Я – инквизитор
Шрифт:
Первую половину дня Ласковин провел дома. Упражнялся, укреплял дух, думал. В основном, по совету Зимородинского, о том, что будет после его визита на Мастерскую. Бандитскую группировку можно было сравнить с очень крупным, очень сильным и почти неуязвимым противником. Чтобы достать такого, надо выйти на дистанцию короткого эффективного удара. Лучше локтем, коленом. Роскошные киношные уромаваши в прыжке — они киношные и есть. На длинной дистанции у противника все преимущества: ноги у него длиннее, руки толще. Прорываться вплотную, атаковать, непрерывно атаковать, делая больно, раздражая, уходить, меняя направления, не давая себя схватить: ударил, ушел в сторону, отскочил, снова ударил.
Тут Андрей почувствовал слабину в своих рассуждениях. Дешевле ли? А престиж? У нас не Чикаго. Убытки? Начхать! Денег нет? Достанем! Киллеров нет? Наймем! Киллеров не киллеров, а если правде в глаза смотреть, у нас каждый десятый от семнадцати и старше соседа пришьет и не поморщится. Лишь бы за руку не схватили. За полбанки пришьет, за то, что баба у соседа сисястее, да просто так пришьет, достало все потому что! А уж за сотню зеленых — прямо-таки с наслаждением! Только и радости, что не киллеры они, а, так сказать, любители. Бутылкой по голове, стамеску в бок… Да, любители… Вон в урне на Лиговке опять отрезанные руки нашли…
«Что-то я не о том, — постарался Ласковин упорядочить мысли. — Я не могу наказать всех! Это Слава точно сказал. Задача поставлена. Работаем».
Первое: ему нужно укрытие. Квартира отпадает. И эта, и родительская, и тем более бабулькина. Вычислят на счет «раз». Друзья-подруги тоже отпадают. Дача? Далеко. Одну ночь можно поспать в машине. Потом рискованно. Мафия есть мафия. Сами не найдут — ГАИ подключат. Убежище… Стройка? Холодно, зима все-таки. Подвал? Чердак? Чердак лучше. В случае чего можно уйти по крыше. Да, чердак. И не один. В старых районах, недалеко от метро. Там, где темные проходняки и сросшиеся крыши. Этим он и займется попозже. Теперь… что взять? Туристский набор: спальник, фляга, фонарь, аптечка обязательно, манерка, спиртовка, две смены белья. Хватит на первое время, а потом прикупить можно. Бритва, зубная щетка, нитки, складной нож, веревка… Ладно, если что и пропустишь — не в лесу.
Следующий час Андрей укладывал вещи. Все они уместились в большую сумку. С трудом уместились.
Собравшись, Ласковин полежал полчасика, помедитировал. Затем поел и пошел одеваться. Уходя, оглядел напоследок комнату. Уютное местечко. Свободное. С тех пор как Маринка съехала и увезла три четверти барахла. Аппаратуру жалко, если разгромят, собственными руками собрана. Остальное — наплевать. Застраховано. Ах да! Андрей открыл бар и взял две бутылки коньяка. Теперь всё.
Вышел он около двух, а к четырем уже нашел два подходящих чердака. Один — на улице Мира, второй — на Советской. Оба достаточно большие, с выходами на крышу, относительно теплые и сухие и при этом бомжами не освоенные. Подходы к каждому из подъездов — подворотнями, по неосвещенным дворам (специально проверил: никаких лампочек). Первой базой Андрей избрал тот, что на Петроградской. Немного поразмыслив, сделал еще один заезд в Апрашку: прикупил второй спальник, фонарь и прочий инвентарь. Уложился в сотню баксов, а удобство несомненное: пришел налегке — и ночуй спокойно. Имущество распихал по укромным углам, каких на чердаках изобилие.
Слегка перекусив, Ласковин двинулся на Мастерскую — вершить справедливость. Состояние у него было самое то. Голова пустая и спокойная, тело расслабленное, гибкое, как кнут.
Оставив машину на Декабристов, Андрей пешком добрался до Мастерской, миновал кафе, у входа в которое сгрудилось с полдюжины иномарок, и спустя пару минут оказался у нужного дома.
Железные раздвижные ворота перегораживали дворовую арку. В воротах калитка. Кнопочный замок. Очень эффективен против алкаша, спешащего поскорее опорожнить мочевой пузырь. Практически бесполезен против наблюдательного человека. Андрей немедленно определил три потертые кнопки. Звонка не было.
Пока Ласковин раздумывал, постучать или просто войти, сзади возник автомобиль и оглушительно взвыл сиреной. Андрей посторонился. БМВ пятой серии, темно-серый, гладкий, две «ноздри» радиатора угрожающе наведены на Ласковина.
Ворота поехали в стороны, и Андрею открылся двор-колодец с полудюжиной припаркованных машин: от серебряного «мерса-родстера» до заляпанной грязью темно-зеленой «восьмерки» с белыми дверцами. Возможно, той самой машины, что сбила Виктора.
«На ловца и зверь…» — подумал Ласковин и решительно шагнул вслед за БМВ в створ смыкающихся ворот.
Ого! Это посерьезней, чем кнопочный замок!
Молодой парень в бронежилете поверх мехового комбинезона выпрыгнул из застекленной будочки и преградил Ласковину путь.
— Не заблудился, друг?
Через его плечо Андрей увидел, как из БМВ выбрались двое и остановились, наблюдая.
— Нет, — спокойно ответил Ласковин. — Не заблудился. Долг пришел отдать.
— Хорошее дело, — кивнул парень в бронежилете и, отстегнув похожий на переносной телефон металлоиндикатор, бегло провел им вдоль тела Ласковина. Индикатор загудел дважды, и парень ощупал подозрительные места.
Один из приехавших на БМВ подошел поближе. Лицо у него было хмурое, как похмельное утро.
— Где-то я тебя видел, — проворчал он, недружелюбно оглядывая Ласковина.
— А я тебя — нет, — холодно ответил Андрей.
И, обращаясь к «вахтеру»: — Гришавин здесь?
— Гришавин? — Парень в бронежилете ухмыльнулся. — Эк губу раскатал! Желвак! — сказал он хмурому. — Проводи клиента. Или лучше дай ему деньги, — парень указал на хмурого, — он сам передаст!
— Нет уж! — отрезал Ласковин. — Пойдем… Желвак!
— Не веришь мне? — вскипая, подступил к нему нахмуренный. — А по ушам не хочешь?
Андрей стоял спокойно. Молча. Ждал. Нахмуренный давил глазами, но к более решительным действиям перейти не решался. Парень в бронежилете хлопнул его по спине.
— Уймись, — сказал он. И Андрею: — Ты его не бойся. Он смирный! — И заржал.
— Может, хватит время тянуть? — негромко произнес Ласковин.
— Быстро только мухи толкутся! — сказал парень в бронежилете.
— Ладно, пойдем, фраерок, — буркнул Желвак и двинулся внутрь двора. Его напарник по БМВ пристроился позади: ни дать ни взять — конвой.
Этот «офис» выглядел так, как, должно быть, Зимний после вторжения большевиков. Только что на полу не насрано. Но запах был. Устойчивый «аромат», примешавшийся к вони «травы», табака, какой-то кислятины. Дорогая итальянская мебель (стандартный офисный набор) — в пятнах и порезах, на стенах — дешевые плакаты а-ля «Пентхауз».
Андрея отконвоировали и буквально втолкнули в открытую дверь.
— Принимай гостя, Крепленый! — гаркнул Желвак. Ласковин оценил обстановку. В комнате примерно шесть на пять метров было человек пятнадцать. Все — мужчины до тридцати лет. Кроме одного. Этот постарше и одет иначе. Серенький костюмчик среди красных пиджаков и кожаных курток. Обстановка была «праздничная». Три стола завалены едой и уставлены банками и бутылками. Накурено так, что не топор — гильотину повесить можно.