Я буду любить тебя вечно
Шрифт:
Эти слова задели Вадима за живое, и он остановил автомобиль.
«Девчонка права! Испугались в темноте какого-то урода! Тряпки мы, а не мужчины! А ведь я в армии служил. Что на меня нашло, заставило испугаться плюгавенького человечка?!» - Вадиму захотелось вернуться и разобраться с уродом-страшилкой. Он глянул в боковое зеркало, но не увидел того, видно страшилка не стал гнаться за их автомобилем.
«Дурная ночь! Глупая ночь! Видно здесь сама местность действует на психику! Надо убираться отсюда!»
В голове Игоря по прежнему царил хаос - мысли, воспоминания, но ничто не задерживалось в сознании, пролетая мимо, оставляя лишь слабенькую рябь чего-то смутно знакомого. Ехидные слова Юльки долетали до сознания, словно сквозь вату. «Что она молотит?
Она соображает, в чем нас упрекает?!» - подумал он и неожиданно высказался:
– Нам не помогли бы закрытые окна и двери машины. Заткнув тряпкой выхлопную трубу автомобиля, он обездвижил бы автомобиль, затем палкой или кирпичом разбил бы стекла, и добрался бы до нас.
– Что мог сделать нам этот урод, даже если бы все произошло, как ты грузишь?!
– Юлька ехидно рассмеялась и повторила.- Что мог он, нам троим сделать?! Вы не мужчины, а тряпки!
– Мы правильно сделали, уехав с того места!
– упрямо повторил Игорь.
– Нет, неправильно!
– закричала во весь голос Юлька, подумав: «тоже мне старшой называется».
– Я сейчас это докажу. Пройду в одиночку пешком до того места и обратно, а вы, трусы, сидите здесь и дрожите до моего прихода!
– и она попыталась открыть дверь.
– Сиди и не рыпайся, шмаркачка! Суповой набор с воображением!
– разозлился не на шутку Игорь, перегнулся через сиденье, не давая сестре открыть дверь. Но Юлька с неимоверными усилиями открыла дверь, и буквально вывалилась наружу. Игорь ринулся за ней, Вадим за ними.
Пощечина обожгла щеку Игоря, и он, не помня себя от гнева, залепил тяжелую оплеуху сестре. Та, как подкошенная, упала на траву, испуская фонтан слез и всхлипывая. Вадим обхватил руками туловище Игоря, не давая тому в слепой ярости добраться до извивающейся в рыданиях Юльки.
– Ты что, с ума сошел!
– раздраженно крикнул он Игорю.
– Она же твоя сестра!
– тот стал постепенно приходить в себя.
«Что со мной происходит? Почему я ударил сестру, ведь никогда раньше и пальцем не трогал? Откуда эта непонятная злость, переполнившая меня до предела? Почему меня покинул разум?» - пронеслось в голове Игоря, от нахлынувшего бессилия и внутренней опустошенности его руки задрожали, словно у алкоголика.
По мере того, как Игорь успокаивался, переходя в заторможенное состояние, рыдания Юльки переросли в истерику. Она сидела в перепачканном светлом плаще прямо на холодной земле и заходилась в рыданиях, тело била лихорадочно-истерическая дрожь. Вадим, бросив Игоря, попытался успокоить ее. Прекратив плакать, Юлька твердо заявила:
– Не поеду с ним в одной машине. Езжайте, я доберусь домой сама!
Резко отбросила руку Игоря, подошедшего, чтобы помириться.
– Я тебе этого никогда не прощу! Я тебя ненавижу! Уезжайте, я хочу побыть сама!
– и она вновь зарыдала.
Потратив еще четверть часа на попытки примирения, Игорь убедился в их тщетности.
– Наверное, есть еще другой путь, кроме того, по которому мы приехали?
– спросил он у Вадима.
– Да, если идти по этой грунтовке до начала бетонки, а там повернуть налево, к деревьям, то выйдешь к лестнице, по которой можно спуститься вниз. А там уже недалеко - можно пройти пешком к автовокзалу или на троллейбусную остановку на проспекте Науки.
– оживился Вадим. Он понял задумку Игоря, и у него быстро-быстро забилось сердце от сладкого предчувствия…
– Я пойду пешком!
– громко произнес Игорь и, не услышав возражений ни со стороны сестры, ни со стороны друга, тяжко вздохнул. Желания идти по незнакомой местности ночью у него не было, но делать было нечего - сам виноват. Он подошел к Юльке, уже только всхлипывающей.
– Я пойду пешком.
– повторил он ей.
– А ты садись и езжай с Вадимом домой!
Только прямо домой, и не ищи приключений на этой горе!
– Проваливай!
– вежливо напутствовала его в дорогу сестра. Игорь, было, вскинулся, но промолчал. Подошел к Вадиму.
– Отвези ее домой и не иди у нее на поводу ее фантазий. Ведь она еще сопливая девчонка!
– громко сказал он, так, чтобы та услышала. Юлька на это зло поджала губы, так что верхняя превратилась в узкую ниточку.
– Не задерживайтесь, сразу езжайте, - добавил Игорь потише. Развернулся, и зашагал по грунтовой дороге, освещенной только лунным светом.
Игорь шел медленно, постоянно оборачиваясь туда, где остались и исчезли в темноте: сестра, Вадим и автомобиль. Наконец послышался нарастающий шум мотора, выросли два слепящих круга, по мере приближения, увеличивающиеся в размерах. Игорь остановился и стал у края обочины. Автомобиль пронесся мимо, слабо просигналив, прощаясь, и превратился в быстро уменьшающиеся две красные точки. Игорь вздохнул и уже знергичнее пошел по дороге следом за автомобилем. Вдруг красные точки свернули направо и превратились в длинный желтый луч. Нехорошее предчувствие кольнуло сердце.
Игорь прекрасно помнил, что, выезжая на эту дорогу, они слева круто обогнули бетонный забор, и поэтому, возвращаясь назад, автомобиль должен был свернуть вправо и сразу исчезнуть из поля зрения за крутым поворотом и забором! Этого не произошло, выходит автомобиль свернул раньше, еще до поворота, ведущего вниз с горы! Шум двигателя стих и погасли фары. Игорь ощутил как у него заколотилось сердце и перехватило дыхание в беспокойстве за сестру.
– Вадим - сволочь! Юлька - дура, соплячка, возомнившая невесть что!
– Игорь бросился бежать вперед, пытаясь определить место, где автомобиль свернул с дороги.
7.
Вадим сделал музыку тише, и с чувством произнес:
– Чудная ночь!
– и, как бы случайно, положил руку на колено Юльки.
Он почувствовал, как напряглись мышцы ее ноги, но никаких попыток сбросить руку она не сделала. Решение пришло сразу, и Вадим больше не раздумывал. Игорь остался далеко позади, и домой доберется минимум часа через полтора-два, а дальний свет фар выхватил на примятой траве автомобильный след, уходящий в сторону от дороги, к холмам. Притормозив, Вадим резко свернул и поехал по этому следу. Скорость из-за бездорожья, то и дело попадающих кочек, упала до минимума, «ланос» качало, как щепку во время шторма, заставляя дребезжать всем, чем только можно.