на кухню, расположенную справа от коридора.
– Согласен, это немного странно, – себе под нос пробурчал Пётр Михайлович и проследовал за дворником.
Там уже гудел включённый чайник, а сам Дмитрий сидел на корточках посреди кухни и гладил собаку, которая в свою очередь не сводила преданных глаз с тарелки, стоящей на столе и накрытой
Пётр поставил на пол свою сумку и сел на стоящий рядом стул.
– Дмитрий, – окликнул Пётр, – я правильно запомнил?
– Да, – кивнул дворник и встал, чтобы открыть дверцы шкафчика в поисках чашек для чая.
«Как у себя дома роется», – недовольно подумал Пётр Михайлович, а вслух, разумеется, сказал другое:
– Я краем уха слышал, что ты про каких-то демонов говорил…
– А, – отмахнулся Дмитрий и, не поворачиваясь, буркнул: – Ты, что ли, до белой горячки не допивался?
– Как-то не доводилось, – так же недовольно пробурчал Пётр.
– Так кем ты, говоришь, работаешь? – взглянув на стоящий рядом со стулом кожаный саквояж, спросил Дмитрий.
– Терапевтом, – как-то нехотя ответил Пётр.
– О, слушай, – оживился мужчина, – а у тебя там, случайно, капельницы нет? Что-нибудь бы от похмелья… – потерев грудь и сморщившись, словно лимон откусил, с надеждой в тёмных водянистых глазах спросил он.
– Нет, ничего такого не брал, – задвинув ногой сумку под стул, развёл руками терапевт.
– Жаль, – пристальным взглядом буравя врача, протянул дворник. – Тогда, может, посмотришь, что у меня там… – не теряя надежды, выпалил он и стал стягивать с себя серый затёртый свитер прямо с футболкой, при этом повернувшись спиной к Петру и выгнув дугой позвоночник. – Видишь, что там за фигня чешется? Может, прижечь чем?
На спине дворника краснело какое-то нездоровое пятно размером с теннисный мяч. Пётр брезгливо скривился и, вскочив со стула, поспешно отошёл к дверям.
– Ну, что там? – нетерпеливо спросил дворник из недр своего свитера.
«Твою ж мать», – уныло подумал Пётр. Обрабатывать болячки какого-то мужика ему совсем не улыбалось. Благо из комнаты, в которой скрылась хозяйка квартиры, раздался душераздирающий вопль, медленно переросший в поток нецензурной лексики. Мамы обычно такое не произносят. Пётр вообще сомневался, что кто-то из людей знал столько разнообразных метафор и слововыражений, но… как говорится, всё возможно.
– Что там? – натянув обратно свитер и вылетев в коридор мимо растерявшегося терапевта, прохрипел дворник. За ним, заливисто лая, пронёсся пёс.
Пётр заспешил следом, но вся переполошённая компашка затормозила в коридоре, узрев возникшую на пороге комнаты взъерошенную женщину. Та осмотрела присутствующих лихорадочно горящими глазами и, закатав рукава старого растянутого свитера, прошла сквозь толпу, не сказав ни слова.
– А что случилось-то? – спросил увязавшийся следом за Катей дворник.
Женщина ничего не ответила, молча открыла угловой шкаф и, встав на цыпочки, достала с верхней полки бутылочку с прозрачной жидкостью. Следом за этим поставила на стол рюмку и, открыв бутыль, налила до краёв. Запах водки разлился в воздухе.
Отставив бутылку в сторону, Катя стояла и задумчиво смотрела на рюмку. Чёрт знает, может, действительно поможет? Помнится, в прошлый раз ей полегчало как раз после того, как Костя заставил выпить. А после увиденного Катя вдруг осознала, что любые средства хороши, лишь бы уже прошло…
Резко выдохнув, женщина опрокинула рюмку, выпивая всё до капли, потом крякнула и, скривившись и зажмурившись, уткнулась в рукав свитера.
– Так всё-таки видишь… – подытожил Дмитрий и, потянувшись, взял бутылку, налил в опустевшую рюмку и выпил залпом.
– Кто тебе разрешал? – хрипло возмутилась Катя.
– Только ради того, чтобы составить компанию. Пьёшь один – алкоголик, с другом – просто весело проводишь время.
Катя с сомнением во взгляде посмотрела на довольного мужика. Тот, кажется, и не сильно пострадал. Кровь уже не текла, запёкшись болячкой на лбу. Может, выгнать его к чертям собачьим?
– Екатерина Борисовна, – прервал Катин внутренний монолог Пётр Михайлович, до сих пор стоящий в стороне и молча наблюдающий за происходящим. – Константин упоминал, что у вас были проблемы с… – мужчина замялся, подбирая слова, – с восприятием реальности. Я психиатр, могу проконсультировать вас. Видения вернулись?
– Ты же сказал, что терапевт? – вскинув бровь, удивился дворник.
– Я совмещаю, – стрельнув в надоедливого мужика недовольным взглядом, объяснил Пётр Михайлович. – Екатерина Борисовна, вам нужна моя консультация?
Катя только взглянула на терапевта-психиатра, потом перевела взгляд на сидящего возле стола пса. Тот смотрел на тарелку с котлетами.
– Верно, ты же голодный. – Женщина стянула полотенце с тарелки, открывая собачьему голодному взору горку румяных ароматных котлет. – Держи. – Подхватив одну, самую крупную, Катя протянула её собакену. Тот очень аккуратно прикусил край котлеты и, отойдя в сторону, положил угощение на пол и повернулся, вопросительно глянув на женщину, словно спрашивая разрешения.
– Да ешь ты уже, – улыбнулась Катя и, вернувшись к полкам, достала глубокую миску и налила прохладной воды. – А это – если захочешь пить, – поставив миску на пол возле умывальника, пояснила хозяйка квартиры.
Мужчины молча следили за женщиной, а та сидела на корточках и наблюдала за тем, как пёс не спеша поглощает котлету.
– Ну а если я снова это вижу, что тогда? – поднявшись и дав ещё одну котлету псу, наконец очень тихо спросила Катя.
– Только руки? – подался вперёд Пётр Михайлович.