Я хочу, чтобы...
Шрифт:
– Угу. Танец, - безнадёжно махнул рукой Захир.
– Кто-нибудь из нас его, что, знает?
– Я, - отозвался в наступившей тишине Валид.
– Сейчас Аллат с неба свалит, и пойду снова к храму… призывать этого гада, - и, глянув на Амина, добавил: - Один.
– Нет, - покачал головой юноша.
– Я с тобой.
– Один.
– Нет.
– Да.
– Нет!
– Значит, ты танцуешь, - усмехнулся Валид и, обведя всех тяжёлым взглядом, добавил.
– Кто за мной пойдёт, тот и танцует. Ясно?
И, глянув на солнце, медленно встал и шагнул в сторону джунглей.
Амин дёрнулся было за ним, но ему на плечо легла рука.
– Не надо, - тихо попросил Рахим, тоже глядя на мальчика.
Амин закрыл глаза. Сосчитал до десяти. Открыл, осмотрелся - Валид уже скрылся за деревьями - и резко встал.
– Он мой друг. И я не позволю ему встречать какого-то духа в одиночку.
– Послушайте, сайед… Захир, ну а ты-то куда?
– Ничего ты сам не понимаешь, Рахим, - вздохнул мунирский царевич, улыбаясь Амину и протягивая руку.
– Я с тобой. Я ещё этому паршивцу уши не надрал.
Амин широко улыбнулся и пожал руку.
Рахим с тоской посмотрел вслед удаляющимся юношам и встал. Повернулся к Насиму.
– Дети!
На бледном лице юного раба мелькнула и исчезла грустная улыбка.
***
Когда луна взошла, Валид закончил “благоустраивать” храмовый внутренний дворик - круглую, поросшую травой арену. Где-то поставил свечи, где-то камни в странном порядке. И сел ровно в центре на пятки, опустив голову. Стал ждать.
Амин наблюдал за ним с крыши, кусая губу. Происходящее ему очень не нравилось. Валид совершенно точно что-то скрывал, из колдуна Насима тоже слово, кроме “простите, хозяин”, не вытянешь…
– Кто он?
– шепнул пристроившийся рядом, за куполом, Захир.
– Он же не просто колдун.
Амин покачал головой.
– Феникс.
И, поймав изумлённые взгляды мунирцев, пожал плечами.
– Бессметрный, значит, - завистливо шепнул Захир.
Амин искоса глянул на царевича.
– Ему больно умирать.
– А ты видел?
– оживился Захир.
– И как? Расскажи, - но замолк, получив тычок в бок от Рахима.
– Не слушайте его, сайед, у него язык без костей.
Амин не ответил - внизу первый лунный луч добрался до храмовой стены, и Валид распрямился, спружинив, вскинул руки. Запрокинул голову и тихонько, пронзительно запел, вплетая мелодию в густой ночной воздух.
Амин не заметил, как схватились за уши мунирцы и приткнувшийся рядом Насим. Для него мелодия текла серебристым ручейком, призывно журчащим в жаркий полдень. И движения закрутившегося внизу мальчика попадали точно в такт и завораживали сильнее волшебной музыки.
– Аллат, что это?
– выдохнули рядом, но Амин не обратил внимания.
В сгущающейся темноте внизу, среди вздрагивающих языков свечей мальчик танцевал женский танец, путаясь в тенях, и завороженному юноше казалось, что это уже не ребёнок, а крылатая девушка соблазнительно поводит бёдрами, изгибает руки и кружится-кружится-кружится…
Появление ещё одной тени увидели все - даже зачарованный Амин. Валид внизу уже не пел, музыка звучала сама, точно кто-то невидимый дёргал за струны рабаба, и невидимым же вторил ему канун. А потом умерли остальные звуки и громадная, жирная гротескно-чёрная тень шагнула из храма навстречу танцовщику.
– Что это?
– выдохнул Амин, когда Валид плавно качнулся навстречу тени, поманил рукой.
– Молчите, хозяин, - шепнул Насим, - пожалуйста, молчите.
Тень тяжело шагнула-поползла к расправившему руки-крылья Валиду, затушив сразу три свечи. Протянула тонкий чёрный отросток, змеёй обившийся вокруг щиколотки мальчика.
Не прекращая танцевать, Валид вскинул голову и скрипуче-отчаянно закричал.
***
Амин напряжённо, сосредоточенно вырывался. Его держали в четыре руки, маленькая ладошка Насима ещё и закрывала рот, а внизу окутанный сгустками теней Валид ломаными движениями протягивал Тени руки, не переставая кружиться. И громко плакал, пока один из чёрных отростков не захлестнул ему рот. И тут же стало темно - чернильно-темно, темнее, чем самой тёмной ночью. И темнота была довольна, Амин чувствовал это, обмякнув в руках у мунирцев. Очень, очень довольна.
Она получила свою жертву.
А потом всё исчезло, и луна освещала пустой, нестрашный двор, где, распластавшись среди камней, лежало маленькое-маленькое тело. Совершенно неподвижное, точно мёртвое.
– Всё-всё, хозяин, - шептал Насим, отодвигаясь от Амина.
– Всё закончилось, он явится завтра снова, спросит вас о желании, он обязан спросить, и после такой жертвы обязан исполнить…
Амин молча глянул на него, и, рванувшись в последний раз - и вырвавшись, наконец, - бегом бросился к лесенке во двор.
– Но он же феникс, - сглотнув, шепнул Захир, не сводя глаз со двора.
– Он же не может умереть.
– Простите, сайед, - тихо откликнулся Насим.
– Но хозяин ошибался. Его… друг не был фениксом.
Внизу, на руках у Амина Валид открыл глаза, глянул равнодушно на задыхающегося юношу и тихо шепнул:
– Я исполнил… твоё… желание.
И сразу же его тело вспыхнув, превратилось в золотую светящуюся, точно Аллат на небосклоне, птицу. Мгновение, Амин держал её в руках, потом она, распахнув крылья, легко поднялась в небо. И исчезла, рассыпавшись яркими искрами.
***
– Но он же ещё ничего не сделал!
– хмурясь, воскликнул Захир, сидя на берегу у костра.
– Ай, Рахим, кончай пихаться! Что я такого сказал?
– Простите, сайед, но он призвал Зантсиба. Вам осталось только убедить его отдать вам шкуру, - тихо объяснил Насим.
– О, то есть завтра вечером мы просто пойдём в храм, этот дух задаст нам пару вопросов, мы верно ответим, и царевна Алия - моя?
– воодушевился Захир.
– Почему твоя?
– отвесил ему отрезвляющий подзатыльник Рахим.
– Ты, что ли, призывал? Ты палец о палец не ударил. Это его, - он кивнул на молчащего Амина, - друг погиб. Он и выиграет Испытание.