Я буду рядом, детка
Шрифт:
Появившиеся мужчины одновременно вышли на свет. Оба высокие, темноволосые, несмотря на очевидное сходство, они все же заметно отличались друг от друга. Их появление вызвало шквал новых эмоций.
Милли, узнавшая в одном из мужчин Урласса, вспыхнула от восторга и горделиво выпрямила спинку. Тасся же наоборот, вскинулась от гнева. Сидя на двухместном диванчике вместе с Велмой, она привстала и впилась в него возмущенным взглядом.
— Какого черта ты здесь делаешь? — хотела она прокричать, но запнулась на полуслове, встретившись с бездонными,
— Зверь, — билось в ее голове, пока Аркх буквально выносил ее из-за стола. Стало страшно от этого взгляда. Нехорошее предчувствие закралось в душу и запустило корни в сердце и легкие. Что-то неладно. Не может быть, чтобы эта ярость в глазах была без причины. Только не у такого зверя.
— Позвольте представить — мой сводный брат Олих. — Как всегда невозмутимо, с улыбкой, представил своего спутника Урласс. И добавил: — По матери.
Пока Урласс усаживался возле Милли, буквально расцвевшей от радости, его брат сел на неожиданно освободившееся место возле Велмы.
Гость не сводил с Тасси пристального взгляда, которую Аркх уже устроил у себя на руках. Девушка сегодня была в очень воинственном настроении, так что Аркх решил держать ее возле себя. Словно осознав, какое страшное впечатление на нее произвел, гость мило улыбнулся и глубоким, бархатным голосом произнес:
— Тоже рад. Очень рад познакомиться, — и повернулся, утвердительно кивая, к Урлассу.
— Я же говорил — очень похожа, — согласился тот с немым утверждением.
— Вы что, мысли друг друга читаете? — обратила на себя внимание Милли.
— И не только друг друга, — промурлыкал Урласс, и его шаловливая рука легла на загорелую ножку.
Гости органично вписались в их компанию. Так что вскоре возникшая было неловкость от их внезапного появления, быстро исчезла и веселье продолжилось.
Тассю гости явно беспокоили больше, чем других. Но вскоре и она отвлеклась — ей пришлось бороться с активно хулиганившими руками Аркха. Воспользовавшись тем, что на них никто не обращал внимания, или просто делали вид, что не обращают внимание, он наслаждался трепетными вздохами девушки, сопровождавшими каждое его движение. Наслаждался до такой степени, что в паху стало просто невыносимо больно.
— Может, покажешь свой сад? — вдруг обратился Урласс к хозяину дома.
— Очень вовремя, и с удовольствием, — прозвучал ответ, вызвавший гогот у мужской части компании.
— Велма, ты идешь? — протянула к тете руку Тасся.
— Я что-то устала. Побуду здесь, — еле слышно ответила та и вздрогнула, когда рядом прозвучал голос:
— Не беспокойтесь. Я составлю ей компанию…
Велма понимала, что Тасся беспокоится. Но зачем она будет доставлять лишние проблемы своей девочке? Пусть идет со своим демоном, который, судя по бросаемым на нее взглядам, готов перевернуть все вверх дном ради нее.
Ее не особо трогали пристальные взгляды Урласса. Но она все-таки вздохнула с облегчением, когда влюбленные парочки удалились.
Все время, пока
Она, потому что горло сдавило от страха, когда поняла, кого привел Урласс. Собственно, и Урласа она не ожидала увидеть. Но Олиха… А что она хотела? Рано или поздно ее все равно нашли бы. Драконы никогда не упускают свою добычу. Но, просто не так она представляла себе их встречу.
Он молчал, потому что хотел молчать. Олих вздохнул с облегчением, когда увидел ЕЕ. Братец сегодня днем обрадовал его новостью, что нашел его кошечку. Его рыжую бестию. Зеленоглазую ведьму, заколдовавшую его сердце. Придавшую смысл его жизни. Заставившую предать свои принципы. Наделать кучу глупостей.
Хотя до последнего момента он не верил, что это она. Боясь в очередной раз разочароваться, Олих убеждал себя, что и это тоже ошибка. Что найденная женщина снова окажется не его Велмой.
И как же сильно забилось его невозмутимое ранее сердце, когда он понял — наконец — то он поймал ее. Да, она действительно выглядела немного странно. Но Урласс с ухмылкой предупредил его, что она больна, но ЭТА болезнь лечится. Что за болезнь ему некогда было узнавать. Она нужна ему любая — старая, больная, злая, обиженная. Он со всем справится. И он на все согласен.
Но этой женщине нельзя показывать свою слабость. Она непременно повернет ее против него. Ну что ж. Хочешь, чтобы тебя побеждали? Ну, а почему бы и нет? Хочет? Подыграем. Любой каприз, милая…
Он давил ее своим молчанием. Словно хотел морально подчинить, укротить. Знал. что она боится. Знал, что места себе не находит, но продолжал молчать.
Неспешно, лениво взял яблоко. Медленно, с громким хрустом разломал его напополам. Затем на четвертинки. Протянул одну дольку ей.
Решил потянуть время? Можно было и без этого обойтись.
Слегка повернула голову в его сторону, на долю секунды, на одно мгновение и замерла. Сцепились глаза в глаза, и будто до костей. Его взгляд пустил иголки вдоль позвоночника, сердце сбилось с привычного ритма. Внутренности скрутило так, что протестующе заворочался в животе малыш. Ногти непроизвольно впились в ладони.
Она резко отвернулась и тут же отругала себя за это. Дала слабину, показала что боится. Вот дурра!
Он не поверил своим глазам. Боится! Что такое должно было произойти, чтобы женщина, выказавшая откровенное неповиновение его отцу, должна была испугаться? Его отцу, навевавшему безотчетный страх даже более могущественным существам?
Она ничего не могла с собой поделать. Слишком пронизывающий взгляд прожигал ее насквозь. Легкие закололо. Поняла, что до сих пор не дышала.
Выдохнула, делая над собой усилие, чтобы не будить в нем зверя. Тщетно. Он уже почувствовал ее страх. Улыбнулся. Она не видела, просто знала это. Улыбнулся хищно, словно знал что-то, что не знала она. Он знал о малыше? Знал?! Не может этого быть.