Я - машина
Шрифт:
Все посчитали эти слова шуткой.
***
К центральному входу в башню вела дорога из мрамора, которую едва можно было разглядеть среди кустов и травы.
– В саму башню нам лучше не заходить, – сказал Сергей, – Тут все ветхое, старое, не дай бог нам быть погребенными под этими стенами.
На полпути между статуями-стражами и башней исследователи обнаружили еще одну странную находку. Старый военный ботинок, наполненный глиной. Эта обувь могла принадлежать немецкому солдату.
– Поздравляю вас, коллеги, – сказал Сергей, – Мы не первооткрыватели, здесь были люди!
Эти слова были обращены к Джорджу. Тот сконфузился, но дела своего не забыл и сделал пару снимков.
– Все это очень странно, – сказал он.
– А чего тут странного? Немцы были и в Африке. Вот, видно, и сюда добрались. Возможно, это место для них не представляло никакого стратегического или материального интереса, потому общественность до сих пор и не знает о нем ничего. А возможно, этот солдат был одиночкой, забрался в такие дебри и умер, наверное, в этом храме. Не удивлюсь, если мы найдем его кости, – сказал Сергей.
– Но почему немцы?! – воскликнул Джордж.
«Задело национальную гордость», – усмехнувшись, подумал Сергей, а вслух произнес:
– Пойдемте дальше, и, может, все прояснится.
– А ботинок?
– Оставьте его, на обратном пути захватим.
***
Но чем ближе люди подходили к башне, тем громче кричали обезьяны. Некоторые из них подбегали совсем близко и, оскалив клыки, махали на людей руками, как будто говоря – «Убирайтесь отсюда, уходите прочь!»
Люди отмахивались от обезьян руками и палками, поднимали с земли камни и кидали их в животных. Джордж почему-то забыл о своем револьвере.
Это даже не было дракой. Больше походило на детскую игру. Уже у самого входа в башню люди вдруг побросали на землю снаряжение, мачете, оружие и пробковые шлемы. Они тоже стали кричать на обезьян и скалить им зубы.
Даже учитель забыл о приличиях и вместе с коллегами бросился гоняться за шимпанзе. Те ловко уворачивались. Иногда ему попадало от какой-нибудь особенно резвой особи. То мохнатая рука даст подзатыльник, то кто-то укусит его за руку.
Одна из шимпанзе окончательно свела Сергея с ума. Она залезла в башню и из открытого окна с безопасной высоты начала кидаться землей. Сергей вломился в башню, ни на минуту не вспомнив о предостережениях колдуна, и как сумасшедший начал гоняться за нахалкой по всем этажам.
Изнутри башня напоминала катакомбы. Каменные длинные коридоры были пронизаны лучами света, проникающими сюда через всевозможные прорехи и окна. Здесь было прохладно, пахло землей, а звуки эхом разносились по этажам. Каменные лестницы были почти разрушены, и Сергей не раз падал, неловко оступившись.
Он совсем забыл о научном интересе, об осторожности и о своих спутниках. Он как будто погрузился в детство. Это все напоминало ему игру в пятнашки. В какой-то момент он понял, что абсолютно счастлив. Эти догонялки вызывали в нем бурю эмоций и восторг.
Вот он поймал наглую шимпанзе и хорошенько отшлепал ее. Потом еще несколько обезьян начало гоняться за ним. Делая огромные скачки и выкрикивая что-то нечленораздельное, Сергей принялся убегать от них.
Но каждая игра однажды надоедает. Сергею показалось, что прошло несколько часов. Он почувствовал голод. Та самая резвая шимпанзе, что кидалась в него землей, поманила его из башни наружу. Там росли высокие банановые пальмы. Сергей с приятным удивлением вдруг обнаружил, что умеет лазать по деревьям не хуже обезьян. Он легко взобрался на пальму и спокойно пообедал бананами.
На соседних деревьях сидели обезьяны. Они тоже кормились. Солнце ярко освещало поросшую травой и кустарником поляну. Легкий ветер ласкал кожу. Везде и во всем царило умиротворение. Вся стая как по команде успокоилась. Слышно было, как вздыхают джунгли.
Лишь однажды раздался тревожный крик. Она увидела змею на дереве. Обезьяны предпочитали держаться от змей подальше. Они хватали своих детей и утаскивали их в безопасное место.
***
Сергей не знал, какой сегодня день. Он потерял счет времени. Время вообще перестало его волновать. Днем он тратил его на веселую беготню и игры вместе со всей стаей, а ночью спал в башне, прижавшись к теплым телам животных, так как в это время становилось весьма прохладно. Башня защищала их от хищных зверей, и вся стая была счастлива. Обезьяны почему-то не прогоняли его.
Много странного произошло с того далекого времени, как Сергей поселился в башне, забыв о коллегах и долге перед человечеством.
Слух, обоняние, зрение его обострились. Он научился понимать все жесты и крики обезьян. Он был удивлен, насколько понятен ему их язык и насколько он прост и в то же время функционален. Всего одним криком он мог рассказать своим новым друзьям о том, что чувствует, и его понимали абсолютно правильно, не искажая истины. Чем больше слов у человека, тем более велика вероятность ошибки в понимании, а сейчас все было гораздо проще и мудрее в то же время.
Еще Сергей научился есть насекомых, распознавать ядовитых и не ядовитых змей, прыгать с дерева на дерево.
Он начал также различать животных по лицам. Раньше все обезьяны для него были одинаковыми, а тут вдруг он понял, насколько они непохожи друг на друга. Вон матерый вожак, его стоит слушаться. Вон его друг, с которым так весело лазать по деревьям, а вон та самая самочка, что когда-то кидалась в него землей. Сергей начал замечать за собой, что она нравилась ему. И его это вовсе не шокировало и не обескураживало.
Сергей выслеживал ее среди деревьев. Он любовался ею. Иногда он не выдерживал и бежал за ней. Она инстинктивно чувствовала, что это уже не игра и пряталась от него в катакомбах башни.
Сергей не помнил своей прошлой жизни, но он знал, что в стае присутствуют три чужака. Просто стая приняла их и научила жить по-новому.
Каждый вечер вся стая собиралась на водопой. Там, склоняясь с ветки и черпая воду ладошкой, учитель не раз видел в воде отражение обезьяны, но себя там он не видел. Этот факт лишь слегка смущал его. Дни пролетали в безделье и радости, какое ему дело до своего отражения?