Я достойна большего! Жизнь и грезы бухгалтера Петровой
Шрифт:
Ирина нервничала и дергалась, ей хотелось одного – чтобы весь этот праздник поскорее закончился, а потом вернуться к себе в бухгалтерию и нырнуть с головой в привычные отчеты. Одно было хорошо: при этой нервотрепке она очень похудела – четыре килограмма улетело буквально за неделю.
– А во сколько у нас автобус?
– А что с собой брать?
– А где мы встречаемся?
– А как туда проехать?
Стоило Ирине показаться в коридоре, на нее обрушивался шквал вопросов. Куча людей, с которыми она раньше даже не была знакома, тормошили ее и пытались
– Ира, а в чем ты поедешь?
Петрова уже собиралась по привычке махнуть на дверь, но в последний момент застыла в ужасе и уставилась на вопрошающего, вернее, вопрошающую.
– А в чем надо?
– Не знаю… Я на эту тему чуть мозги не сломала, думала, ты подскажешь чего. Официально одеваться или как?
– В смысле?
Бедная Ирина просто тянула время, потому что ее совершенно прибила мысль о том, что она на тему одежды даже не думала. А остался всего один день. А человек уже неделю мучается этим вопросом. Она пробурчала:
– Я не знаю, извини, нет времени.
И ушла, холодея от неразрешимости проблемы. Через час она решилась. Выбрала момент, когда вокруг никого не было, и подошла к Юре.
– Юра,– начала она, бледнея и краснея одновременно, – мне нужно с тобой поговорить.
– Да, я весь твой, – Юра пока не осознавал всей серьезности проблемы.
– Юра, знаешь, у меня, кроме тебя, здесь друзей нет, да и ты, собственно… Но обратиться мне больше не к кому, мне очень неудобно, но я просто не знаю, что мне делать, я надеюсь, ты мне поможешь…
Ирина боялась поднять глаза, а Юра начал нервничать.
– Ну?
– Мне очень неудобно… Но я просто не знаю, у кого еще спросить…
– Ну?!
– Ох…
– Ну?!!
– А в чем обычно приходят на такие мероприятия?
– Что?
– Ну, из одежды…
И тут Юра начал ржать. Не смеяться, а именно ржать. Петрова была готова провалиться сквозь землю, но уйти не могла, потому что Юрий вцепился в ее руку.
– Ой, не уходи… Ой, ты меня в гроб вгонишь… Посоветоваться ей больше не с кем… Я уж думал, ты меня попросишь ребенка тебе сделать. Стой спокойно, не уходи никуда. Я не понял, в чем проблема?
Ира шепотом, глядя в пол, пробурчала:
– Я не знаю, что мне надеть.
– Да, Ирочка, мне бы твои заботы. Джинсы, кроссовки и сексуальное нижнее белье, у меня большие планы на вечер.
– Юра, я серьезно.
– И я серьезно. Ладно, белье можешь не надевать – так даже лучше.
– Юра!!!
– Подожди, что ты от меня хочешь? Я тебе про джинсы сказал на полном серьезе. У тебя есть джинсы? Купи себе новые, с блесточками и цветочками, будешь звезда вечера. И трусики в тон – я проверю. Всё, извини, мне звонят.
Юра умчался, а Петрова поехала в магазин за новыми джинсами.
Что-то соображать Ирина начала только на следующее утро после юбилея. Да и то урывками. Голова не болела, но соображала с трудом. Шумела, как будто внутри черепа летал небольшой вертолет.
Сначала она обнаружила, что лежит одна на двуспальной кровати. Петрова в момент протрезвела. Она рывком села на кровати. Вертолет в голове заложил вираж, и Иру повело в сторону. Когда равновесие было восстановлено, Петрова сделала приятное открытие: спала она все-таки не в одежде. И тут же сообразила, что открытие не такое уж приятное – место рядом было смятым. Ирина потрогала простыню, и ей показалось, что та еще теплая.
Ира мужественно сползла с кровати и попыталась одеться. Одежда оказалась разбросана по полу. В голове вертолет летал кругами, подлетая то к левому уху, то к правому. Петрова осторожно присела (о наклоне речи не могло быть) и со всей возможной скоростью принялась натягивать на себя рубашку и джинсы.
«Это пансионат, – думала она сквозь вертолетный гул, – „Речной»? „Морской»? „Озерный»! Мы тут празднуем юбилей фирмы».
Под руку попалась початая бутылка минералки. Петрова перелила ее содержимое в себя за один присест. Теперь в голове плавала гудящая подводная лодка.
«Мы празднуем… То есть уже отпраздновали. Вчера. Было весело».
Ира застегнула последнюю пуговицу и немедленно сообразила, что ей срочно нужно в душ. В санузле она обнаружила лист бумаги формата А4 с размашистой надписью «Лучшая». Существительного к прилагательному не прилагалось. Петрова перевернула лист, оборот был чист. Ну, не совсем чист – к нему прилипли сосновые иголки, кое-где виднелись зелено-бурые пятна, но никаких надписей не наблюдалось.
Ирина решила задуматься над загадочными письменами только после душа. Это оказалось правильным решением. Вертолет-субмарину удалось из головы выжить, и соображалка сразу заработала почти на половину нормальной мощности.
«Лист – это из призов. Мы вчера призы вручали. „Лучшему певцу», „За лучший анекдот», „Лучшему повару»… за шашлык, кажется».
Петрова хорошенько вытерлась и взяла лист с надписью «Лучшей» в руки. Такую лаконичную номинацию она вспомнить не могла. Как и вручение прочих номинаций. Как и многих других деталей прошедшего праздника. Насилуя память, Ирина вернулась в комнату. Там ее взгляд упал на кровать. Теперь она была уверена, что на ней видны очертания двух тел. Петровой стало зябко, но тут память сделала ей подарок и сообщила, что Ирина занимает одну комнату с главбухом Ниной Аркадьевной. Дышать стало легче.
Выйдя в коридор, Петрова наткнулась на двух кряжистых мужичков. Кажется, это были директоры региональных филиалов. Или региональные партнеры. Словом, откуда-то с периферии. Вид у них был сурово-похмельный – но только пока мужички не заметили Иру.
– Привет! – закричал один из них, с отчетливой пегой щетиной. – А мы как раз третьего ищем. Давай к нам в комнату.
Второй молча извлек из помятого пиджака бутылку коньяка.
– Ты ж говорил, что у тебя только водка?! – изумился щетинистый.