Я - чудовище
Шрифт:
— Наш разговор окончен, — воевода стукнул посохом об каменный пол — Поставим вместо точки многоточие. На время. Дверь вон там, у вас за спиной. Я не буду вас провожать. А теперь извините меня.
Снеговику хотелось как можно скорей вырваться из тёмного сырого склепа. Но он нарочно неторопливо двинулся к выходу.
— Да, вот ещё что… Пока вы не ушли… — уже в дверях окликнул его рыжебородый — На вашем месте я бы не стал задерживаться в княжестве. У меня дурное предчувствие.
— Я это как-нибудь переживу, — успокоил его Данте.
— Как
После темницы дневной свет больно резанул Снеговика по глазам. Данте немного постоял на улице, наслаждаясь свежестью воздуха. Вопли пленника всё ещё звенели в его ушах. Девушка с длинной косой терпеливо ждала Снеговика в экипаже.
— Как прошёл ваш разговор с воеводой? — поинтересовалась она, когда Данте хлопнул дверцей кареты и сел рядом.
— Неопределённо, — задумчиво произнёс Снеговик — Ваш благодетель любит оставлять собеседника в подвешенном состоянии.
— О чём это вы? — уставилась на него девушка.
— Вы всё равно меня не поймёте, — отмахнулся Данте — Это нужно было видеть.
Экипаж доставил Данте в гостиницу, которая больше походила на разукрашенный сарай. Снеговик попрощался с девушкой и поднялся в свой номер. Там он подошёл к окну и взглянул на мир. У ног Данте лежал холодный незнакомый город.
— Ну я-то готов, — сообщил Снеговик — А вот как насчёт тебя?
Данте, не раздеваясь, рухнул на кровать и закрыл глаза. Когда он проснулся, на улице уже начало темнеть. Луна зацепилась за шпиль княжеского дворца. Снеговик сидел на кровати и смотрел, как один за другим гасли огни за окном. Скоро улицы опустели и город затих. Данте сменил любимую куртку на неприметное серое пальтишко и отправился на охоту.
От гостиницы до цели было всего несколько минут ходьбы. Вскоре Снеговик стоял возле опрятного двухэтажного домика. Свет не горел ни в одном из окон. Данте прошёл к задней двери и поколдовал над ней отмычкой. Тихонько щёлкнул замок. Дверь гостеприимно распахнулась. Снеговик тут же проскользнул в дом. Пока что всё шло, как по маслу. Данте начал осмотр с гостиной. Не обнаружив ничего интересного, он прошёл на кухню. Там в мусорном ведре Снеговик откопал сигаретный окурок. Данте растёр его в ладони и понюхал пальцы. Крепкий табачок…
На второй этаж дома вела узкая лестница. Снеговик стал осторожно подниматься по ней. Сильней всего ступеньки скрипят, если наступить на них посредине. Это знает любой вор-домушник. Данте ставил ботинок как можно ближе к краю ступеньки и медленно переносил вес на ногу. Оказавшись на втором этаже, Снеговик навострил уши. И он услышал ровное дыхание спящего человека. Данте медленно повернул ручку двери, из-за которой доносились звуки, и юркнул в комнату. Профессор Мари оказалось чуть увядшей блондинкой. Она лежала в постели и беспокойно ворочалась во сне. В свете, который луна мягко роняла через незанавешенное окно, лицо спящей женщины выглядело мертвенно-бледным. Снеговик окинул комнату цепким взглядом и быстро нашёл то, что
искал. На спинке стула висел мятый галстук. Данте повертел его в руках и сунул в карман пальто. Больше тут делать было нечего.
Снеговик покинул дом так же незаметно, как и проник в него. Поплотнее запахнув пальто, Данте зашагал к гостинице. А, всё-таки, занятно получается… Перед поездкой советник дал Снеговику полистать досье профессора Мари. Там было написано, что после
смерти мужа Мари вела замкнутый образ жизни. Но судя по тому, что нашёл Данте, в доме профессора частенько бывал какой-то мужчина. Данте поморщился. Его ноздри жёг знакомый запах. Запах человеческих грешков и грязных секретиков.
В полдень Снеговик сидел в забегаловке возле университета, в котором преподавала профессор Мари. Он наблюдал за тем, как Мари обедала с лысеющим мужчиной, одетым в костюм с галстуком. Галстук был точно таким же, как тот, что лежал в кармане пальто Данте. Профессор смеялась над шутками собеседника и время от времени игриво проводила руками по волосам. Снегновик не слышал ни единого слова из их разговора. Да этого и не требовалась.
— Ай-яй-яй, какая нехорошая девочка, — укоризненно поцокал языком Данте — Мне придется тебя отшлёпать.
Мари и её любовник закончили обедать и ушли. Снеговик пересел за столик, который стоял у окна. Оттуда было отлично видно главные ворота университета. Данте сделал заказ и принялся ждать. Через
несколько часов занятия в университете закончились. Преподаватели начали расходиться по домам. Снеговик увидел в толпе любовника Мари и двинулся следом за ним. Вскоре мужчина остановился у какого-то дома и постучал в дверь. Ему открыла женщина в халате. За её спиной маячил мальчуган лет пяти. Любовник Мари чмокнул жену в щеку, потрепал сына по голове и зашёл внутрь.
Теперь Данте было нужно место, где не задают лишних вопросов. И Снеговик принялся обходить кабаки. Владелец пятого по счёту трактира оказался бывшим моряком. Он вполне сносно болтал на имперском языке. Данте присел за стойку и жестом заказал выпить. Потом он облокотился на прилавок и огляделся по сторонам. Облезлые стены. Столы и лавки, грубо сколоченные из досок. Дыра дырой. Посетители из местных работяг глядели на чужака с нескрываемой враждебностью. Трактирщик поставил перед Снеговиком грязный стакан, наполненный мутной жидкостью.
— Ты… платить, — владелец кабака поднял руку и потёр пальцы друг об друга.
— Угощайся, — Данте пододвинул стакан к трактирщику — И налей этим добрым людям. Похоже, что их мучает жажда. Уж лучше твое пойло, чем моя кровушка.
Снеговик обвёл рукой кабак и швырнул на стойку пару монет. Работяги одобрительно загудели. В трактире как будто даже посветлело. Данте вытащил из кармана блокнот, карандаш и припасённый словарь. Он разложил вещи на прилавке и принялся за работу. Снеговик битый час пытался сочинить письмо, но работа не шла. Для послания, которое он составлял, нужны были особенные слова. Слова, которые не встретишь в словарях.