Я - Джек Потрошитель?
Шрифт:
— Старый барахлил, и на днях я сменил его. Родителям же просто забыл сообщить об этом.
Майор все же не удержался от сарказма.
— Вы очень находчивы… — сказал он, пряча связку в стол. — Скажите, где старый замок, и вопрос будет исчерпан.
— Его я выкинул вместе с мусором. Думаю, сейчас замок валяется где-нибудь на городской свалке.
Хвостов лениво махнул ладонью у лица, отгоняя муху, присевшую на его худой крючковатый нос.
— Вам придется изрядно потрудиться, чтобы отыскать его среди
С напускной скромностью я ответил:
— Вид, в который меня превратили стены вашего заведения, как раз соответствуют такого рода занятиям. Я готов отправиться на городскую свалку прямо сейчас.
— Успеется, — на лице Хвостова застыло загадочное выражение. Я почуял неладное и выжидательно уставился на майора. Неожиданно он быстро опустил руку куда-то вниз и извлек на свет божий серый свитер с разноцветными полосками. — Надеюсь, вам не надо объяснять, что все это значит? — ухмыляясь, сказал Хвостов и швырнул свитер на стол.
В животе у меня булькнуло. Признаться, такого оборота я не ждал. Я оцепенел, тупо пялясь на свитер, не в силах вымолвить ни слова. Хвостов изменился: похрустывая буквой "р", он вдруг стал наезжать на меня громыхающей телегой.
— Вещь принадлежит вам — отрицать бесполезно. Ваша мать признала свитер, — говорил он, будто хлестал меня фразами по лицу. — Что вы на это скажете? — и поскольку я молчал, как подавившаяся скотина, майор от слов перешел к активным действиям. Он снял с телефона трубку и набрал номер. После паузы жестко спросил в микрофон: — Женя, у тебя все готово? — Очевидно, получив утвердительный ответ, коротко бросил: — Начинаем! — и положил трубку на рычаг.
Со сноровкой опытного лавочника Хвостов вытащил из-под ног еще несколько свитеров разной расцветки и разложил их на столе. Потом сел в скучающей позе и приготовился ждать. Две минуты спустя вошел Женя в форме лейтенанта милиции. За ним ввалились пятеро мужчин в гражданке, все примерно одинакового роста и возраста, и все темноволосые. Честно говоря, я порядком струхнул в тот момент, подумал, начнется мордобитие, но мужчин построили в одну шеренгу у стены, и Хвостов предложил мне занять любое приглянувшееся среди них место. Я встал вторым от начала. Женя придирчиво оглядел шеренгу, вышел и вскоре ввел в комнату Евгению Захаровну Карпову. Озираясь, старуха застряла на пороге. При виде ее черного платка, повязанного на голове, как у монахини тайного ордена, у меня невольно екнуло сердце.
— Проходите, Евгения Захаровна, — с приветливой улыбкой сказал майор растерявшейся от официальной обстановки и присутствия стольких мужчин Карповой.
Старушка оправила на пухлой талии пестрое платье, засеменила к столу. Когда она встала рядом с Хвостовым, он сделал жест коробейника, предлагающего товар.
— Которая из этих вещей вам знакома?
Старуха, не колеблясь, выбрала мой свитер.
— Эта!
— Когда и при каких обстоятельствах вы ее видели?
— Ну, тогда, ночью… Тот бандит в этом свитере закрывал дверь в квартиру Тани.
— Отлично! — сказал Хвостов, и мне показалось, радостно потер под столом руки. — А теперь, Евгения Захаровна, посмотрите на людей у стены. Нет ли среди них, человека, которого вы видели в дверной глазок?
Старуха повернула к нам сморщенное, будто печеное яблоко лицо, подошла.
— Борис Егорович, они же все стриженые, а тот был волосатый-волосатый.
Майор хмыкнул:
— Считайте, он надевал парик, а сейчас снял его. Посмотрите внимательно, может, узнаете…
Карпова медленно прошла вдоль шеренги, пристально осматривая каждого.
"Шагай мимо, карга старая", — приказал я ей мысленно, когда взгляд старухи задержался на моей небритой физиономии. Карпова попыталась сбоку взглянуть на мой затылок, но передумала, прошла мимо и, миновав последнего в строю, всплеснула руками:
— Не хочу грех на душу брать, Борис Егорович, не могу узнать бандита!
"Вот заладила "бандит" да "бандит", дался он тебе", — подумал я без неприязни, весьма довольный результатами опознания, и незаметно от окружающих почесал бок.
Карпова оправдывалась:
— У того волосы были длинные, и видела я его всего секундочку, да и то со спины.
В голосе Хвостова появились просительные нотки.
— Посмотрите еще раз, — настаивал он. — Возможно, фигура, осанка напомнят вам того человека. Они повернутся. — Майор скомандовал: — Кру-гом!
Мы повернулись и замерли, разглядывая давно не крашеную стену. За спиной надолго воцарилось молчание. Карпова ощупывала нас взглядом. Наконец Хвостов не выдержал и подстегнул:
— Ну?!
Карпова выпалила:
— Да не знаю я!.. Ну, может быть, вон тот немножечко похож.
Моя больная нога подломилась, дыхание пропало, я почувствовал, как сзади маяком багровеет шея.
Майор взволнованно спросил:
— Который по счету?
Наэлектризованную до предела атмосферу комнаты разрядил неуверенный голос Карповой.
— Третий справа.
У меня вырвался вздох облегчения, все встали "вольно", а майор разочарованно пробубнил:
— Все, спасибо, Евгения Захаровна, вы свободны.
Строй распался, следом за Карповой гуськом вышли пятеро мужчин. Вышел и Женя, который в протяжение всего опознания писал протокол, сидя напротив Хвостова. Мы с майором вновь остались тет-а-тет. Я присел за стол. От пережитого стресса мне еще больше хотел курить. Я попросил:
— Борис Егорович, можно покурить?