Я куплет допою... (песни для кино)

Высоцкий Владимир Семенович

Встречный ветер, косые дожди

И дороги неровные.

Там - чужие слова, там - дурная молва,

Там ненужные встречи случаются,

Там пожухла, сгорела трава

И следы не читаются, -

В темноте.

Там проверка на прочность - бои,

И закаты, и ветры с прибоями, -

Сердце путает ритмы свои

И стучит с перебоями.

Там - чужие слова, там - дурная молва,

Там ненужные встречи случаются,

Там пожухла, сгорела трава

И следы не читаются, -

В темноте.

Там

и звуки и краски - не те,

Только мне выбирать не приходится -

Видно, нужен я там, в темноте, -

Ничего - распогодится!

Там - чужие слова, там - дурная молва,

Там ненужные встречи случаются,

Там пожухла, сгорела трава

И следы не читаются, -

В темноте.

1969

ЗЕМЛЯ САННИКОВА 1973

...У меня много событий, в основном не очень хороших. Например, утвердили меня в картину «Земля Санникова», сделали ставку, заключили договор, взяли билеты, бегал я с визой для Марины, освобождение в театре вырывал с кровью у директора и Любимова, а за день до отъезда Сизов – директор «Мосфильма» - сказал: «Его не надо!» - «Почему?» - спрашивают режиссёры. «А не надо и всё! Он – современная фигура» и т.д. в том же духе /.../ Словом, билеты я сдал, режиссёры уехали все в слезах, умоляли меня пойти, похлопотать и так далее. Я начал деятельность, просил всяких приёмов, воздействовал через друзей, не знаю, чем всё кончится, обещали принять, поговорить, повлиять, изменить и т.д. Видишь ли, Славик, я не так сожалею об этой картине, хотя роль интересная и несколько ночей писал я песни, /.../ нужно просто поломать откуда-то возникшее мнение, что меня нельзя снимать, что я – одиозная личность, что будут бегать смотреть на Высоцкого, а не на фильм, и всем плевать на ту высокую нравственную идею фильма, которую я обязательно искажу, а то и уничтожу своей неимоверно скандальной популярностью...

Из письма С.Говорухину, 1972

Белое безмолвие

Все года, и века, и эпохи подряд -

Всё стремится к теплу от морозов и вьюг, -

Почему ж эти птицы на север летят,

Если птицам положено - только на юг?

Слава им не нужна - и величие,

Вот под крыльями кончится лёд -

И найдут они счастие птичее,

Как награду за дерзкий полёт!

Что же нам не жилось, что же нам не спалось?

Что нас выгнало в путь по высокой волне?

Нам сиянье пока наблюдать не пришлось, -

Это редко бывает - сиянья в цене!

Тишина... Только чайки - как молнии, -

Пустотой мы их кормим из рук.

Но наградою нам за безмолвие

Обязательно будет звук!

Как давно снятся нам только белые сны -

Все другие оттенки снега занесли, -

Мы ослепли давно от такой белизны, -

Но прозреем от чёрной полоски земли.

Наше горло отпустит молчание,

Наша слабость растает как тень, -

И наградой за ночи отчаянья

Будет вечный полярный день!

Север, воля, надежда - страна

без границ,

Снег без грязи - как долгая жизнь без вранья.

Вороньё нам не выклюет глаз из глазниц -

Потому, что не водится здесь воронья.

Кто не верил в дурные пророчества,

В снег не лёг ни на миг отдохнуть -

Тем наградою за одиночество

Должен встретиться кто-нибудь!

1972

Баллада о брошенном корабле

Капитана в тот день называли на ты,

Шкипер с юнгой сравнялись в талантах;

Распрямляя хребты и срывая бинты,

Бесновались матросы на вантах.

Двери наших мозгов

Посрывало с петель

В миражи берегов,

В покрывала земель,

Этих обетованных, желанных -

И колумбовых, и магелланных.

Только мне берегов

Не видать и земель -

С хода в девять узлов

Сел по горло на мель!

А у всех молодцов -

Благородная цель...

И в конце-то концов -

Я ведь сам сел на мель.

И ушли корабли - мои братья, мой флот, -

Кто чувствительней - брызги сглотнули.

Без меня продолжался великий поход,

На меня ж парусами махнули.

И погоду и случай

Безбожно кляня,

Мои пасынки кучей

Бросали меня.

Вот со шлюпок два залпа - и ладно!
–

От Колумба и от Магеллана.

Я пью пену - волна

Не доходит до рта,

И от палуб до дна

Обнажились борта,

А бока мои грязны -

Таи не таи, -

Так любуйтесь на язвы

И раны мои!

Вот дыра у ребра - это след от ядра,

Вот рубцы от тарана, и даже

Видны шрамы от крючьев - какой-то пират

Мне хребет перебил в абордаже.

Киль - как старый неровный

Гитаровый гриф:

Это брюхо вспорол мне

Коралловый риф.

Задыхаюсь, гнию - так бывает:

И просоленное загнивает.

Ветры кровь мою пьют

И сквозь щели снуют

Прямо с бака на ют, -

Меня ветры добьют:

Я под ними стою

От утра до утра, -

Гвозди в душу мою

Забивают ветра.

И гулякой шальным всё швыряют вверх дном

Эти ветры - незваные гости, -

Захлебнуться бы им в моих трюмах вином

Или - с мели сорвать меня в злости!

Я уверовал в это,

Как загнанный зверь,

Но не злобные ветры

Нужны мне теперь.

Мои мачты - как дряблые руки,

Паруса - словно груди старухи.

Будет чудо восьмое -

И добрый прибой

Моё тело омоет

Живою водой,

Моря божья роса

С меня снимет табу -

Вздует мне паруса,

Словно жилы на лбу.

Догоню я своих, догоню и прощу

Позабывшую помнить армаду.