Взрослая дочь молодого человека (сборник)

Славкин Виктор

Прокоп. Никуда я не поеду!

В комнате Эллы.

Элла. Ты знаешь, я передумала – давай есть друг друга. Ты – меня, а я – тебя, давай?

Бэмс. Давай. Прокормимся как-нибудь, правда?

Элла. Еще как заживем! Отец, у меня гениальная идея! Пойдем с тобой в дискотеку. А что? Чего ты киснешь? Я тебя со своими пастушками познакомлю. У меня знаешь какие пастушки – отпад! Без предрассудков. Могу даже не говорить, что ты мой родитель. «Знакомьтесь, Бэмс» – и все. Ты у них

хорошо пройдешь. Виски седые, лысоват, возраст – все годится. Одна из моих именно такого и полюбила. Да у него еще глаз искусственный, левый. Надоели эти мальчики с двумя глазами!

Бэмс. А челюсть искусственная ей не подойдет?

Элла. Ты смотри, я не знала, что у меня такой молодой отец – он у меня танцует и поет. Ну что, познакомимся?

В кухне.

Прокоп. Матери давно не звонили. Стирального порошка ей навезем…

Толя. Большая радость. Материных рук не жалко.

Прокоп. А жалко, сам стань к корыту!

Толя (про пиджак). Пояс ни к чему.

Прокоп. С поясом – небрежно.

Толя (на ящик со стиральным порошком). Бери свое мыло – и поехали!

Прокоп. И без пояса можно… (В сторону смежной комнаты.) То, что там было, – это наши дела. Понял? И успокойся.

Толя. Я спокоен.

В комнате Эллы.

Бэмс. Как зовут вас, девушка?

Элла. Элла.

Бэмс. Фицджеральд?

Элла. Примерно. А вас зовут как?

Бэмс. Зовут меня Бэмс.

Элла. Мне нравится называть вас Бэмс. Бэмс, научите танцевать «Чучу».

Бэмс. А зачем вам «Чуча»? «Чуча» – немодно.

Элла. А сейчас модно то, что немодно.

Бэмс. О'кей!

Элла. Бэмс, «Чучу»!

Бэмс приосанивается, снова вздергивает воротничок белой рубахи и начинает потихоньку танцевать «Чучу». Элла подлаживается под его танец, быстро улавливает ритм и рисунок. Отец и дочь танцуют.

Бэмс. Черт принес его именно сегодня!

Элла. Кого?

Бэмс. Этого, твоего…

Элла. Он часто бывает здесь. Особенно летом.

Бэмс. Почему летом?

Элла. Окно открыто.

Бэмс. Все лезут в мое окно! (В сторону кухни.) Прокоп! Эй, Прокоп! Где ты там?

Прокоп (из кухни). Иду!.. Все хорошо шло… И зачем Бэмс затеял это толковище?

Прокоп и Толя входят в комнату Эллы. Прокоп останавливается на пороге, мрачно наблюдает за танцем Бэмса и Эллы.

Бэмс (Прокопу).

Что же ты не кричишь свое второе «ча»?

Прокоп. Докричался…

Бэмс (продолжая танцевать). Тебе же назначили завтра в три.

Прокоп. Куда я теперь пойду?

Бэмс. Ты ни при чем. Ты приезжий.

Толя. Отец, не ходи. Завтра в три не ходи.

Прокоп (свирепо). Ты-то еще что тут?

Толя. Я сдам в другой институт. На общих основаниях.

Прокоп. Вы слышали?

Элла (Толе). Не комплексуй. Что мы там говорили – все ерунда.

Прокоп. О чем вы там говорили?! (Элле.) Это, наверное, твой хулиган?

Бэмс. Знаешь, Прокоп, они не такие уж дети, наши дети, пусть поступает как хочет.

Прокоп. На общих основаниях… Герой нашелся… Лермонтов.

Бэмс. Айда, мужики! Нам не нравится эта комната.

Все проходят на кухню. Тесно рассаживаются за кухонным столом. Вынимают из холодильника закуски. Элла достает бутылку шампанского.

Элла. Как раз шампанское подморозилось.

Бэмс (Прокопу). Во Элка у меня! Ну-ка, Элка, повернись… В порядке! А, черт с ними со всеми! Вот мы сидим вчетвером – и нам хорошо, а что там будет через час… Да что будет, то и будет! Давай, Прокоп, выпьем с детьми! С ними уже пить можно.

Прокоп. Толя не пьет.

Толя. Сегодня выпью. С тобой.

Прокоп укоризненно смотрит на Толю.

Бэмс. Когда мне было столько лет, сколько вам, я смотрел на себя в бабушкино зеркало и завидовал своим будущим детям – это вам. Вот, думал я, им повезло, они сразу получат современного, понимающего, нескучного отца. Это меня. Я Элке завидовал; ее еще на свете не было, а я ей завидовал. Вот, думал я, будет у нее вечно молодой отец – это я. И вот прошло время, я купил себе зеркало, и теперь вы смотрите на себя в мое зеркало и думаете: «Вот бы нам родителей таких, как мы, современных, понимающих, нескучных… а тут старые индюки…» Это мы с тобой, Прокоп. Похож я на индюка, Прокоп? Хрр-рр. (Подражает индюку.)

Прокоп (Элле и Толе). Чего он?.. Бэмс, ты чего?

Бэмс. Раньше прохожие оборачивались мне вслед, а теперь я сам стал прохожим… (Элле, Толе.) Посмотрели бы вы на нас тогда, может быть, не так нас стеснялись сегодня…

Толя. А мы не стесняемся.

Бэмс. Давайте же выпьем за то, что мы такие, какие мы есть, и вы такие, какие вы есть, за то, чтобы мы не желали себе других детей, а вы бы не жалели, что у вас такие родители!