Я ищу тебя
Шрифт:
– Доброе утро, Джини, – проворковала Фелиция с иронией. – Налить тебе кофе? Я попросила Шоля приготовить кофе так, как мы с Джорданом любим.
Джини глаз не сводила с белокурой соперницы. Эта женщина совершенно непринужденно играла роль хозяйки дома Джордана – гораздо более непринужденно, чем Джини. Как всегда в присутствии Фелиции, с ее блестящей, точно рассчитанной элегантностью, Джини поняла, насколько сама она неуклюжа, только теперь ей от этого стало еще больнее, потому что вчерашняя ночь любви сделала ее более ранимой.
Где
Джини замерла на стуле рядом с Фелицией и молча наблюдала, как та наливает дымящийся кофе и протягивает ей чашку.
– Я думаю, нам пора поговорить, – начала Фелиция бархатным голоском, в котором слышалась, однако, угроза.
– Разве у нас есть какие-то проблемы?
– А Джордан?
– Вряд ли нам стоит это делать, – пробормотала Джини нерешительно.
– Я думаю иначе, – ответила Фелиция так, как отвечают люди, давно привыкшие поступать, как им нравится. – Видишь ли, Джини, мы обе любим его, конечно, каждая по-своему.
Все начало приобретать ужасный смысл: должно быть, Фелиция и есть та женщина, о которой Джордан говорил ей в Хьюстоне и отношения с которой так важны для него.
С удивлением Джини смотрела на Фелицию. Неожиданное открытие стало для нее ударом, хотя интуитивно она это чувствовала. Правда, Джини думала, что женщина Джордана моложе, мягче, менее искушена в деловых вопросах.
Несмотря на то что Джини почти ничего не знала о работе Джордана, ей было известно, что Фелиция ведет его финансовые дела, и, наверное, хорошо, иначе они не сотрудничали бы столько лет. Между ними, безусловно, существуют какие-то отношения. Значит, надо терпеть ее постоянное присутствие в их жизни.
В газетах ни разу не промелькнуло и намека на связь Фелиции и Джордана, а это могло означать, что Джордану она нужна больше, чем любая другая женщина.
– Между вами что-то было? – слабым голосом спросила Джини. Почему ей так уж необходимо услышать подтверждение этому из уст Фелиции?
– Да. Больше года мы были вместе, до тех пор, пока… до концерта в Хьюстоне две недели назад.
– Понятно.
– Ты, наверно, считаешь, будто я недовольна тем, что он нашел тебя, – продолжала Фелиция тщательно выверенным тоном. – Вначале так и было, пока я не увидела тебя опять и не поняла, как ты не подходишь Джордану. Во всех отношениях не подходишь. Эти тринадцать лет он был влюблен в мечту, которую создал в своем воображении. Он бы давно женился на мне, если бы не этот призрак между нами. Разве ты понимаешь, как трудно жить, если постоянно рядом с тобой призрак? Я предпочитаю соперничать с реальной женщиной.
От неожиданности Джини сделала слишком большой глоток кофе и обожгла рот и горло. Она быстро налила себе стакан воды и выпила.
Глаза Фелиции из-под длинных ресниц безжалостно следили за ней.
– Видишь ли, Джини, ты не изменилась, а Джордан стал другим. Он уже не тот, каким ты его знала в Остине. Он теперь звезда, и, как бы он ни возражал, это накладывает на него определенные обязательства. У него теперь и потребности совершенно другие. Только необыкновенная женщина способна дать то, что ему действительно нужно.
– А почему ты так уверена, что я не такая?
– О, я знаю, он думает, что сейчас ему нужна именно ты. Он мне сказал, что между нами все кончено, что он всегда любил только тебя. Я пыталась переубедить его, а потом поняла, что мне же лучше, если ты приедешь сюда и он будет сталкиваться с тобой целыми днями. Пройдет совсем немного времени, и он поймет, что невозможно воскресить тот брак, который умер тринадцать лет назад… Несмотря на появление Мелани. Что ты можешь дать ему по сравнению со мной? Просто потянешь назад.
Ошеломленная ее словами, Джини внезапно заметила, что Фелиция молчит и смотрит на нее не отрываясь, с холодным презрением. Казалось, она ждет какого-то ответа. Но что можно ответить женщине, которая так уверена в себе, в своей способности завоевать любимого тобой мужчину, что осмеливается в лицо сказать об этом?
Джини бессмысленным взглядом окинула роскошную комнату, у нее было такое чувство, словно она попала в ловушку. В том, что говорила Фелиция, был смысл. Эйфория вчерашней ночи прошла, уступив место прежним сомнениям и глубокому горю, какого она не знала прежде.
– Я люблю его, – слабым голосом сказала Джини, чувствуя, что этих простых слов недостаточно.
– Но что принесет ему твоя любовь? – спросила Фелиция все тем же холодным тоном. – Уверена ли ты, что это любовь, а не какой-нибудь эгоистичный инстинкт, толкающий тебя цепляться за него?
– Уверена, – голос Джини дрожал.
– Самое нелепое, что ты ему нужна из-за твоей ординарности. Все знаменитые люди полны неуверенности в будущем. Даже Джордан. Они хотят, чтобы любили их самих, а не их славу. Ты знала его и жила с ним, когда он был никем. Вот в чем ты превосходишь для него всех женщин. Но теперь этого недостаточно, чтобы удержать его. Он перерос это чувство. Ты и сама понимаешь. И я понимаю. Все понимают. И очень скоро поймет и Джордан. Я подожду, пока он очнется. – С этими словами Фелиция встала и взяла сумочку.
– Уверена, ты так и сделаешь. – Джини тоже встала, на лице у нее проступили красные пятна. Ей потребовалось все самообладание, чтобы не двинуться с места, пока Фелиция не уйдет.
Телефонный звонок раздался в тот момент, когда Джини отправилась разыскивать Мелани. Звонил Джордан.
– С добрым утром, – прежняя манера немного растягивать слова явственно слышалась в его хрипловатом голосе. Он говорил тем же тоном, что и сегодня ночью, и она опять вспомнила его объятия, его нежные слова в серебристом свете луны. Волна непрошеного возбуждения окатила ее, однако быстро сменилась мучительной печалью, оставшейся после разговора с Фелицией.