Взрослые игры

Джонс Кристина

– Разве не этим мы всегда занимались?

– Думаю, можно и так сказать. Надеюсь, ты не думаешь, что что-то изменилось из-

за того, что мы с тобой спали вместе.

Я усмехнулся.

– Сон – это самое малое из того, что мы делали.

– Верно, – несколько секунд она смотрела на меня, потом слегка вздохнула. – И из

всего того « не сна», у нас едва ли была прелюдия. Ты всегда такой нетерпеливый?

Ой.

Так

она тоже думала о том, чего мы еще не делали.

– Я? Нетерпеливый? – я наклонился над ее столом и, услышав небольшую

задержку в ее дыхании, улыбнулся. – Ты была мокрой до того, как я к тебе прикоснулся, принцесса. Да ты, наверное, и сейчас мокрая.

Она закатила глаза.

– Ты такой типичный мужик. Думаешь, прелюдия нужна лишь для того, чтобы

женщина стала мокрой, вместо того, что бы относиться к ней как к важной части секса, которой можно наслаждаться так же сильно, как и проникновением.

– О, я получаю от этого удовольствие. Изучение, дегустация, смакование, изучение

чувствительных областей на теле женщины. Это важно для меня.

Она подняла бровь.

– Но ты этого не сделал.

– Потому что не этого ты просила. Ты просила, чтобы тебя трахнули. Так что

именно это мы и делали. А все остальное зарезервировано для той, кто принадлежит мне.

Ты хочешь принадлежать мне?

Я все еще склонялся над столом, смотря в упор на ее лицо. Когда я это сказал, она

разорвала зрительный контакт, отвела взгляд и прочистила горло.

– Принадлежать? Вау, Джейсон. Я думала, что ты намного прогрессивнее этого.

Думала, что ты знал, что люди принадлежат лишь самим себе. Что они не являются

объектами, которые могут кому-то принадлежать.

Я рассмеялся.

– Я согласен с этим... в общих чертах. Но в отношениях, абсолютно точно есть

определенное обоснованное чувство собственности. Ты вступаешь в соглашение – в

партнерство. Твое время, твое тело, твое внимание, твое мысли... твое сердце. Это не

говорит о том, что ты раб этого человека, или что он – твой раб. Это не говорит о том, что

кто-то должен склониться перед твоими идеалами или следовать твоим приказам. Но из-за

желаемой взаимной связи, да – часть этого человека принадлежит тебе, пока вы вместе.

Вот почему мы злимся из-за измены, верно? Особенно из-за «эмоциональных» связей.

Кто-то предал тебя, отдал то, что ты считала своим. Отдал твои улыбки, твои оргазмы, твои стоны, твое спокойное миросозерцание. То дерьмо, которое ты бы не посмела

рассказать и показать другому. Это может быть «непрогрессивным» или политически

неправильным, но, эй... Я никогда не утверждал, что таким являюсь. Я просто высказываю

свое мнение.

Она кивнула.

– Хорошо. Полагаю, я поняла твою мысль. Но ты не можешь здесь просто так

кидаться словами вроде «принадлежать». Профессор разукрасила бы твою задницу.

Я усмехнулся.

– И я бы принял «разукрашивание» своей задницы и продолжали бы отстаивать

свою точку зрения. Не сдвинулся бы с места.

– Думаешь, что смог бы с ней справиться?

– Я же справляюсь с тобой, не так ли?

Риз покачала головой, показывая мне эту ее симпатичную улыбку, которую ей,

кажется, нравилось тщательно скрывать, когда я был рядом.

– Я позволила тебе думать, что ты со мной справился.

– Не-а, я позволил тебе подумать, что с тобой не справиться.

Ее улыбка осталась на месте.

– Какова твоя история, Джейсон Райт?

– Моя история?

Она кивнула.

– Да. Военный ветеран, механик тире продавец машин, студент, засранец...

мужчина с протезом. Как жизнь привела тебя сюда?

– О, так теперь я тебя интересую, да? – усмехнулся я.

– Знаешь, что... да. Интересуешь.

Я пожал плечами.

– Хорошо. Я самый младший из трех пацанов...

– Вот почему ты плакса. Имеет смысл.

Я рассмеялся.

– Ты позволишь мне продолжить?

– Да, продолжай, пожалуйста.

– Как я и сказал, я – младший из трех мальчиков. Нам 28, 31 и 34 года. К тому

времени, когда я окончил среднюю школу, накопленные деньги на обучение были

исчерпаны моими братьями, и я не хотел еще больше обременять своих родителей в

финансовом плане. В любом случае, меня не интересовало дальнейшее обучение.

– В самом деле? – спросила Риз, искренне и потрясенно. – Но ты, очевидно, ум… я

имею в виду, ты не выглядишь совершенно тупым. Почему ты не хотел пойти в колледж?

– Ты почти сделала мне комплимент?

Она рассмеялась, затем сделала вид, что вытирает пот со лба.

– Почти сделала. Он был близко, не так ли?

– Действительно так, – усмехнулся я. – После окончания средней школы я просто

не знал, чем именно хотел заниматься. Казалось, это пустая трата времени. Если бы я

остался дома, папа настоял бы на том, что бы я работал в автосалоне...

– В автосалоне?

– Да, в «J & P». Мой отец – владелец.