Взмах веера
Шрифт:
— Я не ожидал от него такого… — вздохнул Ангус.
— Да что с ним вообще происходит? — обиделась Кириа. — Я надеялась, что брат нам поможет, а он сейчас все испортит…
— Не испортит, — довольно сообщил лорд и вытащил из-за пазухи свернутый вчетверо пергамент: — Я подготовился.
— Что это? — насторожилась девушка и выдернула у любимого пергамент.
Но не успела она развернуть, как радостно вскрикнула, догадавшись.
— Да, — кивнул Ангус, — еще до лорда Киревара я побывал у Его Величества и заручился его поддержкой.
Кириа захлопала в ладоши:
— Это
Не обращая внимания на крики, Кириа повисла на шее у Ангуса и радостно поцеловала его в губы.
Глава 5
«Уровень знаний следует поддерживать постоянным повторением».
Справочник в помощь студенту магической академии
«Держи под рукой конспект».
Приписка на полях
Добравшись до дома Литы и порадовавшись, что женщины нет дома, я сразу прошла в комнату, сбросила ботинки и нырнула под одеяло, захлебываясь слезами. Мне было так хорошо и, одновременно, внутри царила высасывающая силы пустота. Зажмурившись, я накрылась с головой и приказала себе спать, нашептывая:
— Ты все сделала правильно. Не о чем жалеть…
«Но ведь он назвал твое имя, — прошептало подсознание и ядовито загоготало. — Не ее, а твое. Что это значит, как думаешь?»
— Это ничего не значит, — решительно сказала я себе. — Никогда!.. Никогда Клант не давал мне повода думать, что я ему нравлюсь. Если я теперь попытаюсь узнать об этом, то поведу себя глупо и выставлю на посмешище всю семью.
«Ты стала трусихой, Эмма».
Застонав, я зарылась носом в подушку, вдыхая пряный аромат зверобоя, и заставила себя ни о чем не думать. Это не помогало, но так я хоть не могла расстроиться еще больше.
Воспоминания, то ли желая защитить, то ли найдя что-то схожее, унесли меня в далекое прошлое. Тогда я еще была совсем маленькой, обожала замковую кошку и повсюду таскала потрепанного бежевого кролика из мягкой ткани. Кролик стал моим самым главным другом сразу же, как только мне его подарил какой-то гость отца. В то время всех взрослых я называла по запомнившимся деталям внешности или одежды. Так тетю Марджори я называла «чулковой дамой», зато то, что она носила платья по кравинской моде — подол юбки спереди был куда короче, чем сзади, и дамы выставляли на всеобщее обозрение свои ноги.
В детстве я мало задумывалась над этим, но каждый раз отмечала, что подобная особенность нарядов кравинок неприемлема, пока сама не побывала в этом княжестве и не увидела восточные земли своими глазами.
На востоке иногда говорили: когда между народами делили земли, кравинцы опоздали и им достался комок мокрой земли. Мне довелось воочию убедиться, что значит «сырая кравинская осень», которой Уарру запугивали в Эдише.
После нескольких дней проливных дождей болотистая почва княжества превращалась в чавкающую под ногами жижу, одинаковую как на подступах к большим городам, так и за околицей самых маленьких деревень. Весна и зима так же не радовали людей, отличаясь от осени лишь островками покрытой снегом земли, под которым чавкало и похрустывало. Не смотря на это земледельцам удавалось засевать поля и собирать неплохой урожай, а скот крестьян, почти круглый год гуляющий по равнинам, не увязал в грязи.
Знать Кравина так же сумела приспособиться к погоде: кареты изготавливали на более крупных и прочных колесах, а дамы ввели в моду короткие спереди подолы платьев, чтобы не выпачкать их и не упасть, взбираясь на подножку.
Почти всех усатых мужчин в замке я именовала «усачами», а выпивох — «буроносами». Главного садовника, хотя мне было известно его имя, я иногда величала «ножницами», за привычку вечно носить в кармане этот инструмент и подрезать веточки и высохшие листики. А после того, как он хотел выкорчевать заросли в дальней части парка, открыв вид на подъездную аллею, даже Вира в спину садовнику выплескивала не самые приятные эпитеты.
Прижимая к себе кролика и глядя в его глазки из полудрагоценных камушков, я часто сообщала ему обо всем, что мне не нравилось в Алоре. Кролик послушно сидел на коленях у трехлетней девочки, развесив уши и разбросав в стороны набитые хлопковыми обрывками лапы. Но бывали моменты, когда утешения главного друга мне не хватало, а ни Ольма, ни Эвила не желали выслушивать длинные и подробные рассказы, тогда я искала Виру и не отходила от сестры до тех пор, пока не удавалось поделиться с ней всем, до последней слезинки.
Сейчас хотелось прижать к груди любимого кролика, пропавшего в любопытных руках Самира много лет назад, и, уложив голову к сестре на колени, говорить… говорить, пока не опухнет язык. Я любила способность киашьярины не только выслушать, но и не давать не прошеных советов, если их не хочется слышать. Больше всего эту особенность я оценила, когда пробовала жаловаться отцу на магов в академии. Князь, не дав мне закончить, засыпал советами и предложениями, а напоследок напомнил о сдержанность. После этого я отцом я больше не обсуждала важные для себя вещи.
С улицы донесся стук и шаги — домой вернулась Лита. Выждав, когда женщина завернула за угол и не могла видеть окно, я распахнула створки и выскочила наружу. Выждав несколько минут и не дождавшись оклика, я перебежками добралась до забора и, вильнув в щель приоткрытой калитки, понеслась по улице к дому крина, собираясь спрятаться в домике практикантов, но тут же вспомнила, что теперь кроме Карра отравлять мне жизнь прибыла еще Ройна. Застонав, я уже спокойнее развернулась и пошла в едальню.
Войдя внутрь и кивком поприветствовав хозяина, я осмотрелась и вздрогнула, заметив заварэйку. Девушка с печальным выражением лица сидела у окна и вяло помешивала ложкой в кружке с чаем. Перед ней сиротливо жались на тарелке несколько печеньиц. Припомнив, что последний раз ела слишком давно, я преодолела себя, спросила у трактирщика, что приготовила его жена сегодня, кивнула на все, кроме поджарки с печенкой, и отправилась за стол к Ройне.
— Привет! — радостно воскликнула девушка и подозрительно на меня уставилась: — Что с тобой? У тебя какой-то странный вид…