Я и мой капитан
Шрифт:
— Постой. Не уверен, что все это действительно нужно. У нас же список! — перебил я.
— Покажи еще раз свой список, — потребовала самка.
Я продемонстрировал, спешно добавив туда «чехлы для биподов», чтобы лишний раз не провоцировать симбионта.
— А тут нет ничего лишнего? Я половины слов не понимаю, — честно призналась Ира.
— Нет, — сказал я уверенно. — Глюк может подтвердить.
— Действительно нет, — недовольно вздохнул компьютер.
— А вот эти всякие «стропила», «ребра жесткости», «стойки для буровой платформы», «гидроусилитель подъемника», — читала Ира, — они настолько жизненно
— Определенно, — ответил за меня Глюк.
— Ладно. — Но как только что-либо занимало мысли моей Ирины, унять ее было трудно. — Тогда почему ты покупаешь для Хейви ремонтника БТ-80, если сам так гордишься своими 82-ми? Жмотишься, Макс! — безапелляционно заключил симбионт.
Я был несколько шокирован этим выводом, поэтому процессор снова ответил раньше меня:
— Ирина… гм… Сергеевна, — сказал он мягко, словно разговаривал с ребенком, — ремонтный дроид БТ-80, в отличие от БТ-82, пыленепроницаем. К тому же имеет систему самоочистки поверхности корпуса. А если ты вспомнишь, какой промежуток времени ты потратила, пока, часто вздыхая, оттирала наших ремонтников в машинном отделении после похода на астероид, то…
— Все, я поняла, поняла! — замахала руками Ира. — Извини, Макс.
— А вот на спасательной капсуле за девятьсот тысяч, — невозмутимо продолжил Глюк, — на мой взгляд, можно и сэкономить.
— Не обсуждается, — оборвал его я. — У нас в наличии нет ни одной капсулы экстренной эвакуации.
— А одна тебе как поможет?
— Да, как?! — весьма эмоционально поддержал его вдруг симбионт. — Чтобы самому спастись в случае чего?
Мои транзисторы на миллисекунду замерли, было слегка обидно слышать такое предположение. Пожалуй, если бы у меня были зубы, я бы сцепил их в этот момент, как типичный гуманоид, возможно, даже услышал бы их скрежет. Но я лишь холодно произнес, сфокусировав камеру на глазах самки:
— Не знаю, как ты меня воспринимаешь. Возможно, как механоида, возможно, как нечто совершенно чуждое твоему разуму, но у меня есть принципы, которые, опять же возможно, недоступны твоему пониманию. Капсула покупается для твоей безопасности, и не хочу ничего слышать об исключении ее из списка.
Но, естественно, я тут же услышал!
— Макс, а ты как же?! — выкрикнула Ира.
Так и хотелось заорать в ответ: «На этом корабле хоть кто-то способен воспринимать прямые команды?! Ну что неясного в приказе „Не обсуждается“?»
— Одной капсулы никак не хватит, — гнул свою линию навигатор.
И он туда же! Да и двух уже не хватит на самом деле! Правда, об этом пока лучше не заикаться.
— Ты предлагаешь в случае чего действовать по принципу «братской могилы»? Мне не нравится такая философия. Лучше я дам шанс спастись хотя бы симбионту.
— Нет, не предлагаю, — спокойно возразил компьютер, — но по моим расчетам покупка, например, ракетной установки вместо шлюпок эвакуации выглядит предпочтительнее. Не забывай, где мы: это уже не Федерация и наткнуться на пиратов здесь — обыденное явление. Да и спасатели у свободных, прямо скажем, не слишком темпераментные — могут прилететь, а могут и щупальцем махнуть.
— Не вижу смысла преследовать сознание в использованной капсуле, к тому же в нее практически невозможно попасть. Еще хочу напомнить тебе, мой боевой друг, — язвительно заметил я, — что у нас немного не хватает
— А я хочу указать тебе, мой скупой товарищ, — ответил мне в тон Глюк, — что я наблюдаю недостачу размером более миллиона кредитов в твоем списке.
Да он нарывается! Никакой субординации. Ну да ладно, эту проблему отложим на потом. Я лишь ответил ему в том же стиле:
— Мой возбужденный собрат по оружию, у нас нет кредитов на счете. У нас и самого счета-то нет. А за аренду дока на Бормотун-10 с нас стребуют залог рудой тербия в эквиваленте миллион кредитов. Полагаю, не меньше. Еще вопросы есть?
Вопросов, кажется, не было. Навигатор уткнулся в свои схемы, контролируя нашу траекторию. Ирина с задумчивым видом сидела на кушетке, закинув ногу на ногу и подперев рукой подбородок. Не знаю, о чем она думала. Возможно, о своих нелепых и обидных словах в мой адрес. Хотелось бы в это верить, однако действительность оказалась отрезвляющей.
— Значит, тут полно пиратов? — озвучила самка вставшую перед ней проблему. — И на нас могут напасть.
«Ну началось! — подумал я. — Сейчас последует „дай мне бластер!“».
— Здесь не могут — мы уже на территории ВДНХ.
— О! — воскликнула Ира. — У нас в Москве тоже такое есть! Пойдем глянем на достижения!
— Если ты имеешь в виду земную аббревиатуру, то у нее нет ничего общего с данным термином.
— А что же это такое тогда?
— Великая Джамахирия Народов Хлюпии, — расшифровал я и добавил: — Это свободная система, имеющая две обитаемые планеты и одну космическую станцию, построенную хлюпами для торговли и обмена знаниями.
Ира прямо заулыбалась. Что именно послужило причиной поднятия ее эмоционального тонуса, для меня так и осталось загадкой.
— Хлюпия… — протянула самка. — Это что?
Более глупого вопроса я в жизни не слышал! Но я постарался ответить как можно спокойнее:
— Это колыбельная планета хлюпов. В переводе на русский — Земля. Возможно, ты будешь удивлена, но все расы, обитающие на поверхности, изначально называют свой мир — земля, все водные существа — вода. Каждая на своем языке, естественно. Поэтому «Хлюпия» — «Земля», так как хлюпы — гуманоиды в общих чертах. Соответственно «Бормотун» — «Солнце» на их языке. В Федерации принято за правило именовать звездные системы на языке тех народов, которые в этих системах проживают.
— Почему же тогда нас вы называете «Сол»?
— Компромисс. Пока вы не определитесь с общим языком землян, было принято решение взять начало русского слова «солнце» и сократить до трех символов, как в английском san, так чтобы любому носителю языка романо-германской группы термин был понятен подсознательно.
Симбионта почему-то очень увлекла эта лингвистическая дилемма. Ира пошевелилась, покачала ногой, раздумывая.
— А как же другие народы? Китайцы, к примеру. Их больше…
— Я, честно говоря, не вникал в такие тонкости, но, насколько я знаю, их предложение называть ваше Солнце «тайян» не было одобрено по двум причинам: во-первых, они еще не достроили межпланетный космопорт, из-за чего мы вынуждены приземляться лишь на Байконуре или Канаверале; во-вторых, слово «тайян» означает не только «солнце», но и «небо», и «день», и еще кучу разных вещей в зависимости от сочетания иероглифов.