Взрыв
Шрифт:
– Да, – согласился Камен, – корка льда может образоваться на нижних уровнях.
Термическая модуляция за счет перекрестного соединения труб с водой для ирригации, а также конвекционный поток теплого воздуха вдоль главной оси служили основными внутренними источниками тепла для колонии. Естественные саморегулирующиеся циклы прогоняли воду и ветер внутри цилиндра, движимые гравитационными балансами и горячими кармашками. Внутри системы не было киберов, поскольку в случае сбоя программного обеспечения роботы при самоуничтожении могли вывести ее из строя. Такие происшествия
Ну а если в «Стонибруке» и впрямь появились наросты соли в фильтровальных матрицах или лед…
– В любом случае, откуда лед может появиться на внешней стороне вращающегося цилиндра? – запротестовал главный управляющий. – Скорость вращения у нас постоянная, иначе мы бы с вами летали по комнате. Каждые сорок две минуты один из теплообменников попадает под прямое действие солнечных лучей, и я не понимаю, что может замерзнуть.
– Алоиз, под нами великое множество мелких трубочек, – Камен указал рукой на пол. – Уверен, что некоторые из них попадают в тень гораздо чаще, когда лунные циклы проходят через точку Лагранжа. Однако мы так и не узнаем какие, пока не соберем группу для обследования с внешней стороны. Затем нам придется просто отключить ирригационную систему и посмотреть, что мы можем предпринять.
– Я не могу пойти на это, – заговорил встревоженно Давенпорт. – В конце концов, у нас есть урожай, который надо собрать, контракты и выплаты, которые необходимо сделать.
– Ваш урожай погибнет на корню, когда вода перестанет поступать, – заметил инженер.
– Однако по вашей диаграмме этого сказать нельзя, – управляющий выключил экран, – через систему по-прежнему поступает восемьдесят пять процентов тепла. Если вы будете убеждать людей, что им грозит неминуемая опасность, то вас просто поднимут на смех.
– А разве вы никогда не слышали о малых мерах предосторожности?…
– У нас будет время подумать о ваших превентивных мерах после того, как мы соберем капусту, а пока я попрошу Управление удобрений сделать смесь менее густой и провести антисолевую обработку. Скоро вы увидите, что закупоривания исчезнут.
– Но это не…
– Я отвечаю за целостность системы, и пусть каждый занимается своим делом, – заявил Давенпорт.
– Тогда я официально прошу поднять эту проблему на ближайшем собрании города. Наши люди должны знать…
– Люди хотят собирать урожай и получать деньги по накладным, а вы собираетесь произвести переоборудование всей подструктуры. Господин Камен, я понял ваши замыслы и во сколько обойдется такая перестройка. По вашим планам, нам придется трудиться не покладая рук, и мы не успеем заняться насущными делами. Всякий в колонии прекрасно знает это.
Питер Камен поморщился и прикусил верхнюю губу.
– Тогда это останется на вашей совести.
– Это моя работа, она всегда была такой, – вежливо ответил Давенпорт.
Компания «Мюррей-Хилл лабораториз»,
Джерсиборо, штат Нью-Йорк, 20 марта 2081 г.
Харви Соммерштайн наблюдал, как на экране вспыхивали отметки, исходящие от каскадных вызовов станции непрерывного небесного зондирования.
Несколько раз в секунду, сотни, а то и тысячи раз на дню кусочки неземной материи входили в верхние слои земной атмосферы на высотах от восьмидесяти до ста двадцати километров. Двигаясь со скоростью порядка сорока двух километров в секунду, эти остатки старых комет и астероиды практически всегда сгорали, вспыхивая яркой зеленой искоркой и оставляя за собой недолговечный след из густых ионов.
Во второй половине столетия человечество научилось использовать ионные следы, отражавшие сгустки радиочастот. Эти следы произвели настоящую революцию в электросвязи, ведь они оказались дешевле медных кабелей и стеклянных волокон, значительно больше числом, нежели спутники на геосинхронизированных орбитах, а главное, их отражательная способность превосходила ионосферную.
Трюк был очень прост: навести на небо радиолуч, сообщить сигналу изменяемую траекторию и запрограммировать чувствительный элемент на поиск вспышки и, как только система обнаружит искру, осуществить мгновенную передачу. Угол склонения совпадал с углом возвышения во всерасширяющейся плоскости, и, как результат, соединение происходило незамедлительно.
Все в порядке, успокоил себя Соммерштайн, все давно об этом знают. Воображение тем не менее подсказывало ему, что если этот принцип с успехом применяется на Земле, то почему бы не попробовать сделать то же самое в открытом космосе?
Проблемы с передачей сигналов по земному шару в основном возникали из-за линии прямой видимости, ограниченной горизонтом и горными цепями. Разве не по этой причине связисты давно устремили взоры в небо?
Однако в открытом космосе таких проблем практически не существовало. Прямая радиосвязь со спутника от одной орбиты к другой или сеансы радиосвязи Земли с Луной и другими колониями были нормальным явлением.
Все так, если не принимать во внимание ряд небесных уголков, таких, как обратная сторона Луны, вечно темная половина Марса или любой из спутников Юпитера и Сатурна в обратной фазе, а также всякий объект, находящийся на дальней стороне солнечной короны. Как было бы здорово отыскать путь отражения сигналов под острыми или тупыми углами вне Солнечной системы. Тогда отпала бы необходимость использовать вращающиеся на эксцентрических орбитах механические ретрансляторы, эти современные аналоги миллионов километров медной проволоки.
Подобный трюк с насыщенными ионами треками метеоров легко удавался в земной атмосфере, но в межпланетном пространстве подобного феномена не существовало. Соммерштайн уже пытался использовать в качестве ретрансляторов астероиды, но в силу того, что преобладающую часть среди них составляли хондриды, чьи внешние слои состояли из кремнистых и углеродных соединений, нужного эффекта достичь не удалось, да и на сами астероиды нельзя было полагаться.
Хотя, возможно, имеется иное техническое решение.