Я из ДМ 7
Шрифт:
Признаться, идя под сенью молчаливых деревьев и слушая подобную историю, у меня невольно мурашки побежали по телу.
— Никто не осмелился приблизиться к лежащему шару из стрел. Его издалека облили зажигательной смесью и потом подожгли брошенным факелом. Говорят, что из пламени долго ещё раздавался яростный вой и хрипы. В конце концов Идущий во тьму Мэзэто Кубо снова прокричал имя своей жены, а после рассыпался прахом. Место его гибели обложили валунами со священной горы и залили расплавленным свинцом, чтобы никогда больше на земле не появлялся подобный монстр. Говорят, что из его души Оива сделала себе качели, чтобы качаться и тем самым склонять Кубо то на сторону света, то на сторону тьмы. Но как бы долго качели ни оставались на свету, они всё равно гораздо дольше были на территории тьмы…
— В итоге, он из спасителя превратился в монстра. А что восстание?
— А что восстание? Без своего лидера оно захлебнулось. Крестьяне разошлись по деревням и весям, но урок от него аристократы поняли. Они перестали отнимать последнее у народа, так как поняли — если крысу загнать в угол, то она становится агрессивнее слона.
— Слушай, я правильно понимаю, что…
— Да, ты всё правильно понимаешь. Заступаясь за хининов и желая облегчить им долю, ты вступил на путь Идущего во тьму. И раз ты начал слышать мертвых, то не за горами тот момент, когда твоя ярость повернется против твоих близких. А с каждой новой смертью, ты будешь приближать этот момент… И что самое плохое — сойти с этого пути ты уже не сможешь!
Глава 15
— Вы вчера неплохо держались, Огава-сан, — поклонился Минори его друг по имени Хидики Акияма. — Если бы не подлая подножка, то победа была бы на вашей стороне.
Они сидели в небольшом чилауте клуба «Влажная сакура» района Кабуки-тё и потягивали неспешно коктейли. Рядом сидели ещё двое друзей, которые тоже поступили в Рикугун сикан гакко. Отмечали первый день.
На столе, среди пьянящих напитков и легких закусок извивались в танце сладострастия две полуголые танцовщицы. Ребята делали вид, что они вовсе не интересуются движениями девушек, а полностью поглощены беседой с лидером их небольшой ячейки. Но всё-таки нет-нет, да скользнет взгляд по округлым формам, по атласной коже, по призывно раскрытым губкам. На фоне этой красоты немного скрашивался прошедший день.
Да, день прошел не очень. Насмешек пока что не было, но пару раз Минори ловил краем глаза улыбки на лицах проходящих мимо курсантов. И поводов для смеха у них явно не было, кроме унижения заносчивого сына аристократа.
— Да? А почему ты не вмешался, когда мне в спину нанесли подлый удар? Сам же говорил, что хининам не место в академии аристократов. Ведь во многом я из-за тебя полез на этого хинина…
— Огава-сан, что вы, — тут же испуганно вскинул ладони Хидики. — Я только имел в виду, что хинины должны знать своё место и не лезть со своим татуированным рылом в аристократический ряд. Я и сейчас готов отстаивать мои убеждения — не дело сыновьям и дочерям знатных родов находиться в одном месте с чернью! Если вам это не нравится, то можете побить меня, господин Огава! Побить вместо хинина, унизившего вас при всех! Я не вскрикну!
К концу речи Хидики даже ударил кулаком по столу, показывая серьезность своих намерений. Танцовщицы невольно отшатнулись, но потом продолжили свой танец, с опаской поглядывая на худого Хидики.
— Не буду я тебя бить, Хидики-кун, — буркнул Минори. — Не хватало ещё из-за какого-то хинина между друзьями раздор учинять. Надо лучше подумать — как с этим ублюдком бороться?
— Да, он сейчас уже на слуху академии, — поддержал ещё один друг Минори, наследник рода Хаяси, молодой Тетсуя. — Если напасть на него при всех, то пойдут слухи, осуждения. Можно запятнать своё имя так, что потом вовек не отмыться. Да при том ещё и Утида за него.
— Я слышал, что после старшей школы за хинина могут встать не только Утида, но и Окамото, а также Макото и Танака. Не хотелось бы иметь в недругах эти кланы. Может быть слухи слегка преувеличены, но если даже часть из них правда, то это совсем непростой хинин… — поддержал последний из четверки, наследник рода Хамада с фиолетовыми перьями в волосах по имени Джиро.
— А с ними была ещё рыжая девчонка. Это кто вообще? — спросил Минори.
— Какая-то дальняя родственница рода Мацуда. После смерти Сэтору большая часть их земель отошла к ней. Непонятно, то ли она из аристократического рода, то ли из простолюдинок. О ней вообще мало что известно, — пожал плечами Тетсуя. — А что? Понравилась?
— Ну, я бы вдул пару раз, — сально ухмыльнулся Минори.
— Да тут все бы вдули, — парировал Хидики. — Но она дружит не с нами…
Намек на то, с кем дружит рыжеволосая Шакко заставил ноздри Минори раздуться так, что в них запросто мог залететь огромный шмель.
Хидики разлил по чашечкам саке троим друзьям, отставил в сторону небольшой кувшинчик. Джиро подхватил кувшинчик и налил уже Хидики. Так получилось, что по градации богатства и могущества кланов Огава стоял на самом верху, вторым шел Хаяси, а замыкал уже Акияма. Поэтому Акияма и должен был разливать напитки троим, дожидаясь, пока кто-то из них нальет ему самому.
Получалось, что в этой четверке род Акияма был самым слабым. Впрочем, Минори всех троих рассматривал по меньшей мере помощниками, а вовсе не равными партнерами.
Всё-таки люди такие странные существа — им обязательно нужно дружить против кого-то. Ненависть объединяет. Ненависть к хининам объединила и этих четверых.
Нет, все четверо знали друг друга, всё-таки аристократов не так много, чтобы не запомнить всех тех, с кем возможно придется вести дела в будущем. Но знали шапочно — кланялись друг другу при случае, но общих тем для разговоров никогда не искали. Они познакомились ближе на праздничной речи, а потом Минори не выдержал и предложил хинину убраться…
Никто из троих даже не догадывался, что это всё подстроил Хидики Акияма. А сам он вряд ли будет рассказывать про господина Абэ, который пришел к ним в дом и долго разговаривал со старшим и младшим Акияма. В конце разговора старший Акияма согласился принять в дар часть земельных угодий к северу от Киото, а младший пообещал настроить всех против хинина. Все трое расстались довольные друг другом.
Хидики исподволь промыл мозги Минори, превознося могущество его рода и не забывая принижать роль хининов в академии. Промыл настолько, что Минори не выдержал и тут же отправился прогонять белобрысого прочь.
Тогда Акияма понял, что немного перестарался. Но отступать уже некуда, а буйство нрава Огавы можно всегда повернуть в свою сторону. Поэтому Хидики и старался сейчас вести себя тише воды, ниже травы, но всё равно при каждом удобном случае напоминал про унижение от хинина. Ему нужно было снова настроить своих друзей так, чтобы они возненавидели Такаги…
Но настроить тонко, чтобы снова не было срывов, как в первый день учебы.
— Господа, да демон с ним, с этим белобрысым идиотом. Давайте же насладимся праздником! Мы можем себе это позволить, ведь нас всегда пускают во все заведения, не то, что некоторых, с татуировками на рожах. Я поднимаю эту чашку саке за вас, друзья! Кампай!