Я — Господь Бог
Шрифт:
— Слышишь меня?
Белью ответил из динамика громко и отчетливо:
— Расскажи сначала о своих новостях.
Вивьен кратко ввела капитана в курс дела.
— Я почти уверена, что этот тип в стене и есть Митч Спарроу, о котором я говорила тебе. Для полной идентификации, для анализа ДНК, у меня есть одна вещь. Надо бы сделать это немедленно.
— Привези эту вещь и считай, что уже сделано. Еще что?
Рассел пришел в восторг от четкого, телеграфного стиля общения полицейских. Они говорили на одном языке, который выучили благодаря
Вивьен взволнованно продолжала:
— Много лет назад Спарроу работал в небольшой строительной фирме «Ньюборн Бразерс». Мне только что сообщила об этом его жена. Они ремонтировали старый дом на северном побережье Лонг-Айленда. И вот что главное: дом, похоже, принадлежал какому-то бывшему военному и через год после окончания работ взорвался. Эксперты считают, что это скорее диверсия, чем несчастный случай. Что скажешь?
— Скажу, что это отличный след, по которому нужно идти.
Вивьен продолжала, не сомневаясь, что ее начальник делает пометки:
— Нужно бы выйти на этих «Ньюборн Бразерс» и на фирму, которая строила здание в Нижнем Ист-Сайде, и посмотреть картотеку персонала, если она еще существует. Нет ли среди рабочих человека, который работал и там и тут. И узнать имена руководителей фирм.
— Немедленно даю задание.
Капитан заговорил другим тоном. Все, что сообщила ему Вивьен, уже зафиксировано и пошло в работу. Теперь его черед рассказывать о последних новостях.
— Я тем временем тоже не сидел без дела. Мне пришлось поговорить с Уиллардом, начальником Департамента нью-йоркской полиции. Но я сделал это в частном порядке. Исключительно в частном порядке, не знаю, поняла ли ты меня.
— Отлично поняла.
— Я показал ему письмо и объяснил в общих чертах проблему. Он подскочил в кресле. Но, как и следовало ожидать, отстранился и взял время на раздумья. Он сказал, что след этот ему кажется слабым и неубедительным, но в наших условиях мы ничем не должны пренебрегать. Он хочет показать письмо криминалисту или психиатру, но из тех, кто не связан с полицией и ФБР. Короче, с человеком, у которого отшибло память и отрезали язык, чтобы было понятно. Рассматривает с этой целью несколько кандидатур. Мы договорились, что пока будем действовать осторожно, информацию держать только при себе, как условились. Это очень деликатная ситуация, очень шаткая. Погибли люди. А других подстерегает опасность. Что касается нас, то могут полететь очень многие головы — или, напротив, на них же возложат венки. В том числе, между прочим, речь и о наших с тобой головах, Вивьен.
Расселу показалось, будто девушка ожидала этих слов. Она никак не отреагировала на них — ни словами, ни мимикой.
— Все поняла.
— Уэйд, слышите меня?
Рассел невольно придвинулся туда, где, как ему казалось, находился микрофон:
— Да, капитан.
— Я не сказал начальнику о нашем соглашении. Если случится хоть малейшая утечка информации, прежде чем завершится эта история, ваша жизнь станет страшнее любого из ваших кошмаров.
— Предельно ясно, капитан.
Это означало, что отныне их жизни сплетены неразрывно, независимо от результата. Либо шея ощутит острое лезвие, либо голова — тяжесть короны.
Вивьен ответила своему начальнику спокойно и сдержанно. Рассел восхитился ее самообладанием, каким вряд ли мог похвастаться сам.
— Хорошо. С этим разобрались. Еще новости?
Капитан снова заговорил тоном профессионального полицейского, который анализирует ход расследования. Лирическое отступление закончилось. Работа продолжалась.
— Хорошая новость, что при необходимости в нашем распоряжении вся полиция Нью-Йорка. И возможность вытащить из постели любого чиновника в любое время суток — начальника Департамента нью-йоркской полиции в первую очередь.
Послышался шелест бумаги.
— Тут у меня результаты первых анализов. Эксперты считают, что разобрались с детонатором. Речь идет о простейшем и в то же время очень хитроумном устройстве. Ряд радиосигналов на разных частотах, которые исходят в определенной последовательности. В городе, где существуют радиоволны, это предотвращает взрыв от случайного сигнала.
Рассела с самого начала этой сумасшедшей истории терзало одно сомнение. Он снова вступил в разговор:
— Взорванное здание построено несколько лет тому назад. Как же детонатор мог сработать спустя столько времени?
Этот вопрос задавал себе, видимо, и капитан, потому что тяжело вздохнул, прежде чем ответить. При всем своем опыте он не уставал дивиться гениальности безумцев.
— Никаких батареек. Сукин сын подключил детонатор к электросети здания. Возможно, за эти годы что-то где-то испортилось и не работает, но кто знает, где еще в этом доме он оставил свое дерьмо.
Раздался какой-то странный звук, и Рассел подумал, что связь оборвалась. Но в машине снова раздался голос Белью:
— Отлично работаете, ребята. Должен сказать вам об этом. Отлично работаете.
Вивьен прервала его, потому что все необходимое они уже сообщили друг другу:
— Ну, не пропадай, пока. Звони, как только получишь новую информацию.
— Незамедлительно.
Вивьен выключила связь, и некоторое время они сидели молча, прислушиваясь к уличному шуму. Рассел смотрел на дорогу и на огни, освещавшие вечерний город. День пролетел незаметно, время опережало их, и ночь подкралась как-то неожиданно.
Первым заговорил Рассел. Доверие, которое оказал ему Белью, позволив участвовать в качестве свидетеля при расследовании, заслуживало ответного жеста.
— Хочешь оригинал?
Занятая своими мыслями, Вивьен не сразу поняла, о чем он.
— Какой оригинал?
— Ты была права, когда упрекнула меня в том, что я принес ксерокопию письма, полученного от Зигги. Подлинник я положил в конверт и отправил на свой домашний адрес. Это он научил меня такому приему. Думаю, конверт лежит сейчас в моем почтовом ящике.