Я - хороший!
Шрифт:
В связи с этим мне вспоминается одна семья. Семья моих друзей. В силу определенных обстоятельств, мне пришлось переехать в другой город по делам службы. И ввиду отсутствия жилья мой друг пригласил пожить в его большом доме.
Надо сказать, что дом был сказочным. Расположенный в лесу, недалеко от чистейшего озера с подземными родниками, он производил впечатление кадра из голливудских фэнтезийных фильмов. Двухэтажный высокий дом, окрашенный в цвет слоновой кости, стоял на небольшой возвышенности контрастным особняком среди вековых зеленых сосен. И тишина. Безмолвие. Только тихо поскрипывают стволы деревьев и изредка слышно гуканье
Дом всем своим видом, внутренним убранством и расположением располагал тихому счастью, размеренному течению жизни, негромким вечерним разговорам возле камина, под звуки потрескивающего огня.
Их отношения были настолько демонстративно идиллическими, что мне, постороннему человеку, становилось неудобно. И здесь можно сто раз повторить слова Чехова, приведённые в эпиграфе, что влюблённые понимают лучше друг друга, когда молчат. Посмотрев на эту пару, можно было сказать, что они нисколько не любят, а демонстрируют любовь. Лучше бы молчали.
За несколько месяцев в их доме я смог лицезреть в полной мере развитие их отношений, начиная от приторных утренних «мимишек» до лицемерных «люблю». Что двигало их в этот момент не знаю, но только не любовь. Прав был Конфуций, когда сказал, что молчание — единственный друг, который не изменит.
Мне так хотелось их остановить, сказать: «Друзья, давайте помолчим. Зачем это демонстративная „болтовня“ про любовь, о которой вы постоянно говорите? Ведь об этом можно сказать наедине, на ушко, в тихой страсти…» Но нет, я не мог вмешиваться в чужую жизнь. В жизнь, которую они выбрали. Но было такое чувство, что это ненадолго, что они скоро перегорят или устанут друг от друга. Они говорили друг другу много «хорошестей», но не слышали. Лучше бы молча, взявшись за руки, посидели, смотря друг другу в глаза, то поняли бы многое, что не так в их жизни.
Через два года они развелись.
[1] Цитата Шарля Луи Монтескье.
Благословенные сердца
— Папа приехал! — воскликнул мальчик и побежал встречать во двор.
Молодая женщина осторожно выглянула из сада и, увидев, как муж, кое-как припарковав машину во дворе, шаткими шагами приближается к дому, схватилась за сердце. «Опять пьяным за рулём ехал. Ох! Лишь бы не скандалил…»
Напуганная женщина не стала спешить в дом. Не хочется ей в дом. Как ни старалась, не смогла стать хорошей невесткой для свекрови. Через некоторое время вернулся сын и сообщил, что папа спит. Молодая мама вздохнула с облегчением:
— Хорошо, сынок! Иди. Я скоро буду…
К тому времени, когда Светлана завершила работу в огороде, свекровь уже прибрала со стола остатки ужина, не дожидаясь невестки. Когда Света, покормив сына и уложив его спать, села за стол перекусить, то услышала презрительное:
— А ты на еду-то наработала?
Не стала отвечать свекрови. Вместе с глотком горячего чая проглотила горькую обиду. Стараясь не разбудить пьяного мужа, легла в постель. Как бы она ни старалась уснуть, упрямые мысли не давали этого сделать.
«О, господи! Что делать? Как помочь мужу не опуститься до конца? Почти каждый день пьяный. Забыла уже, когда он слова любви говорил…» А ведь выходила замуж за него по любви. И он любил. Женился вопреки воле матери…
Познакомились они во время её учебы, в стройотряде. Помогали возводить колхозный клуб в том селе, где жил Игорь. Когда этот высокий голубоглазый молодой человек приезжал на стройку на своей машине, то, казалось, и солнце светит ярче, и мир вокруг светлее, и усталость куда-то девалась… Многие девушки зарились на него, но он выбрал Свету. Ох, как сопротивлялась мама Игоря их отношениям. Как же, они богачи по тем меркам. А тут какая-то девчонка без роду, без племени. Только Игорёк сделал по-своему. Как только Света окончила обучение, тут же сделал ей предложение и привёз к себе домой. Мечтавшая о большой, на все село, свадьбе, богатых, как сама, сватах, Серафима затаила обиду. Это было впервые, когда сын сделал по-своему, вопреки воле матери.
Первое время жили хорошо. Света в радости успевала везде — и на работе в школе, и по дому, не обращала внимания на едкие слова свекрови и пьянство мужа. Кто ж не пьёт в деревне…
Игорь был единственным ребенком Серафимы. А потому та ни слова не говорила на его приходы домой под хмельком. Он же мужчина. А мужчине всё идёт, что бы он ни делал. Иной раз сама подливала, мол, с устатку можно. Не понимала, что сын потихоньку приближается к краю пропасти…
Первый скандал случился, когда родился Родик, Родион. Через месяц занудства по поводу плача грудного ребёнка свекровь выразила сомнение в отцовстве сына. Когда крайне удивлённая и обиженная такими словами Света сказала: «Как вы можете такое говорить, мама?», Серафима картинно спряталась за спину сына.
— Ты слышишь? — кричала свекровь, щипая пьяного сына через рукав. — Ты слышишь, Игорь? Она смеет со мной скандалить!
Не успела Света возразить, как оказалась на полу, упав с грохотом от удара Игоря. Испуганный шумом ребёнок снова проснулся и стал плакать во весь голос. От голоса малыша мужчина опомнился и бросился на помощь потерявшей сознание жене. Он взял её на руки и перенёс на кровать.
Очнулась молодая женщина от того, что муж брызгал на неё водой и заботливо вытирал полотенцем. Света непонимающе оглянулась вокруг, скользнула взглядом по лицу мужа и наткнулась на пристальный и презрительный взор свекрови. Та тут же отвернулась и кинула:
— Да что с ней будет?! Вот так надо почаще её воспитывать! Крепче тебя будет любить, а меня уважать! Ишь, голос повышает на свекровь!
Со временем подобные скандалы участились, рукоприкладства продолжились. А к кому пойдёт, кому пожалуется сирота? Ни матери, ни отца, ни брата у неё нет. «Беспородная дворняга», как обзывает её свекровь.
Света плохо помнит детство. В памяти осталась только поездка с мамой на поезде. Вот она с пышной шевелюрой на голове выходит на одной из станций.
— Я скоро вернусь, дочка! — сказала беззвучными губами через окно и махнула рукой.
Света тоже радостно помахала маме и стала терпеливо ждать. Простояв положенное время, поезд тронулся. Какие-то люди зашли, какие-то вышли, а мамы всё нет. Света сначала ждала, а потом заплакала. Люди стали её успокаивать, расспрашивать. Потом на ближайшей станции вручили милиционерам. Как она ждала маму! Но этот человек больше не появлялся. Кто же её папа, мама? Где они сейчас? Они ведь тоже чьи-то дети. Эти вопросы мучили Светлану всю жизнь. На улицах города искала среди тысяч людей, пытаясь увидеть то лицо из поезда. Нет, не встретила. Возможно, мама тоже искала её, но только не смогла найти…