Я буду жить до старости, до славы...

на главную

Жанры

Поделиться:
Шрифт:

К читателю

Он был самым ярким поэтом поколения, входившего в литературу в конце двадцатых.

В девятнадцать лет он встретил свою будущую жену, Ольгу Берггольц.

Спустя три года их бурные личные отношения закончились. Начались не менее бурные «литературные разборки». Обоих они завели слишком далеко…

В 1930 году Корнилов связал свою судьбу с юной красавицей Люсей Борнштейн. «Восемнадцатилетней дурью пахнет в комнате у меня…»

На самом деле ей было шестнадцать. Однажды он приревнует молодую жену к Мейерхольду, привезшему ей из Парижа флакончик «Коти», и швырнет духи об пол. Люся, недолго думая, выхватит из шкафа свои платья и бросит их в душистую лужицу.

И вот, спустя семьдесят два года, я встречаюсь в Париже с Ириной,

дочерью Люси и Бориса Корнилова. От церкви Мадлен мы спускаемся к площади Согласия, через Тюильри выходим к набережной Лувра и говорим о ее отце, который был расстрелян спустя пять месяцев после рождения дочери. И о ней самой, дочери, которая только в двадцать три года узнала, кто ее отец.

Ирина похожа на отца, так же красива, как ее мать, и она пишет стихи. Она рассказывает мне о Людмиле Григорьевне, своей маме, о своей бабушке Таисии Михайловне Корниловой, о переписке мамы с бабушкой. На другой день я увижу эти письма, когда приду в гости к Ирине. А еще я увижу копии протоколов допросов и свидетельство о смерти Бориса Корнилова, в котором черным по белому обычными буквами написано: причина смерти — расстрел.

Наверное, с этого документа — с этого ужаса — и начинается книга, которую вы, читатель, держите в руках. Потому что эта книга в известной мере — ответ убийцам. И этот ответ никогда не бывает запоздалым.

Я вернулась в Петербург и пошла в «писательский дом» на канале Грибоедова, куда Люся в августе 1937 года принесла новорожденную дочь.

И поняла, что должна проделать вместе с Ириной путь от ступенек Мадлен до этого дома и дальше, до Левашовской пустоши, где в тайном могильнике НКВД, среди тысяч других жертв, погребен прах ее отца.

Спустя полтора года мы проделаем этот путь в сопровождении лучшего из возможных Вергилиев — Александра Олейникова, сына расстрелянного на три месяца раньше Корнилова и тоже погребенного на Левашовской пустоши поэта Николая Олейникова.

Корнилов входил в литературу со стихотворением «Окно в Европу» — дерзкой переклички с Пушкиным.

Его публичная травля начиналась на фоне грандиозной подготовки годовщины смерти Пушкина, когда газетные полосы были заполнены пушкинскими портретами, стихами, статьями о нем… на развороте с заголовками: «Троцкистско-зиновьевские террористы разоблачены!», «Приговор приведен в исполнение. Контрреволюционное отребье мечом народного правосудия стерто с лица земли…», «В эти дни одно слово было у всех на устах — расстрел!»

Его последние, написанные в конце 1936 года стихотворения, посвящены Пушкину.

Он был арестован в 1937-м, через месяц после того, как страна с чудовищной помпой отметила смерть поэта.

Через год, в пушкинском феврале, он был расстрелян в тюрьме НКВД.

Судьба держится на внутренних рифмах.

Часть первую книги «Борис Корнилов: „Я буду жить до старости, до славы…“» составляют избранные стихотворения, поэмы, а также новонайденные материалы.

Часть вторую — материалы из Рукописного отдела Пушкинского Дома, в том числе неизвестный широкому кругу читателей дневник Ольги Берггольц, относящийся ко времени ее брака с Борисом Корниловым.

Часть третью книги открывает эссе Ирины Басовой, урожденной Корниловой, «Я — последний из вашего рода…». В эту часть входят воспоминания Людмилы Басовой «Жена поэта», переписка Людмилы Басовой с Таисией Михайловной Корниловой и другие материалы.

Часть четвертая содержит материалы следственного дела Бориса Корнилова из архива ФСБ.

Книгу предваряет эссе Никиты Елисеева «Разорванный мир».

Наталия Соколовская

Часть первая

«СНОВА ЗВЕЗДЫ ПЫЛАЮТ И КРУЖАТСЯ…»

Никита Елисеев. Разорванный мир

Эссе

Обстоятельства времени и места

Мир был разорван. Дважды, а то и трижды. Между временными пластами этого мира образовывались рвы, набитые трупами, рвы, которые не перескочишь. Прошлое становилось опасным, его невозможно было забыть, — но от него надо было оттолкнуться; о нем нельзя было говорить, — чтобы выжить, чтобы сохраниться.

Вторая жена Бориса Корнилова, Люся Борнштейн, была на третьем месяце беременности, когда арестовали мужа. Друзья и знакомые, завидев ее, переходили на другую сторону улицы. Ее не принимали ни на одну работу. Ее и Бориса Корнилова ребенок должен был появиться на свет с клеймом «ребенок врага народа». Люсю спасает товарищ ее брата, художник, Яков Басов.

Она перестанет отсвечивать по месту проживания арестованного. Выпадет из поля зрения «компетентных органов». Будто ее и не было. Куда бы Люся ни переместилась, ее не будет там, где она попала бы в их лапы с большой вероятностью. Ее и Корнилова дочь получила отчество Яковлевна и фамилию — Басова. До самой смерти матери Ирина Басова не знала, что ее отец — Борис Корнилов.

В 1985 году в город Семенов приезжает первая, школьная еще любовь Бориса Корнилова, Татьяна Степенина (Шишогина). Идет в музей поэта. Оставляет запись в книге посетителей: «Сегодня 27/XI-85 года я впервые посетила историко-литературный музей, т. к. я с 1926 г. по сей день не была у себя на родине в г. Семенове. Мне особенно дорог музей Бориса Корнилова — он воскрешает нашу комсомольскую юность и пионерскую дружную семью. Походы под бодрый барабанный бой Володи Маркова, зажигательные песни, воодушевляемые Васей Молчановым и Борей Корниловым…» [1] А что она могла написать? «Семья, в которой воспитывалась девушка, считалась в городе зажиточной. Карп Васильевич Ефимов, краевед, биограф поэта, сообщает: „Дом Степениных находился и находится на ул. Тельмана в г. Семенове. Дом деревянный двухэтажный. В начале 30-х годов прошлого века был конфискован. Хозяева были выселены. В доме было образовано четыре квартиры, в которых жили работники милиции“» [2] . Такое не то что записывать в книге посетителей музея, помнить было опасно. Что ей было записывать в эту книгу? Что ее родители, зажиточные ремесленники, запрещали ей водиться с комсой, особенно с этим вот… Борькой? «По воспоминаниям школьной подруги Степениной — Анны Васильевны Ефимовой, чтобы разлучить влюбленных во время летних каникул, Татьяну отправили в деревню Хахалы за 30 км от дома, и, чтобы увидеться с нею, Борис преодолевал это расстояние пешком» [3] .

1

«„Моя девчонка верная…“: Письмо Б. Корнилова к Т. Степениной». Публикация Н. А. Прозоровой. Здесь и далее в статье — прим. ред. (Кроме оговоренных случаев.)

2

Там же.

3

Там же.

Это вечная тема Бориса Корнилова. Родители его избранниц, и первой, Татьяны Степениной, и второй, Ольги Берггольц, и третьей, Люси Борнштейн, лишь только видели этого парня, как с ходу давали дочкам наказ: ни в коем случае. Через наши трупы. Помимо того, что все они, и зажиточный часовщик Степенин, и врач Фридрих Берггольц, и бывший купец первой гильдии Григорий Борнштейн, владелец деревообрабатывающей фабрики, сохраненный Советской республикой в качестве спеца, были людьми старого времени, которым октябрьский переворот ничего, кроме горя и разорения, не принес, а тут певец героя Гражданской войны Громобоя, чоновец собственной персоной. Помимо этой классовой причины, в принципе преодолимой, была и еще одна. Срабатывал безошибочный родительский инстинкт. То предупреждение, что было впервые сформулировано Генрихом Гейне и адекватно переведено на русский язык Федором Тютчевым: «Не верь, не верь поэту, дева. Его своим ты не зови и пуще божеского гнева страшись поэтовой любви…» — внятно нормальным, настоящим родителям кожей, а не разумом.

Книги из серии:

Без серии

[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[4.0 рейтинг книги]
[7.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
Популярные книги

Кровь на эполетах

Дроздов Анатолий Федорович
3. Штуцер и тесак
Фантастика:
альтернативная история
7.60
рейтинг книги
Кровь на эполетах

Сердце Дракона. Том 20. Часть 1

Клеванский Кирилл Сергеевич
20. Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
городское фэнтези
5.00
рейтинг книги
Сердце Дракона. Том 20. Часть 1

Золушка вне правил

Шах Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.83
рейтинг книги
Золушка вне правил

Мастер...

Чащин Валерий
1. Мастер
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
6.50
рейтинг книги
Мастер...

Матабар

Клеванский Кирилл Сергеевич
1. Матабар
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Матабар

LIVE-RPG. Эволюция-1

Кронос Александр
1. Эволюция. Live-RPG
Фантастика:
социально-философская фантастика
героическая фантастика
киберпанк
7.06
рейтинг книги
LIVE-RPG. Эволюция-1

Бремя империи

Афанасьев Александр
Бремя империи - 1.
Фантастика:
альтернативная история
9.34
рейтинг книги
Бремя империи

Последняя жена Синей Бороды

Зика Натаэль
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Последняя жена Синей Бороды

Авиатор: назад в СССР 12

Дорин Михаил
12. Покоряя небо
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Авиатор: назад в СССР 12

Зауряд-врач

Дроздов Анатолий Федорович
1. Зауряд-врач
Фантастика:
альтернативная история
8.64
рейтинг книги
Зауряд-врач

Кодекс Охотника. Книга XV

Винокуров Юрий
15. Кодекс Охотника
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XV

Магия чистых душ 3

Шах Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Магия чистых душ 3

Вторая невеста Драконьего Лорда. Дилогия

Огненная Любовь
Вторая невеста Драконьего Лорда
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.60
рейтинг книги
Вторая невеста Драконьего Лорда. Дилогия

Жестокая свадьба

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
4.87
рейтинг книги
Жестокая свадьба