Я и Я (сборник)
Шрифт:
Не все соседи спокойно приняли появление зоны, но со временем или смирились, или съехали. Этажом выше поселилась контора с невнятным названием и нелюдимыми сотрудниками. Ходили слухи, что они «оттуда», но Кирилл старался держаться подальше от подобных сплетен. Меньше знаешь – крепче спишь. Соседи их не тревожили, хотя то и дело с директором подолгу шушукались в кабинете.
Да и вообще, никакого ажиотажа вокруг зон пока не наблюдалось. Информация, конечно, быстро разлетелась по сарафанному радио, но журналисты если и появлялись, то большей частью из желтых газетенок. Серьезная пресса осторожничала и помалкивала.
Мимо
– Сергеич у себя?
Кирилл пожал плечами:
– А ты чего такой радостный? Очередного хакера уговорил?
– А то! Уже третьего! – Прохор напыжился.
– Круто.
– Ладно, побег я Сергеича радовать.
М-да… Будь он на месте директора – давно бы выгнал в шею эту мелюзгу. Но потому он и не начальник, что мыслить так не умеет – себе-то можно в этом признаться, хотя и неприятно. А Сергеич взял да и назначил стажера «главным менеджером по работе с параллельными мирами». Одно название должности чего стоит!
И Прохор преобразился, став в своей тусовке не шестеркой, и даже не просто крутым, а мега-крутым. Теперь пытается других хакеров притянуть, чтобы их зоны использовать. Все по-честному – договор, должность, зарплата. И работа с зоной, как прежде, но уже легально и официально.
Передавать через границу миров что-то материальное невозможно, но информацию – сколько угодно. Миры-то все равно чуть-чуть разные, есть чем делиться. Скопировал файл с описанием какого-нибудь ноу-хау в зоне с одного носителя на другой – и вперед. Желающих повидаться со своим двойником тоже может оказаться немало; если с каждого даже по чуть-чуть брать за встречу, страшно представить, какие деньги тут будут крутиться.
И не надо представлять: ему это все равно никогда не светит, он же простой админ…
Стрелка часов подползла к шести, забегали сотрудники, спешащие вырваться на свободу из застенков офиса. Самое время браться за работу, чтобы не отвлекали по пустякам.
Кирилл дошел до своего места и запустил установку очередных обновлений. Еще надо будет софт на бухгалтерском сервере переставить, три юзерских компа посмотреть (чего-то там опять не так работает) и донастроить мобильный доступ к сетке (начальство уже плешь проело). И только потом можно будет собственной программкой позаниматься – уже вторую неделю Кирилл писал клиент-серверное приложение для общения жителей разных миров. Простенькую связь текстовыми сообщениями через ноутбуки в зоне они с двойником настроили почти сразу, тут особых проблем не возникло. Но хотелось большего. Задача захватила его полностью, время приходилось выкраивать, воровать у опостылевшей работы.
Как ни странно, но в остальном его жизнь почти не изменилась. Дом, работа, редкие попойки с приятелями, еще более редкие свидания с девушками, которые сменяли друг друга, не оставляя в душе какого-либо следа.
Разве что…
Окно чата с двойником было свернуто, но мигало значком нового сообщения.
За этот месяц они здорово сблизились. Частенько посиживали ночами в зоне за долгими разговорами и через сеть постоянно переписывались. Альтер эго оказалось не точной копией самого Кирилла, на многие вещи они смотрели по-разному. Споры порой разгорались нешуточные, и с каждым разом Кирилл все больше убеждался, что его двойник более цельная, интересная и сильная личность, чем он. Чаще ему приходилось соглашаться с аргументами Кирилла-два, нежели наоборот. Иногда удавалось себя убедить: «Пусть второе “я” лучше первого – это же мойдвойник!» Но хватало такой мантры ненадолго, и это порядком угнетало.
И все чаще Кирилл ловил себя на том, что постоянное сравнение ему не нравится. То и дело он утыкался носом в неприглядные стороны своей личности и своей же жизни. Ранее удавалось как-то закрывать глаза на серость и унылость, как внутри, так и снаружи. Теперь – нет: не отвернешься, не отмахнешься.
Двадцать девять лет – и чего он добился? Что собой представляет? Ответ на оба вопроса один: ничего хоть сколько-нибудь значимого. Порой хотелось что-то кардинально изменить в жизни, но запал быстро проходил.
Он вздохнул и открыл окно чата.
«Ты сегодня задержаться сможешь?»
«Легко. А что такое?» – бодро отстучал он в ответ.
«Поговорить надо».
«Ок. Когда?»
«После того, как все свалят».
«Что-то стряслось?» – Кирилл озадачился. Он уже давно по стилю сообщений определял настрой. Короткие фразы, отсутствие смайликов – нетипично.
«Угу. Но позже, лично и без свидетелей».
«Хорошо».
Как назло, Игорь Сергеевич с Мариной опять засиделись допоздна, и только ближе к десяти офис окончательно опустел. Второй Кирилл появился в зоне мрачнее тучи почти сразу после первого.
– Что случилось-то?
Двойник сел напротив и взъерошил волосы:
– Я в последнее время пытался хакнуть сервак этих прохоровских деятелей. Вчера удалось. Выкачал базу личных сообщений с форума…
– И?
По спине начали ползать мурашки. Кем-кем, а паникером Кирилл-два не был, такую его озабоченность могла вызвать только по-настоящему серьезная проблема.
– В общем… железных доказательств нет, но «старички» насобирали достаточно статистики, чтобы озадачиться. В открытый доступ они ее не выкладывают – боятся паники. И правильно…
– Ты скажешь, наконец, в чем суть?
– Суть? Суть в том, что через какое-то время после того, как оба двойника попадают в зону, один из них исчезает.
– Как?!
– Вот так. Причем странным образом исчезает именно тот, кого в паре условно можно назвать «ведомым». Будто зона сама сравнивает, выбирает и оставляет лучшего. Это не мои выводы, а их версия. Они там целую систему придумали, которая якобы осуществляет отбор.
– И… – Кирилл прокашлялся. – И как быстро?
– По-разному. Если люди сильно отличаются, то быстро. Если нет – дольше процесс тянется. Словно выбрать сложнее.
– Что – так вот просто исчезают?
– Да. Они пытались найти концы – не удалось ни в одном случае. Розыск ничего не давал. Следов нет. Просто был человек – и не стало его.
Почему-то поверилось сразу. Не разумом – всем существом. Без попыток осознать, обдумать, покритиковать. Даже сама мысль о том, что можно поставить сказанное под сомнение, казалась кощунственной. Но при этом к страху странным образом примешивалось облегчение.