Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2
Шрифт:
Прежде Конрад не считал себя полноправным жителем деревни. Он прожил здесь всю жизнь, но своей ее не считал. Он всегда думал, что существует сам по себе, что у него нет ни родины, ни семьи. Но сейчас, летя с холма во весь дух, он чувствовал, что бежит по своей земле.
Лес всегда был границей между людьми и нелюдью, как всегда есть граница между светом и тьмой. Зверолюди всегда жили на своей территории и охотились только в свое время, теперь же были нарушены все неписаные законы их существования, все законы природы. Зверолюди не должны выходить из леса.
Они бросили вызов человечеству тем, что показали свои отвратительные морды, что отравили воздух своим зловонием, что вопят и визжат на своем мерзком наречии, словно издеваясь над человеческим языком.
Полчища тварей продолжали сыпаться с холма. Некоторые были столь уродливы, что казалось странным, как смогли они выжить после рождения. Но может быть, они и не рождались? Разве могут подобные ошибки природы появиться на свет обычным путем?
Некоторые состояли из двух частей, словно были созданиями некоего ваятеля с извращенным чувством юмора.
Возможно, эти твари появлялись на свет из яиц, как птицы, или претерпевали ряд превращений — как, например, головастики превращаются в лягушек. А может быть, они зарождались в кучах отбросов и навоза, как личинки мух.
Конрад старался не смотреть им в глаза, чтобы ненароком не привлечь их внимание. Нужно было подражать им во всем, что он и делал по мере своих сил, иначе его ожидало одно — смерть.
Он вспомнил, как когда-то, когда в их деревню пришли солдаты, он ужасно захотел стать одним из них. Сейчас он стал солдатом, но оказался в армии своих врагов.
Может быть, твари напали на деревню в отместку за гибель своих сородичей? Ведь несколько лет назад солдаты уничтожили множество зверолюдей.
Теперь вместе с их полчищем Конрад перебрался через реку, после чего немного отклонился влево, в сторону от двух мостов — деревянного и живого, шевелящегося.
Чудовища были вооружены дубинками, копьями, мечами, топорами, кинжалами, пиками, булавами — словом, оружием, хорошо известным Конраду. Однако у некоторых были предметы, о предназначении которых он ничего не знал. Мерзкие твари орали, топали, размахивали оружием, поэтому никто не обратил внимания на одного из сотоварищей, который снял с плеча лук и начал прилаживать стрелу.
Только целиться он стал почему-то не вперед, а назад, в сторону холма…
Он ждал крыс, но те не появлялись. Конрад незаметно обшаривал глазами холм, но крысы, по-видимому, затерялись среди орущей орды.
Он повернулся к реке; никто не обращал на него внимания. Он стоял немного в отдалении, но и это никого не заботило. Их ум занимало другое — если у этих тварей был ум. «Наверное, крысы побежали за остальными», — решил Конрад.
Тем временем кошмарная переправа продолжалась. Свой лук Конрад держал наготове. Нужно как-то снять напряжение, излить ярость на первого, кто подвернется. Если выпустить стрелу в общую свалку, она непременно попадет в цель.
Конрад взглянул на реку: большая часть воинства переправилась, некоторые уже добежали до деревни. И оттуда донесся первый крик.
Так кричать мог только человек. Это был крик боли, крик истязуемого существа, крик отчаяния — и смерти.
И тут Конрад увидел одного из своих преследователей. Возможно, не из той троицы, но это была крыса, до остального Конраду не было дела. Крыса находилась далеко, она сновала между домами.
Конрад тщательно прицелился, пытаясь определить место, в котором окажется крыса в тот миг, когда он пустит стрелу.
Он спустил тетиву; стрела взвилась в воздух, описала дугу — и вонзилась в мерзкую спину твари, которая тут же грохнулась замертво.
К этому времени Конрад уже приготовил вторую стрелу, ни секунды не сомневаясь, что его уже заметили, что своими действиями он себя выдал. Он бросил взгляд по сторонам, ожидая, что сейчас на него набросится одна из тварей, но рядом никого не было.
Он использовал не черную, а обычную стрелу. Черных осталось всего две, и ему не хотелось тратить их на что-то незначительное.
Интересно, а почему ему вдруг захотелось сохранить последние черные стрелы? Прищурившись, он пытался сосредоточиться, но ему мешали крики и грохот, доносившиеся из деревни.
Его очередная цель была занята тем, что, используя свою голову как таран, пыталась проломить дверь хлева, в котором еще вчера спал Конрад. У твари были ноги человека и тело насекомого с четырьмя членистыми конечностями, которые служили ему руками.
Стрела вонзилась ему в спину, легко пробив панцирь, но зверь не упал. Шатаясь, он хватал себя за спину, пытаясь вытащить стрелу.
К нему подскочил другой зверочеловек. Этот казался особенно отвратительным, поскольку у него была почти человеческая наружность, но кожа его имела омерзительный зеленоватый оттенок.
Тварь была хорошо вооружена и носила хорошие доспехи. Конрад решил, что она хочет помочь раненому сородичу. Однако вместо этого тварь вытащила свой меч и одним ударом снесла голову незадачливому вояке, после чего преспокойно устремилась дальше.
Но и теперь насекомое не упало, а продолжало тянуться лапами к стреле, словно не замечая, что осталось без головы.
К нему подбежал еще один зверь — существо с клювом и рогами, и набросился на безголового собрата, начав молотить его усеянной шипами булавой. Черный панцирь насекомого трещал и разваливался на куски.
Конрад достал следующую стрелу. Еще одна стрела, еще одна цель, еще одна жертва — на этот раз существо с гребенчатой головой, кожистыми крыльями и когтистыми щупальцами, в которых оно держало два топора.
Выстрел оказался удачным, и Конрад, немного осмелев, подошел к самому краю воды, выбирая следующую цель.