XX век. Исповеди
Шрифт:
– Но в вашей области было иначе: именно Москва определяла развитие ракетной техники?
– Это не так! Сделать "сухопутную" ракету в три раза проще, чем "морскую"…
– Почему? И та, и другая должны хорошо лететь, точно попадать в цель…
– Это слишком поверхностный взгляд на всю эту проблему… Я попробую сформулировать то, что отличает систему управления "морской" ракеты и ее самою от "сухопутной"… Последняя - самая простая ракета, которая может быть! У нее автономная система управления, стоит она на земле, которая не шевелится. Заранее известно, где именно она находится, и есть координаты цели. Все это позволяет посчитать "полетное задание", записать на специальные блоки запоминающих устройств… Ракета устанавливалась в шахту и подключалась к наземной системе управления. Ракета ушла, и никакой связи
– Думаю, вы достаточно убедительно показали, что вам было тяжелее, чем "сухопутчикам"!
– …Хотя и стреляем из-под воды, но волнение океана ощущается на лодке - она качается в двух направлениях: с борта на борт и с носа на корму. От качки в двух плоскостях лодка совершает "орбитальное" движение - это очень сложная механика. Надо суметь перед стартом выставить горизонт - без системы координат вы не сможете управлять ракетой в полете… Любопытный факт из истории. "Сухопутчики" убеждали нас, что решить эту проблему невозможно, а мы уже лет двадцать как ее решили!
– Неужели и между "своими" были секреты?
– Конечно. Мы делились только той информацией, которая была необходима. Секретность была высочайшей… Кстати, мне пришлось поспорить и с Пилюгиным, и с Кузнецовым по этой проблеме, они меня считали "сумасшедшим"… Но я уже влез в эту область, понимал, что иначе морякам нельзя - если я не решу проблемы управления при таком необычном старте, то и ракеты не будет.
– Есть почти анекдот о Пилюгине. Однажды на заседании Совета Главных конструкторов было сказано, что, согласно законам природы, такую-то проблему решить невозможно… И вдруг Пилюгин говорит: мои инженеры не знали, что это невозможно, а потому проблему они решили…
– В нашем деле всякое бывало… К примеру, ракеты стояли поперек лодки, и естественно, от размера ракеты зависит "толщина" сумбарины. А в это в свою очередь скорость движения лодки и мощность ее энергетической установки. Если ракету мы сделаем "длинной и толстой", то скорости у лодки не будет, да и "шуметь" она будет… В общем, неприятностей масса. Ну а сухопутные ракеты все тоненькие и длинные, как карандаши. И управлять ей удобно… Морские же ракеты все короткие и диаметр у них большой, управлять такими ракетами чрезвычайно сложно, потому что они неустойчивы. Получается, что без управления она перевернется и полетит вверх хвостом. Это наложило определенные сложности на создание систем управления - одно время мы очень сильно с этими проблемами мучались…
– Но вам помогали?
– Конечно! Очень много институтов Академии наук с нами работали… Мы были своеобразным мостом между фундаментальной наукой и заводами, куда передавали чертежи. К сожалению, эта система сейчас расстроилась, и сегодня Академия наук не может ничего внедрить. Чертежей в ней не умеют делать, да и ученые не знают правил, по которым работают заводы. Там не модели нужны, а чертежи и технологии… Мы и занимали промежуточное положение: высокую науку переводили на инженерный язык. Правда, мы делали это весьма оригинально, то есть на высоком техническом уровне. И в стране с нами могли работать только три завода. У нас была сильно развита автоматизация проектирования, подчас обходились файлами в вычислительных системах… Здесь, в Свердловске, мы разрабатывали печатную плату, передавали файл на наш завод, который находился в десяти километрах, и там станки работали. Так что с нами по-настоящему лишь три предприятия могли взаимодействовать. Один из них - Киевский радиозавод. Поначалу они здорово "брыкались", мол, аппаратура очень сложная, мороки с ней много… Действительно,
– Это и позволяло вам идти впереди?
– Да, мы вынуждены были в два-два с половиной раза делать свои системы меньше, чем у "сухопутчиков". Даже мы не столько заботились о весе, сколько об объеме - нас всегда лимитировал размер ракеты.
– Когда вы соглашались уехать из Москвы на Урал, чтобы заниматься "морской" тематикой, вы представляли те трудности, с которыми придется столкнуться?
– Они появлялись каждый день… И находились подчас весьма необычные решения. Я уже говорил, что попадать надо точно в цель, а место старта определить точно невозможно. Значит, надо уже в полете уточнять траекторию движения ракеты. Как это сделать? Думали, думали, а потом и придумали! Решили взгромоздить на голову ракеты оптико-механическую систему, которая завизировала бы какой-то звездный образ, потом система управления "обсчитывает" этот образ - это непросто, потому что звезд много и можно захватить не ту, которую надо, и затем уточнить траекторию…
– И какая звезда пользовалась наибольшей популярностью? Сириус?
– Нет, система была рассчитана на звезды третьей величины… Для межконтинентальных ракет можно "опереться" на одну яркую звезду и от нее уже "танцевать", но у нас надо было обеспечить постоянную боевую готовность - морская межконтинентальная ракета должна быть готова к бою в любую минуту!
– поэтому мы не могли ориентироваться на одну звезду. Представляете, а если ее в этом месте океана нет! Что тогда делать? Мы брали более мелкие звезды, которые есть на всем небосводе…
– Вы консультировались у астрономов?
– Были специальные люди, которые этим занимались… В некоторых закрытых институтах были астрономические отделы, которые и занимались такими расчетами.
– Значит, звезды прокладывают путь нашим ракетам?
– Оказалось, что таким способом мы смогли "выбрать" не все ошибки - к сожалению, расстояние до звезды нам неизвестно, и следовательно, в стрельбе может быть недолет или перелет. Моряки поставили перед нами задачу: попадать в цель нужно точнее… Думали, думали и придумали: нужны спутники. Была сделана специальная спутниковая система, которая помогала морским ракетам летать точнее… Поначалу нас критиковали, мол, придумали всякую ерунду, а эта система уже добрых четверть века стоит на вооружении и прекрасно действует. И сейчас никто не сомневается в ее необходимости.
– Спутники заменили звезды?
– Да, но в отличие от звезды расстояние до спутника известно, а значит, и мы получили все необходимые данные для корректировки полета ракеты. Мы смогли скомпенсировать оставшиеся ошибки на активном участке, ну а дальше летит "голова", и ее ошибки уже от Бога. Но потом появилась необходимость избавиться и от ошибок "головок", и у нас появились первые, у которых они были минимальными… Тут "сухопутчики" сообразили, что и им подобное надо делать. Так что очень многое мы делали впервые и, честно признаюсь, гордимся этим!
– Почему-то вы говорите в прошлом времени…
– Нас так учили: надо сделать! И мы думали о том, что нужно для того, чтобы выполнить задание… А сейчас все отвечают: нам это неинтересно, да и денег мало… На том разговор обычно и кончается…
– Хотя идет конверсия?
– Многое из военных разработок оказалось пригодным для гражданских целей. Но что-то и не нужным оказалось. К примеру, нет необходимости в аэродинамиках, баллистиках. Люди оказались не у дел. Но есть другая работа, однако люди туда не идут, не хотят переучиваться. Конечно, менять профиль своей работы и отходить от накатанного пути сложно, но выхода-то нет… Это довольно сильно потрепало наш институт, и сегодня он живет исключительно плохо.