Я – меч, я – пламя!
Шрифт:
– Слушаю вас, – раздался в трубке голос заместителя. «Эх, как все некстати!» – подумала она. Когда Артузов уходил, он переключал свой прямой телефон на Слуцкого. Обычно в таких случаях Стрельцова бросала трубку и перезванивала позже. Сейчас такой возможности не было.
– Абрам Аронович, вы можете соединить меня с Артуром Христиановичем?
– А кто его спрашивает?
– Ольга.
– Какая Ольга?
– Qui pro quo, Абрам Аронович [12] .
– Могу.
12
Одно вместо другого (лат.).
–
– Хорошо.
«Действительно не дурак, не зря его Артур хвалит», – мелькнуло в голове.
– Что случилось? Почему вы… – раздался в трубке недовольный голос Артузова. Невежливо прервав его тираду, Оля начала рассказывать:
– Артур Христианович, слушайте внимательно и не перебивайте. На меня совершено покушение. Один из нападавших убит, второй задержан, организатор – Кацнельсон Зиновий Борисович, замначальника НКВД Украины. Заказчика знает только он. Сергей серьезно ранен, его везут в больницу Склифосовского, организуйте, чтобы там все было на высшем уровне. Позвоните микробиологам, которые занимаются грибком. Пусть везут минимум десять грамм вещества в больницу и колют ему по полграмма каждые шесть часов. Минимум пять дней подряд. Запишите адрес московской квартиры Кацнельсона. Возле подъезда машина. Он ждет звонка и прибытия исполнителей. Пошлите туда двух толковых человек, больше не надо. Мы ему позвоним через десять минут. Договоримся, что через двадцать пять минут будем возле подъезда. У ваших ребят есть тридцать пять минут на подготовку и прибытие. Было бы неплохо, чтобы и вы приехали.
– Мало времени.
– Тянуть нельзя. Заподозрит – пустит себе пулю в лоб. Не успеваете – приезжайте позже, мы его сами возьмем.
– Кто это – мы?
– Старший лейтенант Заварницкий – это один из исполнителей, Света Цветкова и я на подстраховке, снайпером. Никакого риска. Если поверит звонку, возьмем, сто процентов. Не поверит – дивизия ему не помешает застрелиться.
– Хорошо, действуйте самостоятельно, мы не успеем. Ты уверена в Заварницком?
– Я ему пообещала, что останется жив.
– Напрасно.
– Артур Христианович!
– Посмотрим. Работайте, нас не ждите.
После того как он положил трубку, Оля стучала по рычагу, пока не отозвался Слуцкий.
– Абрам Аронович, весной, лучше всего в марте, берите путевку в санаторий. Ваша задача – похудеть килограмм на десять и укрепить сердце. Иначе очень скоро помрете от инфаркта. – Тут до нее дошло, что раньше она не знала об этом. Положив трубку, Оля тихо сказала сама себе: – Прав был, скотина. Видно, не самый глупый психолух Артуру попался.
Подойдя к машине, Оля обратилась к задержанному:
– Твой выход, старший лейтенант. И не волнуйся, мое слово крепкое.
Он снова криво улыбнулся и пошел к телефону.
– Слушаю, – раздался в трубке знакомый голос Зиновия Борисовича.
– Все сделано. Будем через двадцать пять минут возле подъезда. Леня ранен, плечо зацепило, сквозная рана, мягкие ткани, нужен врач.
– Сделаем.
Положив трубку, Зиновий Борисович окинул взглядом комнату. Он все собрал еще с утра, спешить было некуда. Созвонился со знакомым врачом-пенсионером. Присел на дорожку. Что-то зацепило его в разговоре, но он никак не мог понять что. Голос старшего лейтенанта был спокойным, немного усталым, таким он и должен был быть. Но не чувствовалось привычного расслабления, которое должно быть после удачно проведенной операции. Это можно было понять, Леню зацепило, значит, уходили с шумом, волны уже пошли, нужно было выяснить обстановку. Но все равно, слишком уж озабоченным казался старший лейтенант.
Зиновий Борисович позвонил на завод. Связи не было. Позвонил нескольким знакомым,
Охранника они оставили в машине, запретили ему покидать ее под страхом смертной казни. Свете подарили небольшую полотняную сумку, куда положили пачку соли. Дарить пустую сумку – моветон.
– Света, станешь в восьмом подъезде, возьмешь зеркальце и будешь поправлять волосы так, чтобы была видна его машина. Первым делом он поставит в багажник свой чемодан. Ты выйдешь и пойдешь по тротуару в его сторону. Смотри куда хочешь, но не на него. Пройдешь мимо, сразу с разворота дашь ему сумкой по затылку. Он будет глядеть на старшего лейтенанта, тот как раз появится из-за поворота. Главное, чтобы ты на него не взглянула. Он жук тертый, сразу все поймет.
– Да знаю я все, не маленькая.
– Я тебя подстрахую, если что, прострелю ему колено или локоть.
– Да я его скручу на раз-два, не переживай. Меня Сережа тренировал.
– Знаю, как он тебя тренировал, – ядовито заметила Оля. – Вряд ли тебе удастся на улице применить эти приемы. Зрителей набежит – тьма.
– Не волнуй бойца перед заданием, командир, – пришел на выручку густо покрасневшей Свете Заварницкий, – ей сосредоточиться нужно.
– Вот я и учу ее сосредотачиваться в неблагоприятных условиях. Сержант Цветкова, перестать краснеть и выдвинуться на исходную позицию. Старший лейтенант, я в подъезде напротив. Увижу Борисовича – махну тебе рукой. Ты выходишь и идешь к нему, дальше действуем по обстановке.
– Три раза – это еще понять можно, но повторять пять раз одно и то же…
– Есть такое дело, все ругаются. Ни пуха.
– К черту.
Зиновий Борисович вышел из подъезда, осмотрелся, поставил чемодан в багажник и достал папиросу. Из соседнего подъезда вышла незнакомая молодая девушка с сумкой и пошла в его сторону. Ее лицо было озабочено, она смотрела себе под ноги, губы шевелились в такт мыслям. «Не встречал ее раньше!» – подумал он. Борисович отступил подальше от траектории движения незнакомой девушки, пристально рассмотрел ее и переложил капсулу на язык. Из-за поворота показался старший лейтенант Заварницкий. Уверенным, широким шагом тот двигался в его сторону. Девушка прошла мимо. Он проводил ее внимательным взглядом. Она вдруг резко взмахнула сумкой. Борисович дернулся вперед, пытаясь уйти от летящей в голову сумки: «Заварницкий продал, тварь!» Сумка просвистела рядом с затылком, он потянулся к кобуре, но удар сзади в пах, между ног, скрутил его, а яркие звезды перед глазами и последующая темнота стали следствиями второго удара сумкой.
Очнулся Зиновий Борисович в своей машине. На заднем сиденье рядом с ним устроилась светловолосая девушка с пронзительными голубыми глазами. Она держала его за указательный палец левой руки. Девушка было мало похожа на фотографию, которую видел Борисович, но он ее узнал. Его правая рука оказалась привязана веревкой к дверной ручке.
– Рассказывайте, кто заказал вам найти меня и убить?
Борисович презрительно хмыкнул и тут же взвыл не своим голосом от невыносимой боли. Девушка, радостно улыбаясь, аккуратно всовывала иголку, зажатую в небольших плоскогубцах, ему под ноготь. Он дернулся, но стало только хуже, иголка выломала ноготь с мясом. От острой боли ему свело дыхание, в голове закружилось. Девушка, не выпуская пальца, отложив плоскогубцы, левой рукой начала крутить ему ухо.