Я для тебя всегда онлайн
Шрифт:
— Ещё только конец июля, а должны снять вначале сентября. Но я не знаю. Софи вернулась в Минск.
— Надолго?
— Я не знаю, Катя. Она отправила меня в чёрный список.
— Поругались? Бывает, — смеётся Савельева. — Софи такая же упрямая, как ты. Даже не знаю, кто из вас придёт мириться первым. Надо с Антоном на вас поспорить. Я здесь машинку поменять решила. Кто проиграет, тот и оплачивает.
— Понятно, что Антон, — невольно смеюсь я. — Он хоть раз у тебя выигрывал?
— Конечно. Один раз. Когда я сказала ему: «Да».
— Мы не ругались, Катя, — честно признаюсь я. —
— В смысле, без объяснений? — удивляется Савельева. — Пока ты был на работе?
— Нет. Я сам отправил её в аэропорт. Мы поговорили. Но… Катя, я не знаю. Я что-то упустил…
— Она любит тебя, Кирилл. Это ты упустил, — вздыхает Савельева.
— Как любит?
— Трудный вопрос. Как все люди: ногами, руками, головой, всем сердцем, — пытается объяснить моя собеседница. — Душой, у кого она есть.
— С чего ты это взяла? — невольно вырывается у меня. — Софи этого никогда не говорила.
— А ты сам говорил? И чувства не берут. Они сами появляются. Их либо нет, либо они есть. У тебя они есть?
— Я не знаю, Катя.
— А у Софи они были. Но она решила тебе их не навязывать. Это очень больно, Кирилл, когда твои чувства не находят ответа. Если у тебя их нет, просто отпусти Софи. Так действительно будет правильно. Она сильная. Она справится. Сейчас ей, конечно, очень больно. И если ты будешь пробовать связаться с нею, это, как продлить и без того мучительную агонию. Как соль на открытую рану. Тебе это трудно понять. Поэтому, просто отпусти, — я понимаю, что Катерина не шутит. Она серьёзна, как никогда. И в её голосе я слышу сочувствие, не ко мне, к Софии.
— Кать, спасибо за разговор.
— Не за что, Кирилл. Что поделаешь, что вы, мужчины, не видите дальше собственного носа. Кирилл, не мучай девочку. Она этого не заслужила.
Несколько дней этот телефонный разговор не выходит у меня из головы. Возвращаюсь в квартиру, но не могу заставить себя ни работать, ни лечь спать. Везде, даже в самом тёмном уголке, я вижу Софи. Её смех звучит в пустоте комнат, её страстный шёпот заполняет спальню, её запах пробивается через аромат кондиционера на простынях. Они тоже смяты, как в те ночи, когда мы спали здесь вдвоём. От страсти. Теперь они смяты потому, что я не могу найти себе места в собственной кровати. Вспоминаю тот момент, когда просматривал записи с камер видеонаблюдения и подумал о самом страшном. Я боялся никогда больше не увидеть Софи. Но ведь я и так её больше не увижу. Катя права в одном: девочка не заслужила, чтобы её мучали.
Алине решаю не звонить. Блондинка либо наязвит, либо не снимет трубку. Отыскиваю в недрах телефона номер Марка. Скорее всего он присматривает за рукой Софии и что-то должен знать. Набираю и вскоре слышу слегка раздражённое:
— Алё!
Ого! Улыбчивый доктор не в духе.
— Марк, добрый день. Это Кирилл Воронцов…
— Да, Кирилл Олегович, я вас узнал.
— Зачем так официально, — удивляюсь я. — Мы же вроде на «ты».
— Ну, тогда вы вроде парнем Софи были…
— Как она?
— В Германии у матери. Уже две недели. Но завтра должна вернуться. Думаю, что в пятницу сделаем контрольный снимок. Уже середина августа, через две недели нужно снимать гипс, если
— Марк, я не посторонний, и мы не расстались. Немного недопоняли друг друга, но это временно. Как она?
— Я же сказал, о состоянии её руки ничего не могу сказать раньше пятницы.
— Марк, я не о руке. Как вообще её состояние?
— Нормальное состояние. Она общается со мной, Алиной, кажется с кем-то с работы. Поехала к матери. Больничный у неё закрыт. Насколько мне известно, с десятого сентября она планирует выйти на работу, — Марк берёт паузу и добавляет. — Кирилл, я не знаю ваших отношений, да и София не тот человек, которого можно узнать за десяток встреч. Мне кажется, что она закрылась от всех. Снаружи всё хорошо, а что там внутри…. Никому не известно. Алина очень эмоциональна, София совсем другая. Её не предсказать.
— Марк, спасибо за разговор. Я позвоню в пятницу вечером, и ты мне расскажешь о её руке. Но у меня к тебе ещё одна просьба: узнай планы Софии на ближайшее время, может, она ещё планирует какую-нибудь поездку. Поверь, этим ты ей не навредишь.
— Хорошо, Кирилл. Но это всё, что я могу для тебя сделать.
Сегодня вторник и у меня есть время до пятницы. В субботу я могу увидеть свою девочку. От этой мысли у меня за спиной вырастают крылья. Катерина очень верно сказала о чувствах: они либо есть, либо их нет. Без граней. Целиком.
В пятницу вечером звоню Марку. Тот сообщает, что снимок хороший, и гипс снимут через две недели, в первых числах сентября. Но на разработку может уйти месяц. И на эти две недели, Софи взяла путёвку в санаторий. Я спрашиваю, и Марк даёт данные. Название кажется мне знакомым, завтра дам задание Денису узнать все подробности. После разговора с Катериной, я стал внимательнее, что ли и сейчас в разговоре с Марком мне чудится какая-то отдалённость.
— Марк, у тебя проблемы? Может, я могу помочь?
— Нет, Кирилл, тут не поможешь. Да это и не проблемы. Но, спасибо, что спросил.
Зато у меня, похоже, проблемы. И как их решить, спросить не у кого. Я сам их создал, самому и разгребать. Я причинил боль любимому человеку. И это уже не исправить, не отмотать назад. Мои собственные правила, совсем неожиданно, сыграли против меня.
Глава 51. Скажи мне "да"!
Санаторий действительно принадлежит моему соотечественнику. И, по счастливой случайности, он обслуживается в моём банке. И мы знакомы лично. Не откладывая дело в долгий ящик, набираю номер. Следующую неделю буквально живу в банке, работаю все выходные, но с делами удаётся разобраться лишь ко вторнику. Зато теперь я свободен на несколько дней. Заказываю билет на раннее утро среды. Нужный мне санаторий располагается недалеко от Минска. Беру служебную машину белорусской «дочки» и двоих толковых охранников. Незачем всей свите путаться под ногами. В санаторий приезжаем ближе к обеду. Нас встречают почти у крыльца, предоставляют лучший номер, а я объясняю, что хочу в нём через полчаса, максимум через час, увидеть.