Я и есть безумие. Абиссаль
Шрифт:
– Север кое-что передала тебе.
Исайя открыл ящик в своем столе, достал конверт и отдал мне. Я дрожащими, липкими пальцами медленно открыла его. Внутри были фотографии. Я забыла, как дышать. Папа у ворот нашего дома; Нэнси играет во дворе с дочкой; окно, за которым видно, как сидят за столом папа и Нэнси вместе с Элен. И еще множество других снимков с мгновениями из жизни моих родных.
– Помни, что за ними следят каждый день, – сурово сказал Исайя. – Поэтому, если ты решишь солгать, утаить что-то или вздумаешь рассказать обо всем своему хозяину – ты знаешь, какой будет расплата.
– …Твари!
– До
7
– Мне сказали, что ты отказалась от лекарств.
Кэролайн зашла ко мне в палату, встала у дальней стены и даже не посмотрела в мою сторону.
– Да, все правильно. Мне не нужны ваши лекарства.
Она провела ладонями по своему лицу, будто надевала невидимую маску. Я смотрела на эти ее движения и понимала, что сейчас взорвусь. Язык ее тела был мне непонятен и противен. Может, он символизировал ее уверенность, или подчеркивал власть в ее руках, или же демонстрировал ее необыкновенный ум, специфические мысли. Не знаю, но выглядело это очень вызывающе, будто она нарочно провоцировала меня.
– Я так не думаю, – сказала наконец она. – Не зря же ты здесь находишься.
– Кэролайн, я очень долго жрала разные таблетки, это все безрезультатно.
– Ты мне доверяешь?
Не было еще ни одного разговора между нами, который не включал бы в себя этот вопрос.
– Честно? Нет.
– Очень жаль. Но тебе все-таки придется мне довериться, потому что у нас с тобой одна цель. Я могу долго тебя уговаривать, но у меня еще куча больных, которые нуждаются в моей помощи. Поэтому если ты снова откажешься от терапии, то…
– То что?
– Я не хочу тебя запугивать, – сказала Кэролайн, посмотрев мне прямо в глаза.
– По-моему, вы только этим и занимаетесь.
– Я хочу, чтобы ты вернулась в нормальную жизнь.
Я поняла, что нахожусь в безвыходном положении, но сдаваться не хотела. Мне было страшно что-либо употреблять здесь, я не знала, что это за таблетки, какое у них действие. Они ведь могут лишить меня контроля над собой и вытрясти из меня любую информацию.
– Ты избавилась от галлюцинаций? – спросила Кэролайн.
– Да.
– Обманщица несчастная, – засмеялась Эйприл, которая стояла рядом с Кэролайн.
– Она всегда врет. Даже самой себе, – сказала Беккс, лежа на кровати Вероники.
– Куда ты смотришь? – задала вопрос Кэролайн.
Я изо всех сил старалась не выдавать никаких эмоций. Просто никак не реагировать на своих мертвых друзей. Эйприл и Беккс смотрели на меня и смеялись. Громко, мне хотелось заткнуть уши. Я, пересилив себя, перевела взгляд на Кэролайн. Та улыбнулась.
– Что они сказали? – спросила она меня.
– Кто? Кэролайн, это у вас галлюцинации. Не забудьте принять свои таблеточки.
– Тебе обязательно с ними ехать? – спросил Стив, тяжело вздыхая.
– Да, обязательно.
Я в спешке собирала вещи, кидая все в сумки, забыв про аккуратность. Я будто сбегала, поэтому сметала все на своем пути. Стив на все это смотрел, чем выводил меня из себя.
– Как ты можешь оставить нас с Нэйтаном?
– Меня не будет всего несколько дней. Не нужно из этого делать трагедию.
Стив снова вздохнул в отчаянии.
– Я бы так не возникал, если бы с тобой не
И тут я не выдержала.
– Твою мать, Стив! Прекрати! Сначала ты пилил мне мозг из-за Алекса, теперь из-за Доминика. Что дальше?!
– Солнышки, извините, что прерываю ваши семейные разборки, но, Глория, тебя уже ждут, – сказала Миди, которой чудом удалось незаметно прокрасться в нашу комнату.
– Я уже почти собралась. Стив, отнеси, пожалуйста, эти сумки.
Стив, абсолютно не скрывая своего недовольства, поднял с пола две полузаполненные сумки и вышел из комнаты.
– Развлекись за меня как следует в Нью-Йорке, – сказала Миди.
– Думаю, нам будет не до развлечений.
Я подошла к кроватке, Нэйтан грыз любимую игрушку. Я улыбнулась, хотя хотелось разрыдаться. Потрясающая я мамаша. Бросаю ребенка, чтобы поехать на встречу с криминальным авторитетом Нью-Йорка. Просто великолепно. А я еще что-то говорила про свою неидеальную мать и клялась, что мой ребенок не будет страдать.
– Миди, прости, что снова оставляю его на тебя.
– С ума сошла? Извиняется она еще. Я обожаю Нэйтана, мне это не в тягость.
– Спасибо… Ты еще не говорила с Джеем?
– Нет. Я тут недавно была у врача…
– И что? Что-то не так с ребенком? – заволновалась я.
– Да нет, все хорошо. Просто он сказал, что мне нужно беречь себя. До конца первого триместра мне лучше вообще лежать и не двигаться. И еще никакого стресса. А разговор с Джеем для меня огромный стресс. Поэтому я пока подожду.
– Как знаешь.
Мы обнялись. Затем я собралась с духом, взяла рюкзак с документами и пошла к ребятам.
Мы прилетели поздно ночью, смертельно устали, поехали в отель. Я рухнула на кровать, думая, что немного полежу, отдохну и потом приму душ, но на деле я проспала до самого утра. Проснулась из-за того, что кто-то барабанил по двери. Оказалось, это Дерси и Лестер. Они уже были готовы ехать на встречу к Джойсу, его люди подъехали к нашему отелю. Голова раскалывалась на части, меня подташнивало, на прекрасные виды Нью-Йорка, что мелькали за стеклом автомобиля, мне было совершенно наплевать.
Вскоре я поняла, что на меня давят вовсе не усталость и не тревога из-за предстоящей встречи. Я вспомнила, что в этом городе живут Тезер и Адам. Тез ведь поделилась со мной новостью о том, что родители купили ей здесь квартиру. А в передаче, посвященной нам с Ребеккой, ее слова подтвердились, они с Адамом покинули Бревэрд. Конечно, Нью-Йорк огромный город, но я вдруг почувствовала непреодолимый страх. Казалось, что я выгляну из окна машины и увижу Тезер в толпе прохожих, а у одной из остановок будет стоять Адам, и он непременно меня узнает. Шумный мегаполис превратился в маленькое пространство, где только я, моя бывшая подруга и мой деревенский друг. Меня затрясло, чувство тошноты усилилось, от одной мысли во мне сформировалось новое, пугающее меня до смерти состояние, которое испепеляло во мне последние частицы силы и крупицы разума. Я видела Тезер и Адама повсюду. Вот они переходят дорогу, вот целуются у такси, а вот выходят из маркета и тычут пальцами в мою сторону. Я закрыла глаза и повторяла про себя: «Их здесь нет. Успокойся. Их здесь нет. Успокойся. Их здесь нет. Успокойся». И так продолжалось до самого конца поездки.