Я из тех, кто вернулся
Шрифт:
С лязгом хлопнула дверь. Вертолет готов был уже дать крен в сторону крутого обрыва, как вдруг резко подался в сторону люк, и из вертолетного чрева стремительно выпрыгнул летчик в чистом сером комбинезоне. Он подбежал к Шульгину и порывисто обнял его, по-медвежьи сграбастав крепкими руками.
Смущенный Шульгин узнал в нем одного из уцелевших пилотов, с которыми он недавно горел в падающей машине.
– Ну, брат, хорошо, что встретились, – закричал летчик, стараясь покрыть рев гудящих двигателей. – Просто здорово. А я отказался в профилакторий ехать. Отправляли медики. Да неудобно как-то уходить с поля боя. За битых – двух небитых дают. Вот летаю… – Он неопределенно махнул рукой в сторону облаков. – Я твою девушку видел… Ту, которая тебя тогда провожала на взлетной полосе. Письмо нам передавала. Краса-авица, – летчик вскинул брови. – Сейчас к ней один хлюст пристраивается. Видел его в аэропорту. Говорят, генеральский любимчик из штаба. Так, может, это… Может, ему морду набить?
Из кабины летчику энергично замахали рукой, и он огорченно глянул на дрожащий салон вертолета.
– Ну, так как? Наладить ему фонарь под глазом? – крикнул он.
Но Шульгин сердито покачал головой.
– Сам разберусь, – ответил он тихо и легонько подтолкнул летчика к вертолету. – Давайте, летите да не падайте больше… Никогда не падайте…
Винтокрылая машина резко отвалила в сторону от скал, ухнула вниз в пропасть. Медленно, нехотя развернулась она из глубокого виража и начала с трудом всплывать вверх из зловещего ущелья. Серебристая птица медленно вылетала из каменной пятерни.
Крайне рискованной была эта посадка. С ближних хребтов можно было добросить до вертолета палкой. Просто чудом не оказалось поблизости душманов, которые могли бы сбить уязвимую машину одной очередью.
Богунов помахал вертолету рукой:
– Эх, порожняком прилетела птица Симург. А могли бы захватить мешочек с консервами… Не развалилась бы.
– Откуда им знать про нашу голодуху, – Матиевский сплюнул. – Это не их забота… Это забота тыловиков. А тем, конечно, недосуг. У них есть задачи поважнее. Наверное, протирают сейчас фланелькой свои ордена.
– Точно, – рявкнул Богунов, – а в орденах отражаются сытые рожи.
35
– Ну, что, господин прапорщик, кажется, опять проспали, – Кошевский приподнялся с мятой кровати, пошарил по столу в поисках сигарет.
Зазвенели опрокинутые кружки, посыпались на пол окурки.
– Точно говорят, не ищите вчерашний день, – капитан бросил пустую пачку на пол. – Кажется, у нас все кончилось… Ни курить, ни пить…
– Я сбегаю, – услужливо кивнул прапорщик, – мухой слетаю, товарищ капитан. Говорят же, водки не бывает много… Только мало или слишком мало…
– Ну-у, нет, – сказал Кошевский нетвердым голосом, – хватит водки, я с утра не пью…
– Да кто ж пьет, – хихикнул прапорщик. – Мы ж только лечимся…
Кошевский потер виски обеими руками.
– Сколько же дней они без еды?..
– Кто ж они?
– Кто-кто?.. Дед Пихто?
– А-ах, эти? – прапорщик ухмыльнулся. – Да уже три дня одну траву щиплют из-под снега…
– Странно, – Кошевский поднял мутный взгляд, – очень странно… Как же они еще не передохли?
– Такой народ, – усмехнулся прапорщик, – живучий… Я вам по секрету скажу. Вообще-то им полагается паек для горных условий. Усиленное питание. Коробочки такие из картона. А в них, е-мое… чего только нет! И сгущенное молоко, и сухофрукты, и овощные консервы. Даже сухой спирт есть, чаю подогреть. Но только во-от им… – Прапорщик показал толстую фигу. – Во-от им усиленное питание, голодранцам… Здесь тоже деловых людей хватает. – Выпятил грудь. – Умеем считать, что надо… Умеем списывать… Нолики добавлять… Эти лохмотники и на простом пайке побегают, как кенгуру. Между прочим… – Хвастливо качнул плечом. – За восемь дней операции знаете какая эк-кономия… И выпить хватит, и закусить… А кое-кто купит себе дубленочку на файзабадском рынке. Во как…
Кошевский хлопнул прапорщика по плечу.
– Значит, тоже ловите рыбку в мутной воде?..
– А как же, – довольно протянул прапорщик. – Ловись, рыбка, большая и маленькая. Мы, правда, ловим помаленьку… Вот вам косяки идут… Завидую! Взяли бы меня к себе, товарищ капитан?
– Привлечем и вас в свое время, – засмеялся Кошевский. – Сейчас такие времена наступают, прапорщик, закачаешься. Такая будет ловля, рук не хватит…
– Это где? – встревожился прапорщик. – Где ловля будет?
– Там, – махнул рукой Кошевский на север. – Деловые люди скоро будут в цене. И тебя не забудем, пристроим рыбу ловить.
– Ага, – закивал прапорщик головой, – я вам пригожусь. Вам кителек почистить, Евгений Михайлович? Помялся немного мундирчик. Обтрухался чуточки. Я сейчас, сейчас… – Он подхватил с пола небрежно брошенный китель, стал стряхивать с него пепел. – Давно пора большую рыбу ловить… А то уж руки тоскуют без настоящего дела. Прямо мочи нет…
Кошевский бросил взгляд на пыльные ботинки. Прапорщик тут же перехватил взгляд и заискрился весь:
– И ботиночки почистим, Евгений Михайлович. Айн момент. Будут сиять солнышком…
Кошевский довольно откинулся на подушки.
– Надеюсь, вас тут ценят, прапорщик?..
– А-а ка-ак же! Еще как ценют. На самом лучшем счету в нашем штабе. Даже орден имеется, смешно сказать…
– Чего же тут смешного? – лениво спросил Кошевский.
– Да расскажу, не поверите… – прапорщик хихикнул и вытер ноздрю ладонью. – Как-то сдавали товар на рынке в Файзабаде. Сгущенное молоко, сахар и прочее… Пока деньги считал, зазевался. Тут у меня автоматик и сперли, сволочи. Я его к прилавку прислонил. Пацанва какая-то грязная под ногами вертелась. Отвернулся, и фи-ить… Ищи-свищи… Я, конечно же, на связь… Так и так, докладываю… А мне велели, не доезжая до полка, стрельбу поднять. Чтобы изобразить нападение душманов… – Прапорщик коротко хохотнул. – Постреляли мы в воздух. Подняли трескотню. Даже полковую артиллерию привлекли. Шуму было-о, гро-охоту… Снарядов извели, тьма-а… Ну, и что же в результате-то?.. Получил орден… Самый настоящий… За исключительные боевые заслуги… Во как надо ордена зарабатывать…
– Молодец, – одобрил Кошевский. – Нам понадобятся люди с такими заслугами. Между прочим, боевые ордена в будущем будут хорошей вывеской для деловых людей.
36
– Ты слышал, Ванюха, сегодня летим домой.
– Как летим? Крыша, что ли, поехала? Не может быть!
– Передали по радиостанции. Выходим на посадочную площадку, а там нас ждут «вертухаи», и фи-ить… домой…
– Повтори, повтори…