Я был нищим — стал богатым. Прочитай, и ты тоже сможешь
Шрифт:
Несмотря на голод и нужду отец учился хорошо и был заядлым книгочеем. В крошечной комнатушке при керосиновой лампе, а чаще при лучине он ночами напролет просиживал за книгами, чем часто заставлял негодовать мою бабушку.
Может быть, эта страсть к открытию новых миров и определила его выбор: он поступил в железнодорожное училище и получил профессию, открывшую ему возможность бороздить на стальном коне необъятные просторы России-матушки. Была и другая, сугубо бытовая причина: студентам училища выдавали настоящую суконную форменную шинель и обувь, а питание было бесплатным. Зачастую оно состояло всего лишь из полбуханки черного хлеба и макарон без масла,
«Когда я приехал в Ерофей Палыч, — вспоминал отец, — была глубокая ночь. Я крепко спал, и проводник разбудил меня, сказав: „Срочно выбегай, парень, поезд стоит всего минуту!“ И вот спросонья, даже не успев накинуть шинель, я выпрыгнул на пустынный перрон. Мороз стоял такой, что мои легкие просто обожгло». На станционном термометре он разглядел поразившую его отметку — минус 60 градусов! Выросший в теплом ласковом украинском климате, он даже не представлял себе, что такое возможно. Ночь, дикий холод и полная неизвестность впереди.
Однако, определившись в общежитие, отец начал привыкать и к суровому климату, и к новому окружению. Работа ему нравилась. По природе отец был трудоголиком и быстро стал лучшим помощником машиниста, а вскоре, к его великой гордости, и машинистом. Много позже отец не раз повторял мне: «Если ты сам не поставишь перед собой цель, не жди, что это сделают за тебя другие».
Отец ко всему в жизни относится основательно, с огоньком. Однажды, зайдя в местный магазин, он увидел красивую девушку и понял, что ему уже не будет покоя. Это была моя мама — Раиса Соловьева.
Он буквально атаковал черноокую красавицу со всей фамильной довганьской страстью: рассказывал какие-то невероятные истории, пел мелодичные украинские песни, в промежутках между рейсами буквально не отходил от нее ни на шаг. Каждый свободный вечер он терпеливо дожидался закрытия магазина, а затем долго-долго провожал по единственной поселковой улице. Из поездок он привозил матери букетики редких цветов и дорогие шоколадные конфеты, хотя потом ему приходилось занимать до получки у товарищей. Но красавица оставалась непреклонна, что его просто приводило в отчаяние.
Конечно, в наше время такой стиль отношений кажется несколько архаичным. Чтобы его понять, нужно знать, в какой семье воспитывалась моя мать.
Мой дед Василий Соловьев был родом из Воронежской губернии. В 12 лет он остался сиротой — всю его семью как кулаков расстреляли в кровавое время становления молодой Советской власти. Через годы беспризорной нищей юности и участия в двух войнах он оказался далеко от родных мест — на Дальнем Востоке, в Ерофей Палыче. Здесь он и встретил такую же неприкаянную родную душу — мою бабушку Натусю. Бабушка осталась сиротой еще раньше — в восемь лет. Ее родители — православный священник с женой были расстреляны в печально известных Соловках. Бабушка практически батрачила на местного комиссара, обстирывая и обслуживая его семью. Она даже не имела возможности ходить в школу и так и осталась бы неграмотной, если бы уже в зрелом возрасте сама не осилила грамматику и не научилась считать.
Дед приехал с фронта, весь увешанный орденами и медалями. Он был по-настоящему смелым, отчаянным человеком. Несколько раз он был серьезно ранен, но выжил. Наверное, его спасла от смерти только тихая бабушкина молитва. Редкой доброты, мягкая и совестливая, она
Вместе они составляли замечательную пару: патриархальная любовь и уважение друг к другу сочетались в них с неистощимым трудолюбием. На всю жизнь в моей памяти остался вкус диковинных для того климата огурцов и помидоров, выращенных в любовно выстроенной дедом тепличке. Дед выдумал фантастическую технологию: овощи выращивались на коровьем навозе, который подогревался раскаленными в печи камнями. Он был в постоянном поиске каких-то новых способов преодоления заданных условий. Думаю, именно его пример и закрепил во мне врожденную тягу к экспериментам.
Практическая смекалка деда, его организаторские способности позволили ему стать директором местной хлебопекарни, уважаемым в поселке человеком. Позже меня — пятилетнего мальца — прямо-таки распирала гордость, когда местные жители упоминали, чей я внук. И поэтому уже тогда я твердо решил, что, когда вырасту, непременно стану не знаменитым артистом или космонавтом, а председателем колхоза поселка Ерофей Павлович.
Дед был исключительно честным человеком. Он мог бы, по примеру других начальников, пользоваться всеми благами своего производства бесплатно. Но он неизменно заходил в магазин и покупал выпеченный им хлеб там.
В том же духе внутренней строгости и чести они с бабушкой растили и обеих своих дочерей. Поэтому, когда пылкие ухаживания настырного помощника машиниста уже грозили окончательно вскружить голову его дочери, дед пригласил моего отца на обстоятельный мужской разговор. Крутой нрав моего отца уже тогда стал притчей во языцех — приезжий щеголь и говорун отвадил от дедушкиной любимицы всех женихов.
Столкновение двух таких ярких индивидуальностей могло иметь самые разрушительные последствия для моего будущего, если бы вовремя не выяснилось, что отец имеет самые серьезные намерения в отношении их общего с мамой будущего. Так и получилось: отец и мать сыграли вскоре скромную свадьбу. Через год на свет появился мой брат Валентин, а спустя пять лет родился и я.
Шестидесятые годы нашей страны были полны высокой романтики. Промышленность вставала из руин, закладывалась база машиностроения. Прокладывались дороги, возводились города, на подъем пошла сельская промышленность. Людям жилось трудно, это правда, но правда и то, что это время было отмечено светлым жизнеутверждающим энтузиазмом. Все верили, что теперь жизнь будет налажена как надо, и нужно только хорошенько потрудиться, чтобы дать новому поколению то, чего они были лишены сами.
Общий дух глобального переустройства захватил и моих родителей. Отец решил ехать на одну из комсомольских строек. Он трезво рассудил, что только в перспективном месте есть возможность получить квартиру и дать детям хорошее образование. Узнав, что на берегу Волги строится новый город Тольятти и крупнейший в стране автомобильный завод, он, не говоря никому ни слова, взял отпуск и поехал разведать обстановку.