Я, гражданин Украины
Шрифт:
– Проспект закрыт – там какая-то фура с шанхайскими номерами сама по себе поперла поперек полосы и заглохла! Никак её отогнать не могут.
Пришлось сворачивать в сутолоку рынка, продираться сквозь хаотическое движение, вдоль бесконечных рядов китайских торговцев. И в обычный день проезд здесь был сопряжен со стрессом, а сегодня…
Мин Йин был ответственный человек. Торговля в его мясной лавке шла успешно, хотя клиентами были только соплеменники. Особенно любил Мин работать с ресторанами, что приносило стабильный и предсказуемый доход. Вот и сейчас он получил по сотовому телефону очередной заказ из ресторана «Черный дракон». Ресторан располагался в бывшем читальном зале библиотеки Вернадского, рядом с рынком. Мин, упаковав заказ, устремился к высоченному зданию. На переходе, дождавшись зеленого света, он осторожно двинулся по зебре, оглядываясь и бережно удерживая на плече громадную картонную коробку. На середине перехода затрещал сотовый, и Мин стал судорожно доставать его
Макс, тоже дождавшись зеленого света светофора, тихонько выжал сцепление и продолжил малоэффективное движение. Его телефон вдруг заорал во всю мочь, и Макс на мгновение скосил глаза, чтобы увидеть, от кого звонок. Эта взаимная сотовая заминка привела к тому, что на переходе бампер максова бимера легонько подтолкнул под зад Мина, и тот вывалил все содержимое коробки прямо на капот Максу. Это был обычный товар, поставляемый в китайские рестораны. Десяток кошек, уже подготовленных, со снятыми шкурками, перерезанными голосовыми связками, но ещё живых и таким образом сохраняющих свежесть мяса. Макса вырвало прямо на дорогое кожаное сидение. Бледный, утираясь бумажным платком, он орал что-то невразумительное, пока Мин неуклюже пытался собрать свой нехитрый китайский товар. Доехав до работы с большим опозданием, Макс уже не сомневался в том, какой отчет он напишет.
Председатель совета Движения по национальной защите Украины Мирон Мокренюк был человек солидный и осторожный. Его осторожность порой переходила в мнительность. Именно мнительностью объяснялось большинство его болезней и любовь к лечению. Доминирующим пунктом в распорядке дня Мирона Мокренюка было посещение процедурного кабинета в бывшей цековской больнице. Вот и сегодня перед выходом к ожидавшей его внизу служебной машине он прихватил свежую почту и распечатанные заранее услужливым секретарем е-мейлы, даже не просмотрев их.
«Потом, в больнице» – пробормотал сам себе главный националист. В машине Мирон терпел минут пять, а потом заставил водителя выключить радио, по которому диссонансом звучала китайская мелодия.
– Так ничого бильш нэ ловыть сегодни, – пожаловался водитель. Даже при выключенном радио мелодия, не переставая, шумела где-то в ухе. Мирон так и не избавился от нее.
В больнице, после массажа, удобно устроившись в кресле УВЧ для прогрева суставов ног, он развернул почту. Надо сказать, что ноги у Мирона действительно болели. Соратникам по партии он объяснял свой артрит годами, проведенными в тяжких пастушеских трудах на Полонине. В рабстве у русских оккупантов. На самом деле свой трудовой путь Мирон и вправду начал пастухом, однако, через две недели за нерадивость был переведен на комсомольскую работу. Именно ею, а потом и партийной, занимался Мирон, прослужив большую часть жизни негласным провокатором КГБ в партийных структурах. По заданию он провоцировал всякие конфликты, в первую очередь на национальной почве, обеспечивая продвижение по служебной лестнице нужных системе людей. Однако именно известность в качестве скандалиста-националиста помогла ему пробиться в высшие слои политической элиты в конце восьмидесятых годов. А что до больных ног – так это было обычное отложение солей.
Просматривая почту, Мирон не обратил внимания на неравномерный гул аппарата УВЧ, который, казалось, был промодулирован странным низкочастотным сигналом. Почта почему-то начала вызывать у Мирона раздражение сначала неприятным резким шуршанием бумаги, потом совершенно бестолковым протоколом последнего заседания совета партии. А затем на глаза попал странный е-мейл, озаглавленный:
«Отчет агента влияния Фонда поддержки политических инициатив компании «Дэйву» по программе подавления движения «Украина – для украинцев»
Далее следовал список хорошо знакомых соратников Мирона по Движению. А напротив каждой фамилии – сумма в долларах. И отметка – получил.
«Ах вы, подлюки!!! Предатели! Ну, я вам покажу!» Странно было, что, участвуя всю свою сознательную жизнь именно в таких авантюрах и партийных интригах, Мирон так взбеленился. Он набрал на сотовом номер телефона секретаря:» Срочно созовите президиум! Повестка? О чистке рядов партии и активизации программы «Украина – для украинцев». «Ну, они у меня повоют», радовался Мирон.
Погоняло у Вована было – Рыло. И он его не любил. Хотя Вован жил по понятиям и как Рыло был крещен в авторитеты, все равно не любил. И другим не спускал употребление этой милой клички. Утро у Вована, как всегда, было тяжелое. Вчерашняя сауна, стрелка с подольскими, а еще перед этим, визит в Раду – это слишком для одного дня. Ещё Лёля из сауны откуда-то узнала номер его телефона и разбудила среди ночи. Телефон Вован раздолбал каблуком модного сапога, но спал уже весьма паршиво. Сначала раздался звонок человека из налоговой инспекции. Он долго и нудно мычал в трубу, но в итоге заявил напрямую – в инспекцию пришел запрос на полное досье на Вована. Почесывая паркером репу, Вован так и не смог добиться ответа, кто и зачем прислал этот запрос. Потом позвонил бухгалтер и сказал, что какой-то хрен с трехбуквенной фамилией на «Й» стал скупать акции компании «Мы откроем вам путь к процветанию» и что это совсем плохо. По пути в офис крутой джип Вована, известный каждому мусору и разгоняющий лохов на переходах, был остановлен четыре раза. Бледные мусорки, заикаясь, объясняли, что они понимают, что к чему, но вот прислан электронный запрос именно на этот джип, что, мол, его вчера купил сам Исаак Дзян Ю и требует вернуть, мол, надо бы, и дык, и мы-ш того… В общем, китайцы насрали в душу. Приехав в офис, Вован расстроился ещё больше. Пацаны, собиравшие бабки за крышевание, передали: китайцы не платят и говорят, что им, мол, всем пришли мессы на сотовые – не платить и ждать указаний. Вован приобрёл красный цвет лица, вызвал Кривого и кратенько вдолбил ему, что его не интересует, что там говорят эти с Владимирского, а порядок должен быть. Уже к вечеру Крутой принес полиэтиленовый пакет с ушами и заверения в преданности. Но еще позже, ближе к ночи, на столе Вована зазвонил красный телефон. У телефона не было диска, только трезубец жирного (У Горького в романе «Мать» было «жирное золото» как выражение отношения к существующей системе) золота на его месте. Хорошо знакомый голос, не стесняясь в выражениях, сказал все, что он думает о Воване, который башляет не только ему, но и его подчиненным, что если бы не старая дружба с авторитетами, то Рыло сегодня бы уже хлебал баланду в Лукьяновке. На слабые оправдания Вована голос ответил, что он всегда верит своим информаторам, а не козлам типа Рыла. И ещё добавил, что пострадавшие граждане нашей самой братской страны со всем бутером заложили и Кривого, и всю нитку рэкета на Владимирском рынке. И что Рыло должен землю грызть, чтобы голос его простил. И что завтра без пяти зеленых лимонов пусть не появляется. И тут Вована прорвало. Вернее не прорвало, а проломило и заколбасило. Бросив трубку красного телефона, он позвонил секретарше, как обычно красившей ногти. Срочно! Пресс-конференцию!
Через тридцать минут в уютном зале Дома актера состоялась встреча депутата Верховной Рады двух последних созывов, председателя комиссии по правовой реформе и по правам человека, представителя Украины в совете ООН по развитию крупного бизнеса Владимира Безопрыщенко с прессой. Сам Вован все время молчал, но его пресс-секретарь доходчиво объяснил присутствующим, что в последнее время начались преследования известного борца с криминальным наследием в стране. Преследования, естественно, были связаны с политическими амбициями депутата и объяснялись тем, что он положил жизнь на развитие мелкого бизнеса, теперь душимого мафиозными структурами, поддерживаемыми восточным капиталом.
Всю ночь пацаны Вована метелили желтых вокруг Владимирского рынка. Команду «не мочить» они выполняли свято, однако особенно гонялись за теми, у кого утром уже было отрезано по уху. Теперь резали языки. За болтливость.
Утро президента начиналось с йогурта. И хоть «Данон»«уже много лет как разместил свое производство на Украине, президенту подавали именно французский «Данон», с кусочками апельсина. Сегодня к столу был подан «Данон» с пророщенной соей, как было написано на упаковке – «приготовлено по заказу Великого Кормчего II». Президент Украины, Иван Петров, был человек сдержанный и терпеливый. Он терпел примерно десять секунд, после чего позвонил госсекретарю по ритуалу и после двухминутного разговора в недрах администрации президента был рожден документ, согласно которому был уволен весь обслуживающий персонал администрации без права работы на госдолжностях. Даже заверения в том, что изменение в меню было сделано в соответствии с заказом, присланным за подписью самого, не помогло. После завтрака, слегка успокоившись и поняв, что жизнь в стране все ещё под его контролем, президент попросил ответственного секретаря принести прессу. По сложившейся традиции, ничего, кроме бульварного издания «Вечерние киевские ведомости», он не читал. Сегодня между традиционных двух листов газеты присутствовал третий, скорее похожий на специальное приложение. Содержание его было простым и однозначным. Список депутатов оппозиционной фракции и верной фракции, получавших мега-взятки от компании «Дэйву», с указанием сумм, дат получения и номеров счетов в западных банках. (может, так?) Кроме того, отдельным списком – группа политиков, всем известных, как непримиримые враги президента. Эта группа получила деньги на организацию досрочных выборов президента и разделения его полномочий с консультантом и личным представителем Великого Кормчего II. Радостно потирая руки, президент принял свои обычные одиннадцатичасовые сто граммов и отправился в здание с куполом в Мариинском парке, прихватив по пути свежий отчет Ицковича.
Глава девятая
На утреннем заседании Рады неожиданный визит президента сначала вызвал легкое удивление, а потом – панику. Президент, обычно отмалчивавшийся в ложе, сразу же через спикера объявил свой доклад на тему «О миграционной политике и самосознании украинского этноса». Затем, дождавшись конца обсуждения нового законопроекта о традиционном повышении налога на ввоз запчастей к иномаркам, медленно поднялся на трибуну. Предварительно он отдал приказ о прекращении теле и радио трансляции сессии.