Я - машина
Шрифт:
Между ГСК и депо пролегало несколько железнодорожных полотен. Они постоянно были забиты составами, электричками и старыми деревянными вагонами. Но вот паровоза Вовка там не видел ни разу.
– Да там он, – махнул рукой Шурик, – Я точно знаю, сам видел, нужно только от депо пройти немного в сторону леса. Там есть старые пути, вот он там и стоит.
Пока Вовка еще раздумывал, стоит ли туда идти, приятель уже тянул его за рукав.
На дворе стояло жаркое лето. Небо синее – ни облачка. Солнце резало глаза до боли. Ветерок шевелил кроны зеленых
Вовка и Шурик обошли жилмассив и направились сторону депо.
– Мы с Пашкой пошли ротанов ловить, – болтал тем временем Шурик, – Ну взяли удочки, червей накопали и на наше старое озеро пришли. А там местных уже сидит столько, что весь берег забит. Ну, мы и пошли новое озеро искать. Озер-то много, но почти везде куча народу. Кто купается, кто рыбу ловит.
– А я вчера на даче был, меня отец увез, – вздохнул Вовка.
– Да я знаю, мы заходили за тобой. Так вот пошли мы озеро искать, ну и залезли в какой-то овраг. Там осока вооот такая, выше головы! Выбрались мы на другую сторону оврага, поднялись. А перед нами железная дорога, старая, ржавая. Ну, мы и пошли по ней. Интересно же, куда выведет. Потом к развилке вышли, а там она с еще одной соединяется. С новой, судя по всему, по ней видно, что еще ходят поезда. А рядом стоит домик, ну знаешь, такой, где обычно железнодорожники сидят. Там, правда, окна выбиты, видать железнодорожников там уже, наверное, несколько лет не появлялось. А за домиком на ржавых рельсах стоит настоящий паровоз. Я такие только на картинках видал!
Вовка оживился. Он и сам паровозы видел только на картинках, да в старых фильмах. Сейчас-то вон какие локомотивы строят! А Шурик знай себе разжигает интерес все больше.
– У паровоза этого впереди красная звезда. Внутри кабина еще целая, правда, сгнило там все. А позади кабины огромный контейнер для угля. Мы там до самого вечера и пробыли, даже о рыбалке забыли.
– Интересно откуда он там? – спросил Вовка задумчиво.
– Не знаю, может, после войны остался. Наверное, в нем солдат перевозили! Пленных или раненых, – тараторил Шурик.
– Ух ты, – загорелся Вовка, – А немцев или наших?
– Ну не знаю, если пленных, то немцев.
– А может, там и шинели или каски остались, как у нас на уроке истории?
– Может и остались, – согласился Шурик, – Если остались, то мы их найдем.
– Хотя не остались, наверное, – пошел на попятный Вовка, – Наверное там уже много кто полазил.
– Если бы его кто-то другой нашел, то про него уже все давно бы знали.
Вовка подумал и согласился с другом.
***
Дети вскоре подошли к ГСК. Здесь заканчивалась асфальтовая дорога. Она медленно переходила в гравийку. Стоило здесь проехать машине, как в воздух поднимался столб пыли, и приходилось жмурить глаза, если мимо кто-то проезжал.
Бетонные гаражи стояли рядами, подъезд к ним был перекрыт полосатым шлагбаумом. За ним виднелось несколько машин. Территорию охраняли собаки, лаявшие на каждого проходящего мимо, но никогда не уходившие за пределы сеточного забора, который опоясывал ГСК по периметру. Иногда мальчики, гуляя здесь, поднимали с земли гравий и кидали его в собак. Те возмущено лаяли, но не подходили.
Вовка и Шурик обогнули гаражный кооператив и оказались в овраге, за которым находилось депо. Над оврагом проходила теплотрасса. Если у дальнего моста залезть на трубы, то можно гулять по ним на высоте трех метров от земли. Только кроны ив иногда щекотали щиколотки. Вовке всегда представлялось в такие моменты, что он исследует джунгли, как Индиана Джонс. Только большого мачете не хватало в руках.
Мальчишки вышли из оврага и поднялись к самой железной дороге. Здесь перед ними открывалось огромное пространство, залитое мазутом и заваленное старыми рессорами, колодками, какими-то бочками. Несколько ветхих вагонов стояло здесь уже многие годы. Никому не было до них дела. Дальше начинался бетонный забор депо.
Иногда с шумом проносился скорый поезд. Забавы ради, мальчики поднимали с земли камни и кидали их в вагоны. На товарниках, на самом последнем вагоне всегда вешались яркие катафоты. В них в основном и целились в надежде хоть раз сбить. Иногда за озорниками гонялись желторотики – так дети называли рабочих железной дороги. Еще ходил слух, будто на поездах стоят автоматические камеры, которые фотографируют всех, кто бродит по железной дороге, а потом эти фотографии обязательно покажут их родителям.
Самые трусливые кидали камни в поезда из кустов. А зачем им нужны были эти самые катафоты, никто и не знал.
– Скоро уже подойдем, – сказал довольный Шурик.
Палило яркое солнце, оно отражалось от железных блестящих рельс и слепило глаза. Раздался далекий свисток – приближался товарный поезд.
– Подождем, пока проедет, – сказал Шурик.
Вскоре состав замелькал перед глазами. Ребят обдало ветром. На каждом вагоне стояла цифра 40.
– Это тонны, – пояснил Вовка, – Вагоны тяжелые. Они столько без груза весят.
– А вместе с грузом сколько, интересно? – проговорил Шурик, следя за вагонами, – Лес везут…
– Ну, наверно раза в три тяжелей.
– Мдаа!
Состав пронесся мимо и исчез вдали. Мальчишки насчитали пятьдесят вагонов.
Вовка всегда любил считать вагоны. Для чего, он и сам не знал. Его семья вместе с ним постоянно ездила на дачу. На перронах они подолгу ждали своего поезда, а он считал вагоны в проезжающих составах.
***
Они молча шагали по шпалам, когда цепкие руки схватили за вороты рубах. Мальчишки от растерянности и неожиданности вскрикнули. Попытались вырваться, да не тут-то было. Их крепко держали, и отпускать не собирались.
Обернувшись, они увидели заросшее, довольное лицо какого-то мужика. Он был одет в робу, какие носят железнодорожники.
– Попались! – гаркнул мужик.
– Дяденька, отпустите нас! – закричал Шурик, – Мы же ничего не сделали!