Я люблю тебя, Радиплана

Злобин Анатолий Павлович

Из купе неожиданно высунулась рука, крепко ухватила корзину.

– Что не заходишь?
– Сережка пугливо глядел на Катю.

– Доброе утро, товарищи пассажиры, - затараторила Катя.
– Наш поезд приближается к станции Ростов-на-Дону, стоянка десять минут. Ввиду опоздания поезда стоянка будет сокращена.

Сережка дернул корзину, и Катя очутилась в радиорубке.

– Кать, а Кать, - шептал он, норовя прижать Катю к панели и задвинуть ногой дверь.
– Приходи под Новый год. Как столы накроешь, так и приходи. У меня бутылка шампанского есть, рыбы в Азове куплю...

–

Пусти, пижон несчастный.
– Катя уперлась корзиной в Сережкин живот и тот отлетел к приборам.
– Как вы разговариваете с дамой, граф Телефункен? Где ваш культурный радиоязык? Захочу, сама приду, а ты не лезь.
– Катя вырвала корзину и выскочила в коридор.

В мягком вагоне было пусто.

– Пива с закусочкой...
– Катя нежно пропела и замерла.

По узкому проходу навстречу Кате двигался восточный принц-писаный красавец, смуглолицый, в чалме; в ушах золотые серьги, а зубы белые-белые. Принц подошел к Кате и сказал на чистейшем индо-китайском языке:

– Мамзель Катерина, разрешите пригласить вас на Новый год. Вечер состоится в моем персональном дворце Драма-пудра на берегах озера Сулико от шести до двенадцати ночи. В залах играет культурная музыка, исключительно твист. С нетерпением ждем вас вместе с вашим партнером.

– Вы путешествуете инкогнито, ваше благородие?
– с замиранием спросила Катя.

– Я принц Тото Ионото, - ответил писаный красавец, ослепительно улыбаясь и покачивая серьгами.
– Я жду вас в Драме-пудре.

Катя сделала реверанс, и восточный принц Тото Ионото растаял в воздухе. Катя открыла дверь в соседний вагон. Грузин с усиками стоял у окна и нагло смотрел на нее. Катя приближалась с царственным видом.

– Как зовут, красавица? Почему не говоришь? Жалко имя сказать?

– За чьим столиком сидите, у того и спрашивайте, - дипломатично ответила Катя.
– Разрешите пройти мимо.

Грузин пошарил глазами по корзине.

– Почем шоколад?

– Рубль сорок.

Грузин протянул три рубля:

– Сдачи не надо. Скажи, как зовут?

– Мы чаевых не берем.
– Катя гневно поставила корзину, всучила ему сдачу и пошла, не оглядываясь.

– Как зовут, повторяю, - хрипел грузин.

Катя запела арию:

Я заявляю вам официально,

Меня зовут официантка.

– Зачем такая гордая?
– кричал грузин вслед.
– Зато мы не гордые, - и хрипло засмеялся так, что у Кати мурашки по спине забегали.

Проходя через тамбур, она обнаружила в кармане телогрейки две плитки шоколада, которые только что продала грузину. Катя усмехнулась, спрятала три рубля в карман кофточки, а шоколад положила в корзину.

Верка, конечно, тут же испортила ей всю прогулку. В вагоне сидели четыре клиента, два из них необслуженные, как раз за Катиным столиком. Тучный седой майор уже выходил из себя и колотил ножом по тарелке. Катя мигом подскочила к майору, улыбнулась - старикан тут же растаял. Она принесла ему яичницу и кофе, другим тоже дала закусить и села у окна, строя планы страшной мести для Верки. Вот переманить бы грузина за свой столик, а Верка будет старых дев обслуживать, всю сдачу до копеечки сдавать. Ослепительная мысль озарила Катю. "Я заболела, - радостно решила она.
– У меня

вирусный грипп, и я не смею притрагиваться к пище. Буду лежать в купе, и ко мне придет восточный принц Тото Ионото. Верка лопнет, как его увидит..." Катя потрогала ладонью лоб, чтобы определить, какая у нее температура, и удивленно ахнула: поезд катился по плоской равнине, и все кругом было белым-бело. Катя приклеилась к окну: запряженная в сани лошадь бежала по дороге, быстро отставая от поезда, вдоль полотна шеренгой стояли тополя. Мелькнул переезд. Не сбавляя хода, поезд дробно застучал на стрелках - побежали назад станционные постройки, башня элеватора, баки с нефтью - все белое, чистое и кругом ровная степь без конца и без края.

– Поедем на лыжах или закусим сначала?

Катя вздрогнула: перед ней стоял грузин.

– Можете забрать свой шоколад обратно, - надменно заявила Катя, трепетно любуясь его тонкими как на картинке усиками.

Грузин сел за ее столик, выжидающе посмотрел на Катю. Верка пролетела мимо и обдала обоих презрением. Катя небрежно бросила грузину карточку и пошла рассчитывать седого майора. В вагон вошли еще двое военных, летчик и моряк, и тоже сели за Катин столик, водя глазами по ресторану. Моряк был вполне на уровне, хоть и рядовой, а летчик-лейтенант так себе, мальчишка. Катя направилась к ним и принялась любезничать. На грузина она не обращала внимания, все время чувствуя, как он пожирает ее глазами. Наконец, она сжалилась и подошла к нему.

– Что будем кушать?
– спросила она нежно.

– Приедем в Москву, пойдем в "Арагви", - ответил грузин.

"Так я и испугалась", - подумала Катя, а вслух ответила, завлекая.

– До Москвы доехать надо.

– Скажешь, как зовут?

Катя почувствовала, как губы против воли растягиваются в улыбку.

– Катерина...
– она тут же слизнула улыбку и сделалась неприступной царицей.
– Что вам принести?

– Ай, Катерина! Екатерина Великая!
– воскликнул грузин на весь вагон так, что моряк и летчик удивленно и восторженно посмотрели на Катю.
– Дай мне пять бутылок пива, одну порцию икры и немножко нежности.

– Нежностью не торгуем, - ответила Катя с обещающей улыбкой и вихляво пошла по проходу за пивом.

Иван Петрович поймал ее в дверях, заискивающе наклонил голову.

– Ты, Катюша, поласковее с ним. Клиент нужный, учти. А нам план натягивать в чистом виде.

– Верку свою на других напускайте, а меня не учите.

Когда Катя вернулась с пивом, директор стоял перед столиком и обрабатывал клиента. Грузин жадно схватил пиво, прилип усами к бокалу.

– Будет организована культурная обстановка. Цветы поставим на столиках...

– Какой столик? Зачем столик?
– грузин оторвался от бокала и выпучил глаза на директора.
– А где музыка? Где моя прекрасная дама? Где спрашиваю?

– Музыка у нас запланирована, - покорно отвечал Иван Петрович. Имеется полный танцевальный набор, серия "Мелодии и ритмы". В наличии также Алла Пугачева в комплекте...

Катя открыла вторую бутылку с пивом. Грузин схватил Катину руку.

– Красавица, пойдешь со мной танцевать под его запланированные пластинки?

– Пригласите, я подумаю.