Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I
Шрифт:
Новость о прибытии армии разнеслась по лагерю. Уцелевшие бессмертные побросали все свои дела и явились прислуживать царю. Стража Гробниц расступилась и позволила бледнокожим аристократам войти в огромную, похожую на пещеру палатку своего хозяина.
Архан Черный проскользнул в палатку вместе с ними и быстро скрылся в тени в дальнем углу тускло освещенного помещения. Он осматривал толпу в поисках Амн-назира или царей-близнецов Нумаса, но нигде не видел смертных вассалов Нагаша.
Вечный Царь уже был здесь, сидел на троне Кхемри в глубине палатки. Рядом находился его слепой слуга Газид,
Пение рогов и звон кимвалов приближались. Двор Нагаша притих. Повинуясь тихому приказу Вечного Царя, Газид захромал по проходу между бессмертными и вышел из палатки.
Музыка смолкла, но через несколько мгновений снова заиграла, на этот раз мелодично и негромко. Полотнища, закрывающие вход, откинули, и внутрь вошли два десятка музыкантов в разноцветных нарядах, заполнив палатку хрустальными звуками серебряных флейт, кимвалов и колокольчиков. Ламийцы не обращали внимания на отвратительное сборище в полутемном помещении. Они быстро выстроились по обе стороны от входа и продолжали играть. Первые придворные Ламии потянулись к трону Нагаша.
Каждый одетый в шелк аристократ подходил к Вечному Царю с прекрасным подарком: рулонами тончайшего шелка, шкатулками с изящными нефритовыми и позолоченными ожерельями. Придворные кланялись перед троном и отходили вправо или влево, выстраиваясь в шеренги вдоль прохода.
Спустя несколько долгих минут, когда последний придворный поклонился и плавно отступил на свое место, снова громко затрубили рога, а музыканты у входа заиграли крещендо. Наконец наступила тишина, и Ламашиззар, юный царь-жрец Ламии, вошел в переполненную палатку.
Только в прошлом году до осаждающей армии долетел слух, что Ламашептра, царь Города Зари, все же скончался, не выдержав напряжений долгой жизни, полной праздности и излишеств. Уже на склоне лет он зачал с одной из своих жен сына, и его наследник, Ламашиззар, теперь достиг совершеннолетия. Юный царь, одетый в темные доспехи, такие же, какие носила вся его армия, только украшенные, шел, горделиво выпрямив спину, прямо к трону Нагаша. Шлема на ламийском царе не было, его длинные кудрявые черные волосы ниспадали на квадратные плечи. Большие карие глаза были проницательными и блестящими, как у ястреба. Юный царь благосклонно одаривал двор Нагаша ослепительной улыбкой. Необычная дубинка из дерева и металла лежала на сгибе левой руки, как скипетр. Как и шесты у его воинов, дубинка царя была сделана в виде крокодила с распахнутой пастью.
Ламийский царь подошел к Нагашу, не выказывая ни малейших признаков страха, и почтительно поклонился. Вечный Царь смотрел на Ламашиззара холодным недобрым взглядом. Губы его презрительно искривились. Призрачная свита Нагаша испуганно застонала.
— Ты забыл свое место, мальчишка, — бросил Нагаш. — На колени перед тем, кто выше тебя.
Полный ненависти голос некроманта прорезал тишину, словно ножом. И тут бессмертные беспокойно зашевелились — ламийский царь запрокинул голову и засмеялся.
— Годы неласково обошлись с тобой, кузен, — сказал Ламашиззар. — Неужели тебе изменяет зрение? Я больше не мальчик, но царь великого города, равный тебе, я тепло приветствую тебя и предлагаю дары, чтобы продемонстрировать почтение.
Среди бессмертных послышалось потрясенное шипение. Они смотрели на Ламашиззара с откровенным изумлением, решив, что молодой человек безумен. Архан подвинулся ближе, теперь ему стало особенно интересно. Нагаш выпрямился, вцепившись в подлокотники трона.
— И что это значит? — холодно осведомился он.
Ламашиззар выглядел удивленным.
— Значит? Да просто я хотел вновь подтвердить, что тесные узы связывают наши города. Я с большим интересом слежу за твоей кампанией, кузен. Мне стыдно, что ты так надолго застрял здесь, под Махраком, поэтому первое, что я решил сделать в качестве законного царя Ламии, — это собрать армию и прийти тебе на помощь.
Нагаш слегка подался вперед.
— Ты здесь, чтобы помочь мне? — медленно спросил он.
— О да, — ответил Ламашиззар, и когда продолжил, его поведение заметно изменилось. Лицо утратило веселость, в голосе появилась жесткость. — Ради любви к Кхемри и ради моей тетушки, твоей царицы, воины Ламии готовы отдать Махрак в твои руки. То, в чем боги отказывали тебе в течение четырех долгих лет, мы дадим за один день.
В палатке повисла тишина. Архан пристально всматривался в Нагаша, ожидая приступа ярости. Но губы некроманта неожиданно тронуло подобие улыбки.
— И какова твоя цена? — спросил Вечный Царь.
Ламашиззар снова поклонился.
— Мне бы и в голову не пришло искать выгоду в твоем тяжелом положении, — произнес юный царь. — Я всего лишь хочу, чтобы Кхемри и Ламия продолжали наслаждаться тесной дружбой, как это и было всегда со времен Великого Сеттры.
Лицо Нагаша посуровело.
— Хватит притворяться, — прорычал он. — Чего ты хочешь?
Юный царь развел руками.
— А чем ты можешь поделиться? — спросил он, повернувшись и с улыбкой посмотрев на бессмертных, и Архан заметил холодный расчетливый блеск его глаз. — Мы хотим власти, — объявил ламиец, вновь обернувшись к Нагашу. — Поделись с нами секретом вечной жизни, и Махрак твой.
Дерзость требования потрясла Нагаша.
— Ты забываешься! — воскликнул Вечный Царь.
Ламашиззар медленно покачал головой.
— О нет, — возразил он. — Заверяю тебя, кузен, я ничего не забыл. Это ты запутался и привел свое царство на край гибели.
Юный царь показал на восток, в сторону Махрака, и продолжил:
— Ты побеждал одну армию за другой, но город жрецов продолжает тебе сопротивляться. В конце концов все они вымрут от голода, может, через шесть месяцев, может, через два года, но даже тогда город не падет. Ты не сможешь пройти сквозь их ворота и ограбить их храмы, а твои враги воспрянут духом и будут и дальше сопротивляться тебе, в то время как твои собственные города превратятся в прах.