Взрывная карамель для миллиардера
Шрифт:
Сглатываю, протягиваю в ответ руку, беру конверт.
Мужчина провожает его взглядом, кивает и произносит бесцветным голосом:
— Откройте.
Смотрю на фотографии в конверте и вижу себя.
Странно смотреть на себя со стороны, особенно в таком неприглядном виде, как на снимках. Куртка поверх домашнего халата, голые ноги. Растрёпанные мокрые волосы, облепившие лицо. Ощущение, что за мной кто-то подсматривал в замочную скважину. В тот момент, когда совсем не ожидала.
Вот — я лезу через забор. Вот — проскальзываю через чёрный вход в
— Разрешите представиться. Анатолий Петрович, владелец клуба «Акула», — цедит мужчина в чёрном.
Ну, и что? Что он мне может предъявить? Я ничего плохого не сделала. Если уж на то пошло, Олег и то больше дел натворил. Он со своей любовницей унитаз разбил. Не хотят же они предъявить мне претензии за то, что я толкнула мужа?
Мысли беспокойно роятся в голове, нагоняя жути. Вот, ведь знаю, что ничего ужасного не натворила… Просто отчего-то страшно. Посетитель одним своим видом вызывает неосознанный мандраж.
Так, я успокаиваю себя, пока не вижу на фотке знакомого быка с поднятым хвостом на серебристом капоте спортивной машины…
Сердце пропускает удар.
Далее следует фотка, где я замахиваюсь кирпичом на громилу, вылезшего из машины и посмевшему мне угрожать.
Я снова сглатываю.
Боже, не может быть. «Может» — словно сказала мне следующая фотография с вмятиной на капоте в увеличенном ракурсе.
— У вас очень большие проблемы Валерия Викторовна, — ледяным голосом произносит Анатолий Петрович, и я чувствую, как у меня холодеет лицо от сковывающего страха.
Глава 16
Анатолий Петрович держит паузу — даёт мне проникнуться. Куда ещё больше?
Ну, при чём здесь чужая машина? Или это его? Но в машине сидели другие мужчины. Солидные, огромные, хмурые, но помоложе.
Анатолий Петрович деликатно откашливается, прочищая горло, говорит:
— Повернитесь, — сопровождает приказ, небрежным жестом, показывая, как мне повернуться.
Приказ звучит так, что проникает прямо в мозг, и я не успеваю подумать, как заворожённая жестом, подчиняюсь, поворачиваясь вокруг себя. И только когда из поля зрения исчезает мужчина в чёрном, немного прихожу в себя. Недоумеваю, зачем он мне сказал повернуться, а главное, почему я послушалась и выполнила.
Какое-то де-жа-вю. Почему сегодня все заставляют меня крутиться?
Внутри просыпается злобный червячок, толкает повернуться обратно, не позволять никому, так со мной обращаться, отдавать странные, непонятные приказы. Ещё и Олег наблюдает. Видит, как мной может манипулировать посторонний человек.
Набираюсь смелости, резко кручусь обратно, чуть не выронив фотографии, одновременно с ленивым разрешением пугающего посетителя:
— Можете поворачиваться.
Теперь мужчина в чёрном смотрит не на меня. Он разговаривает с Олегом, как будто меня здесь нет:
— Что ж, вы недостаточно точно описали её. На фотографиях плохо видно детали.
Олег жмёт плечами, как бы извиняясь:
— Ну, немного приукрасил… Да, растолстела. Следить за собой перестала. Хоть и
— Да нет, вы преуменьшили, пожалуй. Наружные камеры не фиксируют деталей, снимки выходят нечёткими.
Снова и снова мужчина окидывает меня оценивающим взглядом, как будто раздевает и пожирает глазами.
— Красивые изгибы, выражение детской непосредственности на милом личике. Baby look ценится нашими клиентами.
Не понимаю о чём он. Я жалею, что надела Светкины джинсы, да ещё и джемпер в обтяжку, выставив напоказ свой третий размер. Неловко обхватываю себя руками прикрываясь.
Анатолий Петрович чуть отводит голову назад, устало кривит губы:
— Ой… она у вас ещё и скромница.
Олег хмыкает, бросает презрительное:
— Бревно бревном в постели. Всё время выключает свет. Хотя, танцевала она в своё время профессионально. На что и купился. Вот, только быстро надоело. Никакой инициативы под одеялом.
Олег обсуждает наши интимные отношения — вот так запросто, с посторонним человеком? При этом ещё и высмеивает меня? Ему было со мной плохо? Олег — мой первый мужчина, мне не с кем сравнить.
Да, я не получала огромного удовольствия от близости с мужем. Скорее было просто приятно. Приятнее всего прижаться к нему после короткой близости, уткнуться в сильное мужское плечо, вдохнуть его запах. А сам процесс всегда проходил внезапно и быстро.
Вот, Олег залазит ко мне под одеяло. Вот, прижимается, обхватывает руками, задирает ночнушку и пристраивается сзади. Я пытаюсь развернуться, хочу ласки и поцелуев, но муж горячо шепчет: «Тшш, маленькая. Спи, спи. Я быстренько».
Я никогда не обсуждала с ним нашу близость в постели. Было как-то неловко.
Обычно Олег сам плевал на пальцы, или протягивал ладонь к моему рту, нашёптывал: «Давай-ка, намочи мои пальчики». И проводил этой рукой у меня между ног.
Значит, у меня там было сухо? Сцена из туалета ночного клуба встаёт перед глазами, и я переосмысливаю произошедшее. Олег всегда оставался недоволен мной и никогда не говорил об этом?
Муж просто вставлял член и принимался меня трахать. Иногда я чувствовала жар между ног, и в груди тоже разливалось необычное тепло, так что простреливало кончики сосков. Тогда дыхание ускорялось, а тело желало чего-то большего.
Но обычно всё быстро заканчивалось. Вернее, несколько толчков, и Олег кончал. Я это понимала по характерному стону и паре судорожных дёрганий его ног. Он выдыхал: «Спи, маленькая, спи. Мне хорошо». И быстро проваливался в сон. А мне?
А в те редкие ночи, когда у меня горело между ног и тянуло грудь после близости с мужем, я долго лежала и не могла заснуть, ждала, когда успокоится тело. Наверное, это и были мои редкие оргазмы?
Хотя Света настаивала, что, если у меня будет оргазм, я точно пойму. А я думаю, что это именно они и были. Блогеры-сексологи часто говорят, что у всех женщин оргазмы разные. У кого-то они такие — тихие и спокойные. Как у меня.