Я — Господь Бог
Шрифт:
Рассел не сомневался, что капитан уже в курсе дела, поэтому понял, что детектив Вивьен Лайт излагает эти сведения специально для него, а значит, не забыла о договоренности.
Девушка продолжала:
— На земле рядом с трупом мы нашли бумажник и в нем — два снимка. Вот они.
Она передала капитану черно-белые увеличенные фотографии из желтой папки. Белью несколько секунд рассматривал их, а потом Вивьен передала ему снимок, который только что показал Рассел.
— А вот этот Зигги передал Уэйду.
Взглянув на него, капитан не удержался от восклицания:
— Боже
Он переводил взгляд с одного снимка на другой, словно не в силах остановиться, и наконец протянул их Расселу.
На одном из них парень в военной форме стоял возле танка, наверное, во время Вьетнамской войны. На другом тот же парень в гражданской одежде протягивал к объективу толстого черного кота, у которого, похоже, недоставало одной лапы.
Рассел понял, почему детектив Лайт принесла желтую папку и почему так удивился ее начальник. Парень с черным котом на снимке, найденном возле трупа пятнадцатилетней давности, оказался тем же самым, что и на снимке, который Зигги Стардаст передал ему перед смертью.
Глава 19
Я— Господь Бог…
Едва преподобный Маккин открыл утром глаза, как эти три слова вновь зазвучали в его сознании, словно бесконечно повторяющаяся магнитофонная запись. До вчерашнего вечера у него еще сохранялась где-то в душе крохотная надежда, что все это бред какого-то обезумевшего, самоуничтожающегося больного разума. Но его собственный разум и инстинкт, которые обычно конфликтуют друг с другом, сейчас хором твердили ему, что это правда.
А при свете дня все выглядело еще яснее и определеннее.
Он вспомнил конец того нелепого разговора в исповедальне, когда человек, сделав свое чудовищное заявление, заговорил другим тоном — просто, как бы по-дружески, но в то же время с угрозой:
— Сейчас я встану и уйду. И вы не последуете за мной, не попытаетесь остановить. А сделаете это — последствия окажутся весьма неприятными. Для вас и для дорогих вам людей. Поверьте мне, как можете поверить во все, что я сказал вам.
— Подожди. Не уходи. Объясни, почему…
Он прервал его, снова заговорив твердо и решительно:
— Я думал, что ясно выразился. Мне нечего объяснять. Могу только сообщить, что будет. И вы первым узнаете об этом.
Человек продолжал нести свой бред, словно говорил о чем-то совершенно естественном:
— В этот раз я соединил мрак со светом. В следующем взрыве соединю землю и воду.
— Как это понимать?
— Поймете со временем.
В голосе его звучала спокойная и неумолимая угроза. Опасаясь, что он в любую минуту исчезнет, отец Маккин в отчаянии задал ему последний вопрос:
— Почему ты пришел с этим разговором ко мне? Почему ко мне?
— Потому
Он замолчал, и показалось — никогда не заговорит больше этот человек, который назвал себя властелином вечности. Но потом прозвучали его последние слова, его окончательное прощание с безысходным миром:
— Ego sum Alpha et Omega. [1]
Он поднялся и удалился почти бесшумно, за решеткой послышалось только шуршание зеленой куртки, и мелькнуло едва различимое в полумраке лицо.
Преподобный Маккин сник в кресле, обессилев, но не испытывая никакого страха. Видимо, пережитое оказалось настолько огромным и не поддающимся объяснению, что не оставляло места для каких-либо других чувств.
1
Я есмь Альфа и Омега (лат.).
Он вышел из исповедальни бледный, и когда Пол, приходский священник, подошел к нему, то удивился его измученному виду.
— Что с тобой, Майкл, тебе нездоровится?
Он счел бессмысленным лгать. Кроме того, после случившегося у него и в самом деле не было сил служить полуденную мессу перед верующими. Месса — время радости и единения, и грешно осквернять ее мыслями, которые терзали его.
— Нет. Хотя, по правде говоря, мне что-то не совсем хорошо.
— Ладно. Иди домой. А службу проведу я.
— Спасибо, Пол.
В это время Пол как раз закончил разговор с одним прихожанином и попросил его подбросить Маккина в «Радость». Незнакомец представился как Вилли дель Кармине и указал на огромную машину, цвета которой Маккин даже не запомнил.
За время короткого пути он не произнес ни слова, глядя прямо перед собой, и выходил из задумчивости, только чтобы подсказать водителю дорогу, которую с трудом узнавал, хотя ездил по ней тысячу раз.
Оказавшись во дворе общины, он вдруг обнаружил, что машина уже отъезжает, а он даже не поблагодарил человека, оказавшего ему такую любезность, и не попрощался с ним.
Джон находился в саду и, увидев машину, поспешил навстречу. Необычайно впечатлительный, он обладал особым умением читать в душах людей.
Отец Маккин знал, что он сразу же почувствует — что-то не так. Он понял это еще по голосу Джона, когда звонил ему из церкви и предупредил, что вернется. И как бы в подтверждение тому Джон приблизился к нему нерешительно, словно опасаясь показаться бестактным.