Взрывная карамель для миллиардера

Пятница Саша

— Точно придаст смелости. Просто подумай, что это не ты. Мне помогло, когда я первый раз танцевала.

Марина смотрится жалко: престарелая, потрепанная женщина, прокуренная насквозь. Вот, она — жизнь стриптизерши во всей красе.

Я верчусь перед зеркалом. В целом, выгляжу лучше, чем представляла.

Марина протягивает бокал шампанского. Для смелости. Заглатываю одним махом. Смелость сейчас не помешает.

Кастелянша торопит на выход. Время перевалило за полночь. Клиенты ждут обещанный стриптиз.

— Подходи

ближе к краю сцены, присаживайся пониже, да ноги разводи пошире, а потом бочком так, бочком, чтоб тебе могли купюры в трусы засунуть, — делится опытом бывалая женщина. — Вот, больше всего засовывают, когда ты уже топ снимешь и, так, пониже голыми сиськами наклоняйся. — Она показала на себе, как именно трясти грудью. — Они все слюной исходят.

Мерзость какая…

Хоть сцена в клубе и небольшая, софиты ярко бьют по глазам, не давая рассмотреть никого из гостей. Оно и к лучшему.

Лезу на сцену. Свист, веселые смешки, похабные выкрики и улюлюканье заглушает громкий бит из колонок.

Латину мы тоже танцевали в открытых платьях, с голыми частями тела и юбками, которые ничего не скрывали — тогда было совсем не стыдно. Это было искусство, а сейчас я прямо кожей чувствовала липкие взгляды посторонних мужчин, желающих трахнуть моё тело. Гоню горькие мысли подальше.

Представляю себя на конкурсной сцене, вживаюсь в музыкальный ритм. Танцую. Шампанское делает своё дело — постепенно я перестаю стесняться. Это же просто танец? Такое я проделывала много раз.

Звуки музыки уносят меня в волшебный мир — туда где нет предательства мужа, нет его злобной любовницы, туда где никто не заставляет меня выплачивать чужие кредиты.

С детства обожаю танцевать. Вот, что меня реально расслабляет, дарит удовольствие и позволяет выразить эмоции. Еще и шампанское действует, срывает все внутренние ограничители.

Эмоции. Почему-то мысли перескакивают на наглого босса. И я представляю, что танцую для него. Представляю, как его глаза загораются восхищением, как он жалеет о том, что так разговаривал со мной. Что заставил бегать по офису без юбки. Вот, где я устроила настоящий стриптиз.

Жалеет о том, что так нагло приставал сегодня.

Представляю, как он смотрит, и как хочет меня, просто сгорает от желания, как я его дразню, а потом жестко отталкиваю. И он мучается от возбуждения, которое разрывает ему штаны. Будет знать, как обижать меня.

Я так увлекаюсь танцем, а особенно мыслями о такой «жестокой» и сладкой мести боссу, что прихожу в себя лишь когда обрывается музыка. Танец закончился.

Мне громко хлопают, свистят и выкрикивают поощрения. Им понравилось, определенно.

Но среди поднявшегося шума всё больше раздается недовольных возгласов. Свист становится громче. Я различаю отдельные крики:

— Раздевайся.

— Эээй, даже юбку не сняла.

— Покажи сиськи.

— Нагнись-ка детка, я тебе помогу снять лишнее.

Все пялятся

на меня. Я никого не вижу, но чувствую похотливые взгляды. Мне кажется кто-то особенно пристально сверлит меня глазами. Кожей чувствую. Неужели Олег пробрался обратно? И теперь устроит мне очередной скандал.

С ужасом наблюдаю, как кто-то в поддатом состоянии лезет ко мне на сцену. Отступаю, собираюсь позорно сбежать. Ну, не могу я раздеться. Пропади оно всё пропадом.

Пячусь задом, осталось немного и я рвану подальше отсюда. Дорогу знаю, уже бегала, когда Олега застала, трахающим свою шалаву. А сейчас я сама ничем не лучше. Просто заняла её место. Странные выверты судьбы.

Но сбежать не получается. Упираюсь спиной в чье-то тело. Медленно поворачиваю голову. На сцену вышел сам владелец клуба. Он крепко подхватывает под локоток и тащит обратно на середину.

Глава 28

Анатолий Петрович берёт микрофон в руку:

— Дамы и господа, — ну, прям заправский конферансье. Не ту работу работает. — Как вы уже поняли, у нас новенькая девочка. Поддержим малышку аплодисментами. Она очень стесняется.

Чуть выдыхаю. Может, Анатолий Петрович и нормальный чувак. Вышел мне помочь. Сейчас всех успокоит, и я, наконец, пойду домой. Хочу в душ — отмыться от этих противных взглядов.

Недовольные крики продолжаются:

— Где стриптиз?

— Пусть раздевается.

Владелец поднимает руку, призывая к тишине.

— У нас сегодня эксклюзивное предложение. Раздень малышку первым.

Толпа мужиков у сцены принимается радостно улюлюкать. Что происходит?

— Девочка сначала подарит приватный танец. Сами понимаете, для нее — это первый раз. А первый раз дорого стоит.

Я пытаюсь вырвать руку из крепкой хватки. Волосы становятся дыбом на макушке. Он меня сейчас отправит в закрытую кабинку с незнакомым мужиком?

Пока поднимается громкий гвалт и мужики сыпят похабными словечками о том, кто, как и в каких позах меня заставит танцевать, Анатолий Петрович щелкает кнопкой микрофона и шипит мне на ухо:

— Не дёргайся, девочка. Скажи «спасибо», что я разруливаю бардак, который ты тут устроила.

— Мы так не договаривались. Я не хочу приватный танец.

— Мы договаривались, что ты разденешься. А теперь заткнись.

Он возвращается к микрофону, щелкает обратно кнопкой.

— Дамы и господа. Скорее, уж господа, чем дамы, — улыбается своей дурацкой шутке, — Девушка первый раз разденется в приватном танце. Посмотрите, какая скромная, свежая, как мило она стесняется, — пауза, дает толпе проникнуться. — Давайте поможем девушке преодолеть стеснение. Уверен, вы готовы раскошелиться, а как известно, деньги покупают всё. Нет такого стеснения, которое нельзя купить за деньги. У всего есть своя цена. Начинаем аукцион! И первая ставка — сто тысяч.