Взорванная акватория
Шрифт:
Не отходя от стены, Чиндарев протянул руку к двери и несильно толкнул ее. Она открылась. Майор замер в ожидании реакции. Однако в очередной раз никаких действий не последовало. Это притом, что в помещении явно кто-то находился – изнутри доносились невыразительный хрип и приглушенный кашель. С опаской майор заглянул в дверной проем и остолбенел от шока. Четыре детины, на которых он полагался, беспомощно ползали по полу. Все до одного в синяках, ссадинах и кровоподтеках. Почти вся мебель в комнате была перевернута и поломана. Все вещи, лежавшие ранее на столе, теперь оказались разбросанными по полу. Единственное, что лежало на столе и мгновенно бросилось в глаза, были наручники. Из широко распахнутого окна заметно сквозило. С сомнением майор взглянул на окно. Ему не хотелось верить в то, что несговорчивый молчун спрыгнул со второго этажа и ушел незамеченным. Однако иное объяснение произошедшему здесь подыскать оказалось трудным делом.
Не опуская пистолета, милиционер сделал два-три шага вперед. Только его избитые подчиненные могли внести ясность в то, что произошло в комнате. Получить их объяснения он и намеревался. Майор приблизился к хрипящему старшему сержанту. Едва он успел открыть рот, как в мгновение ока из-за дверей появился Полундра. Он сильным ударом дубинки выбил пистолет из рук начальника отделения. Тот не сумел опомниться и слегка пригнулся, будто над головой летели пули. Старлей воспользовался возникшим замешательством. Захлопнув ногой дверь, он цепко схватил Чиндарева обеими руками и резко бросил на стену. Тот сильно ударился и грохнулся вниз в полуобморочном состоянии. Из ноздрей милиционера неровными струйками потекла кровь. Сергей взял со стола наручники и надел их на начальника ОВД. Мент кряхтел и ругался матом, как последний сапожник.
– Надеюсь, что сейчас разговор будет по-настоящему конструктивным, – твердо проговорил Полундра. – Обойдемся без вранья, запугиваний и прочей дребедени. Все это на данный момент представляется совершенно неуместным.
– Что за чертову хрень ты мелешь?! – пробормотал майор, вставая на ноги – Все, что ты сейчас делаешь, тебе охрененно аукнется! Если ты не понимаешь сам, то я тебе объясню популярно. Читай по губам: ты подписал себе приговор. Выродок!
Павлов спокойно выслушал угрозы.
– Реакция неправильная, – в конце концов сказал он тихонько и огрел собеседника по спине резиновой палкой.
Начальник сморщился от боли. Отдышавшись, уже более сдержанным тоном промолвил:
– Ты дважды уложил не самых худших моих людей. Как и в первый раз, сейчас тебе ничего не стоило убежать. Окно ведь не закрыто. Но ты для чего-то остался. Что тебе вообще нужно?
– Мне нужна правда, только правда и ничего, кроме правды, – проговорил в ответ Полундра.
– Какая еще правда? По-моему, здесь все и так понятно.
– Понятно, да не совсем, – старлей прищурил правый глаз.
Бровь над его глазом была разбита. Кровь успела запечься. Он подошел вплотную к противнику и с лукавой улыбкой пояснил:
– Пока ты, товарищ майор, изволил отсутствовать, я не бездействовал. Помимо вот этих ползающих субъектов я внимательно просмотрел кое-какие бумаги и обнаружил в них одно весьма странное обстоятельство. Во время допроса ты ссылался на Вахтанга Геладзе и давал понять, что это он написал заявление о пропаже его моторки. Но на поверку дело обстояло иначе, и бумагу написал некто Алексей Кондриков. О нем ты почему-то говорить не спешил.
– Какая разница, кто подал заявление? Господин Кондриков является помощником и близким доверенным лицом скульптора. К тому же он часто пользовался лодкой по своему усмотрению.
– Не надо так усердствовать. Все, что ты сейчас сказал, я и без тебя знаю. Читать еще не разучился. А ты мне лучше скажи кое-что другое. Когда этот белый, пушистый и законопослушный помощничек подал заявление на самом деле? Точно днем? Или, может быть, в какое-то другое время? Только постарайся быть со мной предельно честным. А то, если вдруг потом выяснится, что ты соврал, то мне обязательно придется вернуться. Ты можешь превратить отделение милиции в неприступную крепость. Но я все равно приду в твой кабинет и поговорю с тобой. И уж тогда наша беседа будет намного серьезней, чем сейчас, – предупредил Полундра, демонстративно похлопывая дубинкой по своей ладони.
Милиционер моментально сник и побледнел. Ему не хотелось признаваться. Но молчание или ложь не могли избавить его от этого незнакомца. Рядом с ним стоял человек, которого он совсем недавно надеялся упрятать за решетку. Теперь этот человек диктовал свои условия и угрожал расправой. Поверить в его обещания можно было очень легко. Следовало лишь еще раз обвести взглядом комнату и посмотреть на крепких парней, которые продолжали ползать на полу.
– Тебе не сдается, что пауза затянулась? Отвечай на поставленный вопрос, – напомнил Сергей.
– Заявление не было написано днем, – выдавил из себя Чиндарев признание. – Алексей Кондриков позвонил мне поздним вечером. Именно тогда он и попросил оформить документ об угоне несколькими часами раньше. Он уверял меня, что просто опасается гнева Геладзе. Мол, скульптор ему доверил моторку, а он ее проворонил. Да еще и поздно обнаружил пропажу. Я согласился пойти ему навстречу в этом вопросе. Почему бы не помочь хорошему человеку?
– Кругом сплошь только хорошие люди, – с ухмылкой ответил Полундра. Легким движением руки он коснулся шеи собеседника и отключил его.
В том, что Кондриков так сильно боялся своего шефа, старлей сильно сомневался. Обыскав карманы начальника отделения, он обнаружил блокнот. Черновик протокола внес определенную ясность в логику поведения милиции. Сергей понял, что его задержали по навету помощника известного скульптора. Все это не могло быть простым совпадением или стечением обстоятельств. Алексей Кондриков наверняка преследовал определенную цель. И ею, без сомнения, была нейтрализация Полундры. А поскольку дело сводилось к якобы угнанной моторной лодке, причин для колебаний не оставалось. Податель заявления и человек в куртке с капюшоном, удиравший на моторке от Павлова, – одно и то же лицо.
Необходимо было что-то срочно предпринять. Но для начала следовало покинуть ОВД. Выйти через центральный вход не получилось бы. Дежурный ни в коем случае не стал бы разблокировать дверь. Лишних передряг Сергей не хотел. Поэтому подошел к окну. Оно выходило на боковую тенистую, практически безлюдную улочку. Высота для прыжка была вполне приемлемой. К тому же внизу располагался газон с цветочной клумбой. Не теряя времени, старлей сиганул за окно. Приземление оказалось удачным. Прыгун огляделся по сторонам, высматривая возможных свидетелей его прыжка. Однако ни на улице, ни в окнах первого этажа отделения никого видно не было видно. Полундра как ни в чем не бывало сошел с клумбы и потихоньку побрел прочь, постепенно переходя на бег.